Вокруг Нагорного Карабаха идет крупная игра

интервью ИАА ДЕ-ФАКТО Чрезвычайного и Полномочного посла, экс-главы МИД НКР Армана МЕЛИКЯНА

- После того, как президент Армении продекларировал намерение присоединиться к Таможенному союзу (ТС), все стали просчитывать экономические и политические плюсы-минусы подобного шага, возможное повышение уровня безопасности страны. Карабах же остался как бы в стороне. О его возможной судьбе мало кто говорит. Как бы Вы в контексте решения Карбахского вопроса прокомментировали ситуацию?

- Во-первых, ни европейцы, ни Россия не ведут сегодня речи о признании ими НКР. Сейчас есть переговорный процесс. Вопрос статуса Нагорного Карабаха может быть определен только в результате этого процесса. Поэтому Карабах пока будет находиться вне всех формальных структур. Как то было до сих пор. Неформальное общение будет так или иначе осуществляться, это неизбежно. Причем осуществляться на всех направлениях. Поэтому нужно, во всяком случае, иметь в виду, что со вступлением Армении в ТС Карабах автоматически частью ТС формально, а тем более в качестве признанного Россией государства не станет. Это может произойти лишь во времени и лишь при очень серьезных потрясениях регионального характера – будь то политических или военно-политических, или военных, или экономических.

В сложившейся же ситуации изменение статуса Карабаха чревато серьезным нарушением сформировавшегося на Южном Кавказе общего баланса сил. И я не думаю, что кому-то нужно идти на такой риск.

Другое дело, что такое положение Карабаха создает очень много трудностей для собственно населения НКР. За это международное сообщество несет свою часть ответственности, от которой это же международное сообщество пытается отбрыкнуться, заявляя, что раз нет мирного решения, то стороны виноваты, и в этом плане международное сообщество никак не может повлиять на сложившуюся ситуацию.

Я видел недавно очередное театрализованное выступление бывшего российского сопредседателя Владимира Казимирова, где он опять же пытается взвалить вину на стороны, заявляя: а что могут сделать посредники? Посредники много чего могут сделать. И, кстати, некоторые из посредников сделали все от себя зависящее, чтобы по возможности отдалить пусть и, может быть, жесткое, но безукоризненное как с юридической точки зрения, так и по чисто понятиям справедливости решение о признании НКР. Для этого было приложено немало усилий. Я уже неоднократно говорил, что одним из таких людей был сам Казимиров.

Так что, вокруг Нагорного Карабаха идет крупная игра. Она не всегда в активном состоянии, но за Карабахом очень внимательно следят все мировые центры силы, и нам тоже нужно с этим считаться.

- Вы согласны с тем, что уровень безопасности Арцаха в контексте сближения Армении с ТС будет повышаться?

- Это очень спорный вопрос. Я считаю, что на самом деле заявление Сержа Саргсяна в Москве 3 сентября о желании Армении присоединиться к ТС, носит тактический характер. Причем отнюдь не из интересов Армении это заявление делается именно в этот период времени. По сути дела, заявление было озвучено между встречей в Баку Путина и Алиева и предстоящими в Азербайджане выборами президента. И, как я видел в прессе, были заявления некоторых российских экспертов, которые пытались убедить, в первую очередь, видимо, азербайджанскую сторону в том, что на этот раз, в отличие от 1920г., Армения сумела обскакать Азербайджан. Т.е. она первая пошла на сближение с Россией, и соответственно все потери, которые понесла тогда Армения, сегодня будет нести Азербайджан. Дурь полная, конечно. Но это опять же свидетельство того, на каком уровне в некоторых экспертных кругах России пытаются решать вопросы идеологического характера.

Однако это работает. И в части Армении, и в части Азербайджана на уровне общественного сознания, на уровне даже части экспертного сообщества такие вещи воспринимаются всерьез. Поэтому, по большому счету, заявление Сержа Саргсяна в Москве 3 сентября можно считать попыткой давления России на несговорчивого Алиева.

- Есть мнение, что Армения, принимая участие в формировании еще в принципе не сформированного ТС, Единого экономического пространства, в перспективе – Евразийского союза может притянуть и Нагорный Карабах к этой структуре в устраивающем Ереван варианте…

- Самое главное, чтобы Армения всегда притягивала к себе Карабах, независимо от того, к какой структуре сама она будет стремиться присоединиться. Мы должны учитывать одно. Армения по большому счету не экономический фактор в регионе, а геополитический, военно-стратегический. И именно на этом строится желание или намерение мировых центров силы притянуть Армению к себе. Т.е. именно та сторона, с кем будет в едином договорном военно-политическом пространстве Армения, и будет превалировать в этом регионе и иметь здесь определяющее влияние. Поэтому мы сами себя должны уметь верно оценить. И в этом плане факторность Армении определяется наличием специфических отношений именно с Арцахом.

Это вещи взаимосвязанные. Все, кто говорят, что хотят иметь дело с Арменией в том или ином качестве, так или иначе имеют дело с Нагорным Карабахом и с проблемой Нагорного Карабаха в армянском преломлении. Так что, как бы формально кто бы ни пытался от этого себя отграничить, это невозможно. Арцах – это часть армянского мира, это – фактор на Южном Кавказе и это фактор, который сегодня во многом находится в арсенале Армении.

