На вопросы «Голоса Армении» отвечает тюрколог, кандидат философских наук, старший научный сотрудник ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН, директор Института Черноморско-Каспийского региона им. В.Б. Арцруни Виктор Анатольевич НАДЕИН-РАЕВСКИЙ.
– Уважаемый Виктор Анатольевич, как бы Вы оценили возможности армянской стороны во второй арцахской войне? Была ли Армения обречена на поражение, и можно ли сказать, что Турция была модератором повестки дня?
– Война была вполне предсказуемой. Азербайджан постоянно угрожал решить вопрос военным путем, ссылаясь на то, что переговоры не привели к решению, которое устраивало бы Азербайджан. Напомню, что азербайджанская позиция строилась на отрицании необходимости предоставить Нагорному Карабаху даже статус автономии и другой судьбы иначе как поглощение Арцаха в Баку не предлагали. Что же касается перспектив военных действий, то вполне очевидно, что возможности Армении и Азербайджана изначально существенно различались, а со временем это различие стало, можно сказать, драматическим.
В первую очередь это экономические ресурсы. Нефтяные и газовые доходы Азербайджана – это серьезный ресурс, которого лишена Армения. Немаловажен и людской потенциал при сравнении возможностей двух стран. Это ведь мобилизационный ресурс, и в Азербайджане он постоянно растет. Например, почему те самые семь районов, захваченных карабахцами в первую войну, так и оставались незаселенными. Не было людских ресурсов, да и напомню, что Арцах собирался вернуть районы «пояса безопасности» в обмен на исторические территории Нагорного Карабаха советских времен, которые не удалось освободить в результате первой войны. Кстати, надежды на то, что зарубежные армяне заселят эти районы, оказались эфемерными. Действительно, надеяться, что армяне из Латинской Америки, США, Европы бросят свой бизнес, дома и квартиры и поедут осваивать сельхозугодья на земле предков просто наивно.
Можно ли было надеяться на увеличение экономического и оборонного потенциала Армении перед лицом постоянной угрозы со стороны таких соседей, в условиях сохранения жесточайшей блокады со стороны, как Азербайджана, так и Турции? Вряд ли. То есть время работало на Азербайджан, тем более в условиях постоянного роста населения, увеличения экономического и соответственно оборонного потенциала. В этих условиях приходится признать, что потенциал азербайджанского государства значительно вырос по сравнению со временем первой карабахской войны. Армия получила новое вооружение, часть которого начали производить в самой республике, в том числе и новые виды вооружения, например беспилотники. Как известно, завод по производству израильских дронов был построен еще в 2011 г.
Однако своего оборонного потенциала оказалось недостаточно, и Азербайджан получил существенную военную поддержку со стороны Турции. Это были и беспилотники «Байрактар ТВ-2», и оставшиеся на базе в Гяндже турецкие истребители F-16, артиллерия, боеприпасы и т.д. Несмотря на отрицание с турецкой и азербайджанской стороны масштабов сотрудничества, Турция оказала Азербайджану большую помощь в планировании военных операций, а по некоторым данным в некоторых важных операциях приняли участие и турецкие спецназовцы. Общеизвестно, что азербайджанские военные массово проходят подготовку в военных вузах Турции, а азербайджанский спецназ тренируется в турецких военных лагерях, в том числе в реальных боевых условиях, что является неотъемлемой частью учебного процесса, а еще и проходит учебную практику на базах в «Турецкой республике Северного Кипра».
