Гаджиев выдвинул интригующую формулу, которая вызывает множество вопросов. После войны между Россией и Грузией в августе 2008 года Турция выдвинула предложение о создании «Платформы стабильности и сотрудничества на Кавказе». Вариант этого проекта предусматривал сотрудничество Грузии, Армении, Азербайджана, России и Турции (в формате «пятерки» или «3+2»). Чуть позже Анкара заявила, что в переговорах должна принимать участие и ООН. Как видим, формат «пятерки» исключал из сотрудничества ЕС и США, а также одного из региональных игроков в лице Ирана, что было весьма странным. Турция объясняла это напряженными отношениями между Тегераном и Вашингтоном, которые «могли серьезно затруднить реализацию проекта». Сама же Анкара хотела закрепиться в Закавказье, выступая здесь на равных с Россией. 7 октября 2008 года министр иностранных дел России Сергей Лавров в интервью «Российской газете» говорил: «Идея Турции о создании странами региона общей платформы безопасности на Кавказе отражает усилия турецкой дипломатии; турки, с моей точки зрения, своевременно поняли уникальность момента, который дает им право представить свое присутствие в этом регионе».
И не только это. Такие геополитические изменения ограничивали бы внешнеполитические возможности закавказских стран — участников альянса. В целом из этой затеи ничего не вышло, хотя последовала «футбольная дипломатия» между Турцией и Арменией. В октябре 2009 года появились Цюрихские протоколы, предусматривавшие восстановление дипотношений между Турцией и Армений и открытие границ между двумя странами. Так что если вывести за скобки Грузию, то Гаджиев предлагает несколько модернизированный турецкий проект образца 2008 года: альянс «3+1», который предполагает союз Баку — Анкара — Москва и плюс Армения, но вновь без Ирана. Возможно, помощник президента считает, что подключение Тегерана затруднит реализацию проекта. Но это видимые причины, есть наверняка и невидимые. Более того, логика предлагаемого процесса обязывает Баку и Анкару сделать шаги на сближение с Ереваном, чтобы, как пишет один турецкий эксперт, «открыть реальные возможности для Армении к сближению с Западом и НАТО». Правда, пока такое сближение воспринимаются как фантазия, поскольку последний конфликт в районе азербайджано-армянской границы развел стороны еще дальше друг от друга. Да и Турция — в отличие от России — публично выступила на стороне Азербайджана, выразив готовность при необходимости вступить в войну.
Сегодня в свете «новых идей» Гаджиева не ясно, как собираются Баку и Анкара решать проблему нагорно-карабахского конфликта и удастся ли избежать его интернационализации. Тем более что о своих исторических интересах в регионе может более настойчиво заговорить и Иран, который имеет 660 километров границы с Арменией и Азербайджаном. Представители Тегерана всегда заявляли, что в регионе должны присутствовать лишь региональные силы — Армения, Азербайджан, Грузия, Россия, Иран и Турция. Но при этом иранцы остро реагировали на усиление там Анкары. После пятидневной войны в августе 2008 года Тегеран предлагал свой вариант обеспечения безопасности в Закавказье регионе «местными силами» — формат «3+3» (закавказские республики плюс Турция, Иран и Россия). Иранцы считали, что спорные вопросы между Арменией и Азербайджаном «должны решать стороны конфликта», а сами они были готовы «высказать свои замечания и позицию относительно состава миротворческих сил, которые, возможно, будут размещены на этих территориях».
Тем не менее в Армении именно сейчас стартовали масштабные учения подразделений объединенной армяно-российской системы ПВО, в ходе которых будет отрабатываться защита от воздушных атак, фокусироваться внимание на изучении методов противодействия беспилотникам. Каждый занят своим делом.
