Господин Бабаян, накануне, комментируя эскалацию на армяно-азербайджанской границе, премьер-министр Армении Никол Пашинян заявил, что Азербайджан пытается добиться уступок, но ему это не удастся. Чем обусловлена эскалация, учениями Шант?
Азербайджан никогда не скрывал своих истинных целей, а это истребление армянской государственности, в первую очередь в Арцахе, а затем, если получится, в Армении. Весь свой ресурс – политический, дипломатический, военный – они направляют на эти цели. Азербайджан, естественно, нервируют учения в Армении и Арцахе. Это сообщает отрицательный импульс, вызывает панические настроения в Азербайджане, заставляя делать поспешные шаги, и они тоже начинают проводить учения. Азербайджан пытается если не уничтожить армянскую государственность, то хотя бы вырвать уступки, но и это им не удастся.
В последнее время в парламенте Армении развернулась дискуссия по поводу того, какое наследство оставили прежние власти по Арцахской проблеме. Так, о каком наследстве идет речь?
Было бы правильнее спросить об этом прежние и новые власти Армении. Мы со своей стороны никогда не переставали твердить, что Степанакерт должен быть полноправной стороной переговоров. На всех площадках и на всех этапах, начиная с обмена мнениями до обсуждения конкретных документов. Судьба Арцаха не может решаться без Арцаха. Пусть восстановится этот формат, а там посмотрим, что предложит Азербайджан, как мы ответим и какую позицию примет международное сообщество.
Есть мнение, что переговоры до сих пор были формальными, с их помощью решались вопросы власти и отношений с Россией. Вы согласны с таким мнением?
Карабахско-азербайджанский конфликт по сути не может иметь скорых решений, потому что стороны занимают антагонистические позиции. И для нас, и для Азербайджана речь идет о самой высокой планке – судьбе государства и народа. Армянский народ веками жил на своей земле, какое-то время под игом, особенно, в Западной Армении, под владычеством курдов, арабов, турок. Это привело к возникновению комплекса жертвы, что достигло пика после 1915 года. Наши браться и сестры, которые нашли пристанище в различных уголках мира, ставили в основу сохранения идентичности память о геноциде, что также является комплексом жертвы. Арцахская борьба вернула армянскому народу уверенность в собственные силы. И если что-то случиться с Арцахом, то мы вновь превратимся в жертву и утеряем государственность.
Примерно то же происходит в Азербайджане – молодой стране с молодым народом, созданным искусственно из нескольких этносов, которые так и не ассимилировались – лезгины, талыши, аварцы. Если Азербайджан признает Арцах, эти народы восстанут, так же, если Азербайджан решит предоставить армянам автономию, хотя это неприемлемо для нас. Эти нации также потребуют автономии, и окажется, что азербайджанцев как таковых нет. Потому все сложно и судьбоносно.
Что делать, если нет выхода, они хотят одного, а мы другого? Общих граней с Азербайджаном нет, остается сохранять мир и стабильность, пока эти грани будут найдены. Международное сообщество также понимает это, потому с 1994 года работает эта модель. Пока нет основания считать, что стороны придут к общему знаменателю, пока полноценный формат не восстановлен, императивом остается сохранение мира и стабильности, на что и направлены усилия мирового сообщества.
Согласен ли был Арцах с тем, о чем прежде вели переговоры Армения с Азербайджаном?
Пока мы не участвуем в переговорах, не важно, кто о чем вел переговоры, в какой мере нас держали в курсе, потому что это не политическая категория. Нам надо принимать участие, чтобы отвечать на вопросы.
Никол Пашинян утверждает, что до сих пор переговоры велись только по поводу сдачи земли, а в оставленном ему варианте документа не упоминается статус Арцаха. Какой вариант сейчас обсуждается?
Мы можем говорить только о варианте, в обсуждении которого участвовали. У нас есть статус стороны конфликта? Да, в 1994 году на Будапештском саммите нас признали стороной конфликта. Из-за капризов Азербайджана с 1997-98 гг. мы не принимаем участия в переговорах. Что касается статуса и земель, то официальный Степанакерт неоднократно заявлял, что возврата к прошлому быть не может, будь то по части статуса или границ. Это значит, что Арцах не может стать автономией в составе Азербайджана.
Говоря о границах, мы всегда говорили, что нет понятия территорий. Азербайджан объявляет Арцах своим, и это ненормальный подход. Если вы говорите о границах, значит, нужно вести переговоры о границах, а они зависят не только от претензий Азербайджана. У нас тоже есть вопросы, связанные с границами. Нынешний Арцах сформирован на территории бывшей НКАО и части Северного Арцаха – Шаумяна и Геташена. Чей сейчас Геташен в правовом смысле? Это неотделимая часть Арцаха. То же самое касается Шаумянского района, Северного Арцаха. Республика Арцах уполномочена ставить эти вопросы. Если это будет делать Армения, то это сочтут за территориальные претензии, а Арцах может поднимать вопрос даже Нахиджевана, потому что Карабах и Нахиджеван были государствообразующими субъектами Аз.ССР, а при создании Аз.ССР они были отмечены как союз армян и мусульман. Так что, мы также являемся государствообразующим звеном. Судьба Нахиджевана сложилась так, как сложилась, но это не значит, что мы не можем об этом говорить. Вот это и есть вопрос границ.
