Глава МИД России Сергей Лавров посетил с визитом Дамаск, где был принят президентом Сирии Башаром Асадом и провел переговоры со своим сирийским коллегой Валидом Муаллемом. Накануне в сирийскую столицу также прибыл вице-премьер России Юрий Борисов. Эти визиты оказались как бы совмещенными, но с разными повестками. Особых деталей переговоров Москва не сообщала. Более открытыми оказались арабские издания. По их данным, поездка Лаврова «посвящена борьбе с терроризмом и обсуждению с сирийским руководством результатов работы Конституционного комитета, очередной раунд заседаний которого состоялся в конце августа». Кроме того, анонсировался вопрос Идлиба и северо-востока Сирии. Что касается переговорной повестки Борисова, то, по данным сирийского информагентства SANA, «российская делегация проведет переговоры в рамках сирийско-российской межправкомиссии по торговому, экономическому, техническому и научному сотрудничеству, предыдущее заседание которой состоялось в декабре 2019 года в Москве».
В целом такие сообщения оказались очень близкими к истине, хотя в них не просматривались важные ситуационные детали. Начнем с того, что элемент интриги внес глава МИД Украины Дмитрий Кулеба, который заявил в эфире телеканала ICTV, что обратился в российский МИД с запросом о разговоре с Лавровым по поводу эскалации конфликта в Донбассе. Однако украинская сторона якобы получила сообщение о том, что «министр срочно отбыл в командировку, и неизвестно, когда этот разговор состоится». Была ли командировка Лаврова в Сирию действительно «срочной», утверждать сложно. Но то, что она имела некоторые важные особенности, является фактом. Кажется странным, что последний раз глава российского дипломатического ведомства посещал Дамаск в феврале 2012 года. Тогда его сопровождал возглавлявший в тот момент Службу внешней разведки Михаил Фрадков. Сейчас фактически в этой роли выступил вице-премьер Борисов. Причины такой паузы наши дипломатические источники не комментируют, хотя с 2012 года по настоящее время страсти по сирийской проблематике бушуют на самых разных международных площадках. Поэтому, когда некоторые российские правительственные комментаторы относят нынешний визит Лаврова в Дамаск к категории «исторического», появляется желание понять: почему? Такой же вопрос возникает и к тем экспертам, которые называют этот визит «своевременным», не приводя в пользу этого убедительных аргументов. Вот почему появляется необходимость в определении некоторых вводных обстоятельств.
На прошлой неделе российские дипломаты и военные обсуждали обстановку в Сирии с приехавшей в Москву турецкой делегацией. Помимо того, Лавров встречался с представителями Совета демократической Сирии и другими представителями северо-востока, что вызвало повышенное политическое раздражение у турецкой стороны. Глава МИД России провел также переговоры и со спецпосланником генсека ООН по Сирии Гейром Педерсеном. Видимо, именно в таком формате появилось решение, которое Лавров довел до сведения Дамаска. Скорее всего, речь идет об изменении позиции части сирийских курдов в отношении того, что крупная американская нефтяная компания получила право на добычу нефти на северо-востоке Сирии. Эта часть страны контролируется курдами, которые еще недавно заявляли, что не признают официальный Дамаск, и ориентировались на США. А в широком смысле слова после состоявшегося в конце августа египетско-иордано-иракского саммита, когда было заявлено о достигнутом соглашении «совместно противостоять попыткам других государств подорвать безопасность арабского мира и важности политического решения конфликтов в Йемене, Ливии и Сирии», стало очевидным, что ситуация меняется. Как утверждает египетский эксперт Хасан Абу Талеб, этот тройственный альянс воспринимает Турцию как государство, «нарушающее принципы добрососедства — будь из-за природных ресурсов, как в Ливии и Восточном Средиземноморье, или из-за стремления к контролю, как на севере Сирии и Ирака». По его словам, «альянс призван сорвать турецкие планы и намерен выйти на сотрудничество с Дамаском». Вот почему, как утверждает арабское информационное издание «Аль-Араб», в определенных кругах Дамаска «настороженно ожидали визит Лаврова, полагая, что он привезет готовые определенные решения».
Насчет решений говорить сложно из-за отсутствия соответствующей информации. А суждения были высказаны Лавровым на пресс-конференции в Дамаске. Они сводятся к следующим, на наш взгляд, главным позициям: Сирия выстояла в борьбе с международным терроризмом и с теми силами, которые вынашивали проект разрушения сирийской государственности. Сохраняющиеся пока на сирийской территории очаги террористов ликвидируются и будут полностью уничтожены. В вопросе Идлиба существует приверженность Астанинскому процессу. Лавров выразил уверенность в том, что все договоренности с Турцией по зоне деэскалации в сирийском Идлибе будут выполнены. Он напомнил, что есть предельно четкие, конкретные договоренности, распределение обязанностей, предусматривающих размежевание нормальной, вменяемой оппозиции и террористов, освобождение трассы М-4, создание коридора безопасности вокруг этой трассы. По его словам, «всё это хоть медленно, но верно выполняется, и есть все основания полагать, что мы доведем эту работу до конца». А по словам Борисова, тот успех, который за эти годы был достигнут в военно-политической области, стороны хотят «распространить на восстановление экономики Сирии», что означает переход урегулирования в Сирии с военного на политический трек.
Так называемый новый подход предусматривает реализацию устремлений Москвы и Тегерана наладить контакты между Анкарой и Дамаском, что спутало бы карты многим региональным и внешним игрокам. Тем более что по всем признакам просматриваемое решение курдского вопроса в Сирии может устраивать Турцию. Если всё это удастся претворить в жизнь, то состоявшийся визит Лаврова в Сирию действительно может стать историческим, а дипломатическое измерение сирийского урегулирования начинает приобретать особое значение, став поворотным моментом в развитии событий не только в Сирии, но и на всём Ближнем Востоке.