По данным зарубежных источников, группа, возглавляемая начальником оперативного управления сухопутных войск Турции генерал-майором Бахтияром Эрсаем, непосредственно участвовала в организации боевых действий против Нагорного Карабаха. Также участие в планировании и осуществлении операции в Карабахе принимал генерал-лейтенант Шереф Онгай, командующий 3-й полевой армией сухопутных войск Турции, расположенной в районе Эрзинджана в восточной Анатолии. Еще один турецкий военачальник, который принимал участие в руководстве операцией в Нагорном Карабахе, – генерал-майор, начальник 1-го Центра снабжения и технического обслуживания ВВС Турции Гексель Кахья. На встрече президента Азербайджана Ильхама Алиева в Баку 8 ноября текущего года с главами МИД и Минобороны Турции Хулуси Акаром и Мевлютом Чавушоглу присутствовал упомянутый генерал Гексель Кахья, как участник переговоров. Его участие в этой встрече было идентифицировано по фотографиям с этого мероприятия.
Интересно и другое: по данным ФСБ РФ, Турция перебросила в Карабах и свою прокси-армию из числа поддерживаемых Анкарой антиправительственных сил, включая, так называемых, туркоманов. Они тоже сыграли свою роль в боевых действиях, хотя их успехи далеко не так очевидны в силу слабой боевой подготовки.
– Можно ли уверенно говорить, что Армения проиграла, если иметь в виду, что нападающая сторона – Азербайджан, не достигла своей цели, можно ли считать это победой? Учитывая арсенал Азербайджана, у него была цель провести блицкриг, чтобы полностью разгромить Армию обороны Арцаха за 3-5 дней.
– Хотя азербайджанский блицкриг в полном объеме и не получился, но фактом остается и возвращение под суверенитет Азербайджана семи районов «зоны безопасности» и захват части территории самого Арцаха. Наиболее болезненной для этой непризнанной республики стала потеря Шуши, а это ключевая крепость Арцаха. Ведь оттуда Степанакерт виден как на ладони… Военное преимущество Азербайджана было очевидно. Это и не удивительно. Напомню, что, по последним данным Стокгольмского института исследований проблем мира (SIPRI), в период с 2009 по 2018 годы военные расходы Азербайджана составили почти 24 млрд долларов. Армения за тот же период потратила чуть более 4 млрд долларов.
Можно, конечно, успокаивать общественность разговорами о «невыполненных планах» противника, но сам факт масштабных территориальных потерь этими разговорами не исправить. Конечно, Армия обороны Арцаха сражалась 44 дня, понеся тяжелые потери. Но и противник потерял несколько тысяч убитых солдат, более 10 тысяч раненых. Своей мужественной обороной карабахцы предотвратили полное выселение армян из Арцаха, а именно так и планировалось «закрытие карабахского вопроса». Естественно, что противостоять не только подавляющему превосходству противника как в количестве войск, так и в вооружении, да еще при активном участии в конфликте Турции и завезенных на фронт исламских террористов из Сирии, да еще и при ограниченных ресурсах небольшого по территории, населению и оборонному потенциалу Арцаха было практически нереально.
Сейчас в Армении много говорят о том, что помощь Арцаху со стороны Армении была недостаточной, а то, что 40 тысяч солдат и 10 тысяч добровольцев так и не выдвинулись в Арцах, называют и предательством, и «заказом», обвиняют Россию в том, что она не вмешалась на стороне Карабаха и Армении. Однако факты говорят о другом: было и взаимодействие, и поддержка, но воевать должны были армянские войска, мобилизацию должна была провести как Армения, так и Арцах. Но факт есть факт: Россия сумела остановить кровопролитие, которое грозило Армении гораздо более серьезными потерями, а размещение российских миротворцев в регионе остается главным инструментом поддержания мира.
– Были ли шансы на победу у армянской стороны, если даже начальник Генштаба Вооруженных Сил перед войной предупреждал, что Армения не могла сопротивляться своими ресурсами, силами и средствами?
– Армения могла бы сопротивляться своими ресурсами, силами и средствами, но во главе государства, находящегося в состоянии войны должны стоять военные стратеги, способные мобилизовать все ресурсы небольшого государства, выстроить современную армию, обучить офицерский и рядовой состав ведению современной войны, овладению современными силами и средствами ведения такой войны. Кроме того, необходимо грамотно и честно выстраивать отношения со своими союзниками, понимая, что союзничество означает не только обязательства по поддержке более слабой по военным и экономическим возможностям страны, но и взаимную поддержку союзника в его усилиях по отстаиванию собственных национальных интересов.
