Вопрос. В Москве с примечательным заявлением выступил официальный Тегеран, выразив готовность предоставить находящиеся на территории Ирана военные базы России с целью содействия операциям, проводимым российскими вооруженным силами на Ближнем Востоке. Не приведет ли это к применению новых санкций в отношении Ирана?
Ответ. По словам самого президента Исламской Республики Иран Хасана Роухани, проведшего в Москве переговоры с президентом и премьер-министром РФ, визит в Россию – «первый зарубежный визит в этом году», давая таким образом понять, что Иран придает выстраиванию многостороннего сотрудничества с Россией особое значение. Принимая в Кремле своего иранского коллегу, президент Владимир Путин в свою очередь специально подчеркнул, что «Иран – наш добрый сосед и надежный, стабильный партнер», с которым Россия «работает, и весьма эффективно, практически по всем направлениям – это и международная деятельность, решение крупных и очень острых международных проблем, работаем в сфере экономики». Во время переговоров было констатировано, что в прошлом году товарооборот между двумя странами вырос на 70%, что, по оценке Владимира Путина, «вообще уникальное явление в современных сложных экономических условиях». Президенты специально подчеркнули, что имея в виду не только торгово-экономический аспект в сотрудничестве между двумя странами, но и военно-технический, важно понимать, что сотрудничество Москвы и Тегерана не направлено против третьих стран, и что его задача – укрепление стабильности в регионе. Следует заметить, что поступательное развитие во взаимоотношениях между Россией и Ираном в наши дни беспрецедентно в историческом плане. Потому как две страны доселе никогда не выступали в роли традиционных союзников. Также беспрецедентен сложившийся альянс «Россия – Иран – Турция» на сирийском направлении. Внутри этого альянса, несомненно, не все развивается гладко, чему удивляться не приходится, ведь намерения у сторон во многом отличаются, и приходится с осторожностью относиться друг к другу. И тем не менее, формат сотрудничества существует и сохраняет огромный потенциал в организации борьбы с международным терроризмом и обеспечении безопасности в регионе. Можно относить к разряду совпадений то обстоятельство, что визит президента Ирана Роухани в Москву состоялся вслед за аналогичным визитом президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана, но оно весьма символично. Нужно признать, что после подписания венских документов по ядерной программе, что стало возможным не без усилий России, стало очевидно, что Иран заметно укрепил свое геополитическое положение на Ближнем Востоке, и, как считают многие иранские эксперты, если Москва и Тегеран успешно пройдут так называемое испытание Сирией, то их отношения будут распространяться на более широкую географию и приобретут новый особый смысл. Разумеется, подобная перспектива не всем по душе в регионе, в том числе и той же Турции, которая при всем прочем продолжает оставаться конкурентом Ирана в вопросе распространения своего влияния на регион. В борьбе с Эр-Риядом за лавры лидера суннитского мира у Анкары автоматически возникает «обязанность» противостоять лидеру шиитского мира Ирану. Не говоря уже об Израиле, который рассматривает расширение влияния Ирана и его еще большее усиление как прямую угрозу в свой адрес. Опасения понять можно, так как Иран в принципе не признает само право существования еврейского государства в той географии, где оно находится. Сильный Иран не особо радует и монархов Персидского Залива по тем же религиозным и прочим соображениям. В ситуации с Ираном имеют место и другие краски: администрация президента США Дональда Трампа, отказавшись от прежнего курса предыдущего президента, стала раздувать антииранскую риторику и вводить против Исламской Республики новые санкции. Для президента Роухани, который баллотируется еще на один срок, такой разворот Вашингтона весьма болезненный, так как в самом Иране его считают прозападным либералом. Правительство Роухани придерживалось принципов сбалансированной внешней политики. Однако попытка сближения с Западом на данном этапе пока не дала ожидаемых в Иране результатов, прежде всего экономических. На этом фоне теплый прием, оказанный Хасану Роухани в Москве, может несколько изменить ситуацию. Безусловно, на переговорах в Москве большое внимание уделялось перспективам сирийского урегулирования, что, исходя из сложившихся реалий, сложно представить без тесного взаимодействия Москвы и Тегерана в военной и политической сферах. В этом ключе заявление о готовности предоставить во временное пользование иранские военные базы российским ВКС не является большой неожиданностью и даже новостью. Еще накануне визита президента Роухани в Москву министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф заявил, что «Россия не имеет военных баз в Иране, но у нас плодотворное и тесное сотрудничество. И в каждом отдельном случае мы позволяем использовать свои объекты для борьбы с терроризмом». И это свершившийся факт. Переговоры президента Ирана в Москве и оказанный ему теплый прием несет еще один очень важный посыл. Дело в том, что в иранской элите бытует то ли мнение, то ли опасение, что в стремлении наладить отношения с Вашингтоном Москва может избавиться от «отягощающего балласта» и «слить» партнерство с Ираном. Оказанный прием и достигнутые договоренности на перспективу дали ясный сигнал скептикам о твердости намерений и последовательности российской внешней политики. Москва, идя на расширение сотрудничества, наглядно демонстрирует, что заинтересована и во внутриполитической стабильности в Иране, без чего невозможно осуществлять долгосрочные взаимовыгодные проекты в сфере энергетики, инфраструктуры и разных технологий.
На этом фоне не удивительны публикации в зарубежной, в том числе и азербайджанской прессе о том, якобы визит иранского лидера был ни о чем, никакие договоренности не достигнуты и никаких радужных перспектив в отношениях между Москвой и Тегераном не намечается. Понятно, что не всем на руку успех в углублении взаимопонимания между двумя странами, потому и воспринимают происходящее, мягко говоря, по-своему. В контексте вышесказанного Армении следует очень внимательно относиться к расширению сотрудничества между двумя дружественными ей государствами. Регион подвержен глобальному переформатированию, и нужно четко определить свое место и роль в преобразованиях. Осторожно, но не постфактум.
Что касается опасений, якобы сближение с Москвой чревато для Ирана ужесточением санкций, полагаю, Тегеран прекрасно разбирается в том, что санкции будут в любом случае, если не ради, то вопреки, и наоборот. Да и не привыкать Исламской Республике развиваться под действием западных ограничений, касающихся в первую очередь высоких технологий. В любом случае никто не собирается предоставлять их Ирану, ни при каком раскладе, и в Тегеране нет иллюзий на этот счет. Посему нет особого повода для опасений.
