Легендарный грузинский актер и певец, безгранично любимый в Армении Вахтанг Кикабидзе продемонстрировал в интервью свои знания армянского языка.
— По-армянски говорите? — спросил интервьюер.
— Кич-кич (немного – ред.), — отвечает Кикабидзе по-армянски и добавляет уже на русском, что армянским, как и азербайджанским, прекрасно владел его отец.
Что касается вокабуляра самого Вахтанга Константиновича, то, по его собственному признанию, все самые главные слова, включая "все про маму" (ругательства – ред.) и любовь он знает.
Кикабидзе поделился и трогательной историей о своем друге Маисе Пароняне, который живет в Лос-Анджелесе. Как-то Паронян пригласил Кикабидзе на свой 50-летний юбилей. Кикабидзе поехать не смог, но памятуя о том, что друг все время скучает по хинкали, Авлабару (армянский район в Тбилиси – ред.) и "всем делам", Кикабидзе сделал ему сногсшибательный подарок.
Артист поехал в ресторан "Фаэтон" (один из самых известных в свое время ресторанов национальной кухни – ред.), повез с собой оператора, сел совершенно один за стол с бутылкой водки и начал говорить тосты. Пожелав Маису и Нателле [супруга друга] внука, Кикабидзе пообещал научить его одной песне, которую сам в детстве слышал от своего "блатного друга Мартуна", у которого на руке была наколка "я и мой брат хотим мира".
"Брат его сидел, мы его никогда не видели, мы на него молились на этого Мартуна", — рассказал Буба (так Кикабидзе ласково называют в Грузии – ред.).
Дальше он вернулся к истории с поздравлением.
"Ми пучур бабушка, нстела акушка, утума семушка, наюма дедушка (Маленькая бабушка сидит на окошке, кушает семечки, смотрит на дедушку" – перевод с арм.)", — спел на камеру Кикабидзе, а запись в качестве подарка послал потом Маису.
Пароняна подарок растрогал до слез, вспоминает Кикабидзе.
"Тбилиси - интернациональный город. Очень своеобразный всегда был. И в Тбилиси не было никогда национальностей. Были тбилисцы: Ашот, или Вахтанг, или Резо, или Маир — не имеет значения, все друг друга любили. И так и должно быть. Иначе этот город уже не будет иметь смысла", — заключил Вахтанг Кикабидзе.
