Как Соглашение о всеобъемлющем и расширенном партнерстве между Арменией и Европейским союзом, которое планируется подписать в ближайшее время, отразится на отношениях Армении и России? Извлек ли ЕС уроки из украинского кризиса? Насколько интересен армянский опыт строительства отношений с ЕС и Россией другим постсоветским странам? На эти вопросы ИАЦ VERELQ в кулуарах конференции “Евразийский экономический союз и Европейский союз: армянский фактор” ответил российский политолог, доцент РГГУ, эксперт РСМД и фонда им. Горчакова Сергей Маркедонов.
Насколько предстоящее соглашение Армения-ЕС может повлиять на отношения Еревана и Москвы?
Предполагать и гадать здесь не нужно – реакция уже есть и она спокойная. И представители Евразийской экономической комиссии, и официальных структур России, не рассматривают этот договор как вызов их интересам.
Идет интенсивная дискуссия в экспертном сообществе, и критические высказывания, безусловно, есть. Я понимаю, что даже если не звучит официальная, жесткая критика, определенные опасения высказываются.
Я думаю дело не в том, что сам документ какой-то особый вызов армяно-российским стратегическим отношениям. Хотя, учитывая крайне сложные отношения Европейского союза и России в целом из-за украинского кризиса, из-за ситуации в Сирии, из-за санкционного давления ЕС, доверия к действиям Евросоюза со стороны Москвы нет. Тем не менее, я не думаю, что сам документ как-то подорвет или ухудшит отношения (с РФ). Есть понимание, что Армения будет искать какие-то дополнительные векторы, видя российский, как основной. Но общая атмосфера российско-европейских отношений создает, конечно, трудности восприятия.
На Ваш взгляд, данное соглашение является свидетельством отказа Евросоюза от политики ставить постсоветские страны перед выбором “или сотрудничество с ЕС, или с Россией?”, приведшим в результате к украинскому кризису? Или это продолжение прежней антироссийской политики, но немного иными методами?
Я думаю, что одно другое не исключает. Действительно, Украина просто вопиющий пример провала концепции “или-или”. Потому что постсоветские общества расколоты, что предполагает работу с разными векторами. Нельзя искусственно заставлять страну, втягивать только в одно соглашение, в один формат сотрудничества.
И кстати, если говорить о решении Еревана о присоединении к Таможенному союзу, то это произошло не только из-за давления России, но и позиция европейских чиновников, даже официальных лиц отдельных стран, президента Польши, например, с которым общался Серж Саргсян. Где была четкая позиция – “или-или”. Она неприемлема для Армении, она обедняет ее политику. Поэтому когда мы пытаемся найти точки, где Армения отошла от комплементаризма, то это еще большой вопрос, кто пытался ее от этого комплементаризма отвадить – Россия или Европейский союз.
Поэтому, в определенном смысле это да, признание ошибок. Но мы видим, что это признание ошибок дается неохотно, что его практически нет непублично. Мы видим просто по некоторым документам, что это признание есть. Европейский союз и его политика базируются на том, что я называю саксесизмом (success – успех, прим.ред.) – увлечением успехами. Когда успехом декларируется все, даже какой-то молодежный факт объявляется достижением. И вот здесь я боюсь, что признание ошибок это не от того, что интересы России стали уважаться или приниматься во внимание, а просто от недостатка собственных ресурсов или вынужденной ситуации. Но это тоже неплохо, в конце концов.
Президент Молдовы Игорь Додон в ходе визита в Ереван заявил, что ему интересен армянский опыт, как можно совместить сотрудничество с ЕС и ЕАЭС. Насколько опыт Армении будет интересен другим постсоветским странам, находящимся в подобной ситуации?
Он будет интересен, поскольку это опыт довольно успешного взаимодействия с разными центрами силы: Ираном, Россией, ЕС, США. В последнее время мы видим попытки “растопить лед” в отношениях с Израилем.
Интересная ситуация, что Азербайджан, который вроде является геополитическим противником Армении номер один, проводит во-многом схожую политику, пытаясь лавировать. Но у Азербайджана есть нефть, у Армении ее нет. Поэтому для лавирования у Азербайджана чуть больше ресурсов, просто экономических. Он может себя продавать как “богатую невесту”. У Армении такая ситуация вряд ли возможна. В любом случае такой опыт крайне полезен - опыт лавирования, опыт взаимодополнения.
Но боюсь, что проблема Додона ограничена его нынешней политической слабостью – и конституционной, и фактической. И ответ на вопрос, насколько армянский опыт будет полезен, дадут политические события будущего года, когда пройдут парламентские выборы. И если политическая элита Молдовы поймет что лавирование лучше, чем игра на “правильной стороне истории”, то это будет выгодно самой Молдове.
