Вопрос. Спустя год после четырехдневной войны. Какие уроки извлекли конфликтующие стороны и международные структуры?
Ответ. Ровно год назад, в эти первые дни апреля, обострение на линии соприкосновения в Нагорном Карабахе с возобновлением боевых действий между вооруженными силами Азербайджанской республики и армией обороны НКР напомнило о, пожалуй, самом старом «замороженном» конфликте на постсоветском пространстве. Как мы все помним, пока президенты Армении и Азербайджана находились на саммите по ядерной безопасности в США, подразделения азербайджанской армии пересекли устойчивую многолетнюю линию перемирия и захватили ряд позиций на высотах вдоль фронта противостояния. В столкновении использовалась бронетанковая техника, тяжелая и реактивная артиллерия, вертолеты, беспилотные летательные аппараты. Было ли это такой уж большой неожиданностью? Скорее всего, нет. Ситуация больше походила на закономерный результат предшествующего процесса. И многомиллиардные затраты Азербайджана на приобретение все новых и новых видов оружия, в том числе наступательного, и воинственная риторика властей этой страны и самого президента указывали на то, что где-то с конца 2011 – начала 2012 года конфликт в Карабахе последовательно идет к «разморозке». Особенно напряженность в Карабахе начала расти с лета 2014 года. Произошедшее на Украине, военная кампания Киева против граждан части собственной страны явились косвенным детонатором обострения в Нагорном Карабахе. Возможно, однобокое восприятие Западом происходящего на юго-востоке Украины, его молчаливое одобрение действий одной стороны и огульные обвинения в адрес другой внушили Ильхаму Алиеву мысль, что пора постепенно наращивать давление, ежедневными обстрелами и вылазками усыплять бдительность третьих сторон, дать им привыкнуть к локальным фронтовым сводкам, а в час икс использовать блицкриг, имея цель завоевать по возможности больший кусок территории, подконтрольной НКР, тем самым ослабив переговорные позиции армянской стороны. Перестрелки продолжались весь 2015 год и вылились в обострение конфликта в апреле 2016 года. Остаюсь при своем мнении, что выбор времени если и не был продиктован извне, то точно был согласован с тогдашней администрацией Белого дома и властями Турции. Уж слишком велик был соблазн разжечь новый очаг напряжения там, где это ударит по интересам России и отвлечет ее от других направлений (Сирия, Украина). Вдруг стало очевидным, что «замороженные» конфликты могут легко «размораживаться» в нужное время под стратегические задачи внешних игроков при их прямом или косвенном участии. Апробированный на крови сотен военнослужащих с обеих сторон метод «заморозка – разморозка» стал перспективным инструментом давления на Россию. Именно отложенные конфликты по периметру границ становятся чуть ли не первостепенной угрозой национальной безопасности России. Таково уж наследие, полученное с развалом СССР, где национальный вопрос и территориальные споры внутри советской империи десятилетиями «глушились» совершенно другими методами, непригодными в постсоветскую эпоху. Россия четко осознала, что подобные конфликты вдоль ее границ несут угрожающий заряд дестабилизации, и либо нужно форсировать их окончательное политическое решение, либо, за неимением такой возможности, усилить механизмы, гарантирующие их дальнейшее нахождение в режиме замороженного конфликта. Можно сказать, что это один из важных уроков апрельского обострения в Нагорном Карабахе. В ту пору Москве ничего другого не оставалось, как «успокоить» конфликтующие стороны и восстановить режим прекращения огня. Другими словами, возобновить статус-кво со слегка измененными параметрами. Имеется в виду переход под контроль Азербайджана 800 гектаров, которые отвоевывать обратно, по официальной версии, армянская сторона не стала во избежание новых жертв, которых эта территория в стратегическом плане не стоила. Конечно, на прекращение огня Азербайджан в то время пошел вынужденно. Остановиться на «достигнутом» официальный Баку принудили в первую очередь бойцы армии обороны Карабаха и отряды добровольцев из Армении. Эффект внезапности, превосходящая военная сила и все прочее не сыграли ту ключевую роль, на которую рассчитывал Ильхам Алиев. Ключевыми факторами стали: преданность своему долгу, крепость духа и убеждений, умение воевать и