Электронные версии армянского медиа, странички многих пользователей социальных сетей уже вчера вечером пестрели заголовками и информацией о митинге и шествии соратников (сторонников) Роберта Кочаряна, выступающих за освобождение второго президента. Большой информационный повод, или не очень, вопрос предпочтений и политического, а также полит технологического вкуса. Склоняюсь к версии, что в любом раскладе эти, так называемые, вкусы не совсем из области восприятия и индивидуального отношения к происходящему, а преследуют определенные цели, мотивированы и направлены заказчиками, для которых, в свою очередь, эстетическая сторона даже не на десятом месте. На первом же, очевидно, политическая целесообразность. Просмотрев не только форму подачи самой информации, но и особенно шквал бурных комментариев, сопровождающих упомянутые материалы, однозначно проглядывается почерк определенного круга новоявленных «пользователей», продукта якобы бархатной, как бы революции. Людям и их клонам главной ценностью прошедшей в стране революции, похоже, видится то, что им предоставляется возможность свободного опорожнения в сети. То, что сие обстоятельство их не сильно волнует, понятно, но не понятно другое, отчего это, архитекторы и авторы «революции» считают возможным, и, видимо, полезным ее защиту подобным низкопробным инструментарием. Это что за ценности такие, на страже которых стоят мат, угрозы, оскорбления и все такое? Не говоря о спецслужбах и силовых структурах. Всякая революция есть реализация идеи, и преуспевают именно те попытки, которые основываются на привлекательных, отвечающих чаяниям многих идейных конструкциях. Такие революции не нуждаются в защите столь нелицеприятными методами. «Революция должна уметь себя защитить» далеко не про мат, не про отрицание не только иных взглядов, но части народа вообще. Что уж говорить про якобы бархатной, толерантной, любвеобильной и пр. Неужели происходящее в XXI веке в Армении идейно питается постулатами Ульянова-Ленина? Что дальше, какой следующий шаг, диалектика исторической необходимости перехода к неосталинизму? Это, однако, достаточно емкая тема, к которой, думаю, еще неоднократно вернусь, в попытке рассматривать различные ее аспекты.
Возвращаясь к упомянутому информационному поводу, попробую, все-таки, обратить внимание на очередную манипуляцию в подаче информации, которую умалчивать или заглушить не получится, а значит, следует направлять в нужное русло. Совершенно очевидно, что фигура Роберта Кочаряна в обществе воспринимается далеко не однозначно. Причин тому множество, приведу две основные: первое, Кочарян, будучи человеком дела и нацеленным на результат, никогда не обращал должного внимания на публичную сторону своей деятельности. Этакий типаж не публичного политика, что если и плохо, то в первую очередь для него самого. И здесь винить общество в том, что у него неполное представление о втором президенте Армении, не совсем уместно. И второе, за последующие правлению Кочаряна десять лет, прикладывалось немало усилий, чтобы в общественном сознании минимизировать все его успехи и раздувать просчеты и даже грубые ошибки. Цель, полагаю, была в том, чтобы навсегда зарыть перед ним калитку, ведущую в активную политику. Подобная тактика, как правило, применяется при четком осознании масштаба фигуры (со знаком минус или плюс, другой вопрос).
Все это, однако, уже история, из которой можно делать выводы, можно просто изучать из любопытства, можно же просто придать к забвению. В сегодняшнем дне проявления хоть и ощущаются, но на повестку не особо влияют. Другие реалии, другие игроки, иные мотивы. Все сказанное к тому, что используя некий негативный шлейф вокруг имиджа Роберта Кочаряна, у которого за многие годы правления, разумеется, не могло не быть больших и маленьких ошибок, понимая, что встать в его защиту при нынешних искаженных, а порой и перевернутых с ног на голову реалиях, зачастую дает обратный эффект, революционная элита всякое выступление несогласных переводит в русло поддержки Кочаряна. Примитивный расчет, но видать пока эффективный. Кочарян не пользуется большой популярностью, следовательно, голоса в его защиту не должны находить широкий отклик в обществе. А выступающих в его защиту, можно смело обругать, обматерить, клеймить различными непристойными эпитетами и доходить до оргазма тем, у кого, видимо, трудности с этим в других областях. Дело в том, что Кочаряна ругают и инкриминируют исключительно политические проступки, хотя не так и сложно за десятилетие правления находить и исключительно в правовой плоскости досконально разбирать отдельные реальные ошибки, избегая сугубо политических оценок. Тотальная критика всего и вся в эпоху Кочаряна, соответственно, приводит к попыткам так же огульно защищать его во всем. Очевидно, что и первый, и провоцированный им второй подходы далеки от рационального подхода.
Если же назвать вещи своими именами, то картина преображается кардинально. И вот почему. Люди, поднимают голос, выходят на акции не в защиту Кочаряна, а в защиту прав Кочаряна. Это, как говорится, две большие разницы. Выходить в защиту прав кого либо, значит выступать за права человека, за соблюдение законности, за справедливое следствие и судебный процесс. Значит, выступать против выборочного правоприменения, политически ангажированных процессов, против использования институтов правопорядка и правосудия в угоду чьих-либо личных целей, сведения счетов и пр. Если правозащитники выступают за соблюдение прав того или другого человека исходя из отношения общества к данной личности, поддаваясь конъюнктуре дня, извините, таких сложно называть правозащитниками. Конъюнктурщиками, грантоедами, обиженными, манипуляторами – да, правозащитниками – никак нет.
Насколько усмотрел в прямых подключениях вчерашней акции, там были люди разных возрастов (количество никакой роли не играет), в том числе совсем молодые. Обращаю на это внимание лишь для того, чтобы иллюстрировать ущербность утверждения, якобы на акцию вышли соратники Кочаряна. Кто соратники, те, кто в годы его правления еще совсем детьми были? Да и не совсем понятно, что значит быть соратником политического деятеля, который 10 лет активной политикой не занимался, который ничего не делает, кроме заявленной борьбы за восстановление справедливости по отношению к себе самому. Справедливость, конечно, материя тонкая и зачастую сугубо личного пользования, а в данном контексте должна рассматриваться исключительно в контексте четкого соблюдения законности на всех этапах следствия и возможных судебных разбирательств. Не более того. У людей есть обоснованные сомнения, что правосудие в отношении Роберта Кочаряна (да и не только его), свершается не только по телефонному праву, но и прямыми указаниями премьер-министра на митингах. Изобретение революционеров – микрофонное право.
Потому и монтируется в сознание людей клише «борьба соратников Кочаряна», дабы уходить от формулировки «борьба за права Кочаряна», которая, очевидно, найдет больше отклика у здравомыслящей части общества, умеющей отличить истинные ценности от пустословия и манипуляций на популярные темы.
