"Сколько на свете людей, столько на свете сортов дураков", — говорила эта женщина в платочке, Нартуи Нерсесян, моя ненега — прабабушка. Она не умела читать, но научила меня молиться, бояться Бога и не бояться людей. Почти всех людей. Кроме тех, у кого в руке ятаган", - написала Симоньян.
В 1915 году на глазах Нартуи ятаганами отрезали головы родителям, братьям и сестрам ее прабабушки. Старшая, замужняя сестра прабабушки избежала изнасилования — бросилась с высокого трабзонского берега и утонула. Из всей семьи в живых остались только Нартуи и ее младшая сестра Алиса — в честь нее потом назвали младшую сестру Симоньян.
"Их отец перед смертью успел дать им по золотому, который моя прабабушка спрятала за щекой. Их обеих — светлых, голубоглазых — забрали в турецкие семьи: маленьких красивых девочек оставляли в живых. Они росли в турецкой семье, пока ненегу не нашли выжившие родственники и не помогли ей бежать в Крым", - рассказала Симоньян.
Она отметила, что после всего этого отцовская ветка ее семьи прижилась в российском Крыму, но связь с Алисой - младшей сестрой Нартуи была утеряна.
Второй прабабушке Симоньян во время геноцида было около пяти лет. Перед тем как в ее дом пришли люди с ятаганами, родители успели завернуть девочку в ковер и приставить к стене.
"Она стояла там и слушала, как убивают всех ее родных. А семьи тогда были большие, и стояла она так долго. Ее так и не заметили. Она простояла в этом ковре, пока ее не нашли соседи", - написала Симоньян.
