Главнокомандующий ВС России в понедельник вечером отдал приказ министру обороны РФ с 15 марта начинать вывод основных сил, участвующих в борьбе с международным терроризмом в Сирии. При этом военные базы в Тартусе и в Хмеймим продолжают функционировать в штатном режиме.

Американские и европейские СМИ в один голос констатируют, что решение российского лидера застало врасплох администрацию США. Оно и было видно по кадрам из ежедневного брифинга представителя Белого дома Джоша Эрнеста. «Мы видели доклады, что президент Путин объявил о запланированном выводе российских ВКС из Сирии. Мы надеемся узнать об этом больше в ближайшие часы», - отмахнулся от прямого ответа высокопоставленный чиновник. Справедливости ради нужно отметить, что и в самой России мало кто мог предугадать время и форму вывода контингента ВКС из арабской республики. Мы же все помним, какую бурную реакцию в определенных кругах вызвало решение о вводе 30 сентября 2015. Зачем это нужно России, мы там увязнем, не настроим ли против себя ближневосточные страны и мировое сообщество в целом, без сухопутной операции и многочисленных жертв не обойтись, на какой срок эта операция, будет ли она успешной и что считать успехом для подобной операции, как потом выходить из нее и т.д. и т.п. Признаться, на момент ввода контингента ВКС четко был сформулирован ответ только на два вопроса из всех перечисленных и выпавших из поля зрения: первое – Россия борется с международным терроризмом в Сирии на дальних подступах по просьбе законных властей САР, с целью предотвратить расширение ареала действия террористических организации (ДАИШ, Джабхат ан-Нусра и прочих) и не допустить приближения их к своим границам, и второе – в сухопутной операции российские войска участия не примут. Упражнения мозга по вопросам: а знало ли высшее руководство страны ответы на остальные вопросы, или креативило по ходу разворачивающихся событий, - таковыми и останутся, так как, скорее всего, оба умозаключения имеют право на жизнь. Да и некорректно, наверное, ставить вопрос «или – или». На мой взгляд, больше подходит – и прогнозировало, и корректировало. А на вопросы: как выводить войска, когда и т.д., ответ получен в одночасье: со вторника, быстро и очень аккуратно. Факт заключается в том, что время для такого решения выбрано практически идеально. Президент сам подытожил, что основные задачи, стоящие перед группировкой ВКС, решены: инфраструктура террористических организаций в большинстве своем уничтожена, правительственная армия Сирии с добровольческими отрядами и курдскими ополченцами освободила более 400 населенных пунктов, четыре десятка оппозиционных группировок сложили оружие и поддержали перемирие, осуществляются масштабные гуманитарные проекты, начался политический процесс, на необходимость которого указывали все игроки, разумеется, с разной долей искренности.

Есть мнение, что вывод российских ВКС именно сейчас – продуманный и очень своевременный шаг. Далек от излишнего оптимизма, что политический процесс приобрел отныне необратимый характер и что возобновление военных действий в Сирии, вероятно, с еще более разрушительной силой, невозможно. Далеко не так. Однако в сложившейся ситуации, если политический процесс преуспеет и приведет к прочному миру на сирийской земле, все прекрасно понимают, чья это заслуга. Если же что-то пойдет не так, опять-таки все поймут, что это случилось после того, как Россия вывела войска, на чем, кстати, настаивали американцы и европейцы. Следовательно, известно на кого ляжет ответственность. Ровно по этой причине не удивлюсь, если те же люди станут обвинять Россию теперь уже за вывод войск. Такой вот расклад, в котором можно усмотреть и стратегическую инициативу, и откат от прежних позиций, и действие под давлением, и что угодно. Фантазия у людей развита, а вкусы разные.

Факт в том, что между политической и идеологической показухой и национальными интересами Россия выбрала последнее. В трех направлениях, формирующих краеугольный камень ближневосточной (и не только) стратегии государства, Россия записала в свой актив очевидные успехи. А именно: международные отношения, во главе которых стоят государство (как единица субъектности) и международное право, способность грамотно спроецировать военную мощь и, наконец, учет суверенных национальных интересов. Это, я считаю, главное достижение.

Современный миропорядок, а точнее его остатки, это в первую очередь борьба стратегических инициатив. Ведь провозглашенная американцами теория управляемого хаоса, хоть здесь очевидная подмена истинно философского понятия о цикличности хаоса, может приносить плоды лишь при постоянной демонстрации и филигранной реализации этих самых стратегических инициатив. Взятый на вооружение американцами и их союзниками постулат – нет ничего более постоянного, чем постоянные перемены, уже два десятка лет реализуется в логике управляемого хаоса. Каковы результаты – мы видим. Зачастую рукотворный хаос накладывается на хаос цикличный, что выводит процессы из-под контроля. В устоявшихся правилах игры, как производное от вышесказанного, единственным правилом является постоянное изменение правил. В угадывании, прочтении и скорости установления новых правил Россия пока переигрывает оппонентов, просто потому, что пытается вести игру на базисе международного права, что само по себе хоть порой и выглядит анахронизмом в современном мире, но вместе с тем и противостоит чаяниям апологетов управляемого хаоса.

Мысли и позиции, опубликованные на сайте, являются собственностью авторов, и могут не совпадать с точкой зрения редакции BlogNews.am.