- В этом контексте, а также в контексте высказанной Вами мысли о том, что решение статуса Карабаха возможно лишь в результате каких-то региональных потрясений, может ли Запад, США или Европа, предпринять какие-то шаги в карабахском направлении для того, чтобы помешать сближению Армении с Россией? Или, наоборот, Россия предпримет еще какие-то шаги для того, чтобы еще больше привязать к себе Армению?

- Это возможно. Хотя я думаю, что в большей степени сегодня в центре внимания будет Иран. И, то, что и британцы, и американцы благосклонно выражаются на тему сближения и восстановления своих отношений с Ираном, говорит о том, что они будут всерьез работать в этом направлении. И это не случайно. Потому что действительно сегодня делается попытка сформировать некий второй альтернативный полюс в мире. Это и БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай, Южно-Африканская Республика), и ШОС (Щанхайская организация сотрудничества — Казахстан, Киргизия, Китай, Россия, Таджикистан и Узбекистан). И кто знает, если Иран завтра присоединится к ТС, или ТС расширит свои границы и включит в себя и Индию, что тогда? Никто не считал пока эти возможности.

Другое дело, что здесь есть свои заведомо негативные последствия для участников этих организаций. Они связаны с другими вещами, о которых я сейчас говорить не хочу. Но если Иран, предположим, войдет в ТС или если ШОС и БРИКС как-то сумеют скооперироваться, т.е. создать некое межгосударственное объединение уже глобального, мирового масштаба, в котором будет фигурировать большая часть населения Земли, это может стать очень серьезным фактором.

Но это пока из сферы предположений. Нам нужно в любом случае сохранить на данный момент то, что мы имеем в территориальном плане, изменить внутренние условия, пресечь поток эмиграции, а там уж разберемся как быть дальше.

- США в контексте Сирии активизировали попытки урегулировать отношения с Ираном…

- Иран – это долгосрочная цель. С Ираном они будут стараться строить долгосрочные отношения и, возможно, через год-два этот процесс станет очень интенсивным. Поэтому и России в этом плане надо будет подсуетиться. Нам же, наоборот, суета противопоказана. И даже заявление о желании войти в ТС вовсе не означает, что это вхождение реально произойдет.

- Можно ли сегодня спрогнозировать поведение Азербайджана? Он и в процесс евроинтеграции не особо углубляется, и от Евразийского союза отбрыкивается. Куда в конце концов он направится и можно ли исключать вероятность повторения ситуации 1920-ых годов?

- Азербайджан, по-моему, вполне разумно выдерживает паузу. У него достаточно стабильные отношения с Западом, и в этом смысле он имеет пути достаточно стабильного сотрудничества в сфере экономики и в военной сфере тоже. Т.е. в любом случае как опорная база НАТО на Южном Кавказе Азербайджан рассматривается. Но мне кажется, что на интенсификацию таких отношений Баку не идет. И правильно делает. Потому что излишняя ретивость может стать поводом для того, чтобы вызвать недовольство России с вытекающими из этого последствиями.

Вместе с тем Азербайджан, конечно, заинтересован в тесных связях с Россией с тем, чтобы использовать эти взаимоотношения в ущерб армянским интересам. Поэтому Баку балансирует и остается в равной степени привлекательным кусочком и для русских, и для Запада. Т.е. Баку не форсирует события и будет выжидать момента, когда сложившееся равновесие будет нарушено. Если будет нарушено в пользу русских, значит они пойдут к русским. Если Запад сумеет в этом регионе нарушить баланс в свою пользу, значит они будут с Западом. Но и в том, и в другом случае Баку будет в первую очередь исходить из того, что ему надо будет взять под контроль, как минимум, всю Нагорно-Карабахскую Республику. Вот это их задача. Потому что в плане экономики им особо суетиться незачем. В плане демократии им вовсе не нужно суетиться, потому что западные ценности на земле Азербайджана могут неприятно аукнуться Алиеву. Они пытаются совмещать все, что им выгодно, и от Запада, и от России. И вместе с тем все-таки соблюдать какую-то дистанцию.

- Что в этой ситуации нужно предпринимать самому Арцаху?

- Не только Арцаху, но и Армении. Нам нужно меняться ментально. Нужно внутренне меняться. Нужно покончить с этой внутренней монополией, несправедливостью, беззаконием. Это должно стать целью правящей элиты. Но это сложно сделать, потому что на всем постсоветском пространстве у элиты практически нет легальной собственности и финансовых средств, добытых легальным путем. Нужно время для того, чтобы все это было легализовано. Нужно что-то вроде внутренней амнистии. Но нужно продекларировать новые принципы и в соответствии с этими принципами действовать.

Подобная ситуация таит в себе очень серьезную угрозу внутренней безопасности. Элита должна быть застрахована. Но для этого она должна сама измениться и суметь дать новые правила, по которым сама же тоже будет действовать. Но эти правила должны быть справедливыми. Если мы качественно не изменимся, уже неважно, что будет происходит во внешнем мире. Мы всегда будем уязвимой целью для любого внешнего удара.