Например, поддержала ли Армения Россию в вопросе возвращения Крыма, признания результатов крымского референдума? Впрочем, не только это. Ведению современной войны важно учиться в реальных боевых условиях. Например, абсолютное большинство российских летчиков прошло через реальные боевые действия в Сирии, также как и большинство старшего и высшего комсостава российской армии. Российская ПВО в Сирии сумела выстроить глубоко интегрированную оборону и базы в Хмеймим, и прикрытие сирийских войск. Конечно, через неизбежные потери, учет прошлых ошибок и т.д. Мы научились эффективно уничтожать и малые и тяжелые дроны, получив неоценимый опыт ведения современной войны. Могла ли Армения принять участие в антитеррористической войне, тем более, что исламский терроризм угрожал не только России, а те же террористы появились и в Карабахе. Не думаю, что Россия отказала бы своему союзнику в получении боевого опыта в реальной борьбе, фактически, как показала практика, против общего исламистского врага, оказавшегося в Карабахе. А ведь Россия вмешалась в сирийский конфликт еще в 2015 году…
– Каковы ваши прогнозы в текущей ситуации? Как видим, в регионе регулярно происходят геополитические трансформации. Остается ли российский фактор первостепенным в регионе?
– Российский фактор здесь стал крайне важным элементом региональной ситуации. Напомню, что Азербайджану удалось улучшить отношения с Ираном, что сказалось и на позиции Ирана в этой войне. Турция с пантюркистскими устремлениями тоже не должна выпадать из поля зрения России. Перед Арменией всегда стояла задача поддерживать хорошие отношения со своим стратегическим союзником, Россией. В то же время очевидно, что Армении нужны гарантии безопасности, которые Россия предоставляет, согласно Договору о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи от 29 августа 1997 и ряд документов, регламентирующих пребывание российских воинских частей и соединений на территории Армении. Российско-армянское взаимодействие в военной области направлено на обеспечение безопасности обоих государств, южного фланга Содружества независимых государств и стабильности в Закавказье. Армянские вооруженные силы участвуют в несении боевого дежурства в рамках Объединённой системы ПВО СНГ. На плановой основе осуществляется сотрудничество между министерствами обороны России и Армении. Напомню, что на территории Армении дислоцируется 102-я российская военная база. Сформирована объединённая российско-армянская войсковая группировка. Пограничная группа ФСБ России в Армении совместно с армянскими пограничниками несёт охрану границ республики с Турцией и Ираном.
– Какой вы видите возможность новых боевых действий в будущем? Не считаете ли, что потенциала Армении более чем достаточно для создания современных видов оружия 6-го поколения?
– События этой войны показали, что современная война существенно отличается от войн прошлых времен. В последней карабахской войне беспилотные летательные аппараты (БПЛА) и дроны разного назначения, в том числе ударные и «камикадзе», сыграли решающую роль. В ближайшем будущем Армения должна либо закупить современное высокоточное оружие, либо использовать и развивать собственный оборонный потенциал, а возможно, и потенциал Диаспоры, для создания собственного производства такого оружия. Стоит всегда помнить, что некоторые соседи были и остаются крайне опасным окружением и не откажутся, например, от отрицания Геноцида армян в Османской империи. Это ясное свидетельство того, что те же методы они собираются использовать и в дальнейшем.
Отсюда и необходимость выстроить современную оборону, чтобы суметь остановить потенциального противника. Соответственно необходимо перевооружить и переоснастить армию современным оружием, учиться его эффективному применению. Опыт показывает, что в современных войнах человеческий фактор все больше минимизируется, максимально используются роботизированные системы и комплексы. Это в свою очередь требует развития всей промышленности и, главное, интеллектуального потенциала. Эту задачу и предстоит решить Армении.
