В последние месяцы мы стали свидетелями возникновения доселе неведомой в Армении тенденции — негативного, порой просто враждебного и агрессивного отношения к адвокатам, обеспечивающим защиту тех, против кого настроена часть общества. Люди отождествляют защитника с его подзащитным, объясняет адвокат Наринэ Рштуни.
Когда часть общества настроена агрессивно против конкретной персоны, а эта личность находится под следствием и дело рассматривается в суде, то адвокат зачастую отождествляется со своим подзащитным. Отсюда проистекают разные формы выражения неприятия, вплоть до агрессивной ненависти, и это очень тревожно, считает адвокат Наринэ Рштуни.
Вот группа людей постановила для себя, что имярек виновен в преступлении, и любой, кто посмеет сказать что-то против этого мнения, а уж тем более защищать "приговоренного общественностью" в суде, автоматически назначается "пособником", "врагом", к которому и отношение соответствующее.
При этом слова о презумпции невиновности и простейшая аксиома, гласящая, что преступником человека может признать только суд, оказываются забытыми и игнорируются.
"Адвокат обеспечивает принцип равенства в судебном процессе, чтобы права обвиняемого не нарушались. К сожалению, предварительное следствие, да и судебные процессы у нас далеки от идеала, а в таких условиях роль и ответственность адвоката возрастают. Рядом с обвиняемым должен находиться профессионал, чтобы были соблюдены все конституционные требования и нормы уголовного права", - говорит Наринэ Рштуни.
Адвокат напоминает, что нет случаев, когда можно говорить об "очевидно совершенном преступлении", если факт преступления не установлен судом в рамках соответствующего процесса и не подтвержден доказательной базой. Возможно, для кого-то станет новостью то, что недопустимо вынесение обвинительного приговора, если он основан исключительно на признании обвиняемым своей вины — должны быть, помимо этого, другие веские доказательства. Иначе есть серьезный риск осудить человека по самооговору, а такие случаи в юридической практике вовсе не редкость.
С другой стороны, акции возле здания суда, митинги с тем или иным требованием – это неотъемлемое право протестующих на выражение собственного мнения, если, конечно, эти собрания не нарушают общественного порядка. Наринэ Рштуни не склонна соглашаться с утверждением, что сам факт такого митинга есть давление на судей. По ее мнению, человек, работающий судьей, считающий себя вправе выносить приговор от имени Республики Армения, обязан быть выше процессов, протекающих на улице, и, уж конечно, не должен поддаваться столь простому виду давления (как, впрочем, и более сильному и не столь явному).
К счастью, отмечает адвокат, у нас есть судьи, руководствующиеся исключительно буквой закона, а не чьим-то мнением, на которых бесполезно давить, откуда бы эти попытки ни исходили. Хотелось бы, конечно, чтобы все судьи в Армении были такими, но до этого еще далеко.
Кроме всего этого, уровень правосознания и юридической грамотности населения чрезвычайно низок, этим обстоятельством, в частности, обусловлены агрессивные действия против адвокатов. Люди часто не видят разницы между понятиями "мера пресечения" и "наказание".
Мера пресечения не является наказанием – последнее определяется по решению суда. Если кто-то обвиняется, например, в жестоких серийных убийствах, то мера пресечения в виде заключения под стражу вполне оправдана: арест призван оградить граждан от потенциального убийцы. Однако если человек подозревается в даче или получении взятки, то его освобождение под залог вряд ли представляет опасность для общества.
Наринэ Рштуни сетует на то, что, оказывается, армянское законодательство не практикует понятия "домашний арест" — его просто не существует в своде законов.
Между тем, это очень эффективная мера, позволяющая человеку на время следствия находиться в собственном доме, получать в случае необходимости лечение, да и вообще — кто возразит, что домашний арест по любым параметрам лучше?
Отрицательное отношение общественности к объявленной недавно амнистии также в определенной степени порождено склонностью общества к оценкам скорее эмоциональным, нежели правовым. Амнистии объявлялись и объявляются во всех странах мира, и Армения совсем не уникальна в этом плане, и есть целая наука под названием криминология, изучающая в том числе данный аспект.
В конце концов, говорит Рштуни, если человек, выйдя на свободу, вновь совершит преступление, то он его совершит вне зависимости от того, будет ли он освобожден по амнистии или отбыв полагающееся ему наказание. Поэтому людям нужно объяснять, проводить юридический ликбез в массах. Вот только непонятно, кто станет этим заниматься.