всенародная поддержка вооруженным силам и ополченцам на передовой. Все это оказалось на армянской стороне, что и предопределило провал планов азербайджанской. Однако есть еще и геополитический аспект, который тоже не стоит сбрасывать со счетов. Впрочем, не мог с ним не считаться и президент Азербайджана. Вспомним, после начала конфликта РФ с Турцией из-за сбитого в Сирии российского бомбардировщика эксперты как в России, так и в Турции и по всему миру указали на потенциал непрямого конфликта двух стран. Для Турции – это курды, которых может поддержать Москва. Для России – это армянский Карабах, где Турция может инспирировать военные действия Азербайджана, создав неприятности посредством союзной Армении самой России. Если в курдском вопросе шаги нужно было тщательно просчитать и спроецировать на интересы других игроков в регионе, то по карабахскому направлению вопрос, по сути, стоял только во времени – когда? Активизация Азербайджана на карабахском направлении произошла спустя три недели после объявленного российским руководством вывода войск из Сирии и окончания там активной фазы российского участия. Связь по времени двух событий указывает на то, что в Стамбуле и Баку официальное прекращение Москвой сирийской операции, предположительно, было воспринято в качестве акта слабости. Похоже, понимание того, что вывод основного контингента можно рассматривать и как появление у России высвободившегося силового потенциала, который мог бы использоваться Москвой на другом направлении, в частности в Карабахе, пришло по ходу, когда маховик уже был запущен. Этим можно объяснить то обстоятельство, что Турция воздержалась от активного вовлечения в конфликт и «разрешила» Алиеву отправить начальника генштаба в Москву за миром. Турция и ее западные союзники сделали для себя вывод, что при попытках разжечь большую войну на Южном Кавказе придется иметь дело непосредственно с Россией, со всеми вытекающими последствиями (расползание войны за пределы Южного Кавказа, вовлечение все новых сторон и т.д.). Закрепилось понимание, что военному решению конфликта нет места, как бы различные провокации ни казались привлекательными с точки зрения реализации своих интересов. Ситуация или опять замораживается надолго, либо находятся возможности политического урегулирования. Это следующий очень важный урок четырехдневной войны.
Что касается самого политического урегулирования, к сожалению, его контуры пока не проглядываются из-за противоположных позиций договаривающихся сторон. Формула Алиева «территории без обязательств», по сути, тупиковая, потому как исключает само понятие «компромисс», соответственно, неприемлема для армянской стороны. Понимая, что на данном этапе оптимального решения не найти, а любое навязанное может спровоцировать новую эскалацию, западные сопредседатели Минской группы ОБСЕ пытаются завуалировано дистанцироваться от решения, переложив это неблагодарное занятие на плечи Москвы. В Москве же прекрасно осознают, что подобная провокация преследует цель выставить Россию в неприглядном свете перед одной из сторон, что впоследствии уменьшит ее шансы повлиять на ситуацию и не допустить размораживания конфликта. Посему готова работать либо с согласованных позиций с сопредседателями, либо сохранить статус-кво. Напрашивается еще один урок, в данном случае для президента Азербайджана: развязать войну не дадут, а жестко стоять на позиции, исключающей возможность компромисса, означает сохранение статус-кво, что противоречит его же интересам из внутриполитических соображений. Урок-то напрашивается, а найдет понимание или нет – покажет время. Думаю, рано или поздно найдет. Сложившаяся ситуация, по большому счету, благоприятна для армянской стороны в отстаивании своих позиций.
Намеренно старался затрагивать региональные и геополитические аспекты вопроса, потому как все, что касается выводов в самой Армении и Нагорном Карабахе, очевидно, что они сделаны. И выводы, судя по всему, правильные. Это и форсированное перевооружение армии, и консолидация общества в вопросе отстаивания интересов армян Нагорного Карабаха, и более активная дипломатия, и взятая на вооружение тактика нанесения превентивных ударов, и много чего другого в военной сфере. Подтянуть бы еще экономику страны, чтобы не испытывать в дальнейшем нехватки ни человеческих, ни материальных ресурсов.
