Именно в контексте «наказания Берлина» в некоторых немецких и западных СМИ подается решение Трампа о выводе почти десяти тысяч американских военных из Германии. Но, как утверждает британская газета The Independent, «США открыто намекают на то, что американские войска будут передислоцированы из Германии в Польшу», — и это «шаг Трампа в сторону реформирования НАТО с переводом главных геополитических акцентов в обеспечении безопасности в Европе с Берлина и Парижа на Варшаву». А Польша считает, что для нее существует фактор «угрозы со стороны России». В чем? «Если говорить о традиционной войне, то угрозы, конечно, не исчезли, но России в ее сложной нынешней экономической ситуации было бы невыгодно нападать на Польшу, оккупировать и содержать ее, — рассуждает генерал Роман Полько на страницах портала wPolityce. — Я уже неоднократно обращал внимание, что оценивать российскую угрозу в категориях «за три дня россияне выйдут к Висле» неверно. Польша старается укрепить альянс, обеспечить американское присутствие на своей территории до тех пор, пока не появятся европейские вооруженные силы, остающиеся частью натовской системы, хотя Германия и Франция откалываются от альянса».
Корень зла здесь далеко не в том, что союзники Вашингтона по НАТО, в том числе Германия, не платят «справедливую», по мнению Трампа, цену за обеспечение безопасности Европы. До недавнего времени многие эксперты полагали, что в стабильной и процветающей Европе больше всех других были заинтересованы США, которые использовали базы на континенте для решения определенных задач в других регионах мира, в том числе и на Ближнем Востоке. Трамп начал ломать такие представления. После того как президент Франции Эммануэль Макрон, констатируя закулисную деятельность США и Турции в Сирии в обход структур НАТО, заявил о «гибели головного мозга альянса», была создана экспертная группа в составе десяти человек для разработки предложений по реформированию НАТО. Показателен сам факт того, что в ее состав не был включен представитель Турции. Париж видит, что Анкара, работая с Вашингтоном, не считает Москву «враждебной стороной» и активно сотрудничает с ней, в том числе и в военно-технической сфере. Логика процесса уже давно диктует либо необходимость реформы НАТО, либо появление в качестве альтернативы европейской армии, что, по оценке многих аналитиков, «может оставить за бортом США, своенравную Турцию и даже некоторые «условно токсичные» восточноевропейские страны».
Не случайно в последние годы и даже десятилетия Турцию отодвигали в ЕС на второй и третий план, а ее участие в декларируемых принципах по обеспечению европейской безопасности носит условный и символически показательный характер. Хотя значимость Анкары заметна не только на Ближнем Востоке, но и в Восточной части Средиземноморья, Эгейском море, на западе Балкан, в Каспийском регионе и Закавказье. По всем признакам все идет к тому, что Евросоюз будет отодвигать Турцию подальше от европейской политики, а США будут пытаться писать для нее сценарий действий в новых геополитических условиях, чтобы не привести Анкару в объятия России и Ирана. Риторика Трампа по отношению к Европе в последнее время становится все более воинственной. Началась геополитическая гонка, участники которой рискуют запаздывать с решениями даже в своих собственных регионах. Тем временем американцы в НАТО предпринимают неожиданные нестандартные ходы. Сейчас Европе, как никогда, не хватает активной внешней политики. США загоняют ее в глухую оборону, используя для своих целей и «турецкую карту». И вроде бы Вашингтон не желает вливать гигантские деньги в обеспечение безопасности Старого Света, но и не намерен выводить его из орбиты своего влияния.
Это промежуточное геополитическое состояние, когда рушится прежний глобализм. Но тем ситуация становится все более тревожной и опасной, так как все участники сложной интриги, включая американцев, точно не знают, каким может стать новый миропорядок и кто и какую роль будет играть в быстро меняющихся условиях. Европейский сегмент Североатлантического альянса получил от Трампа первый серьезный предупредительный сигнал. Был ли это первый звонок или уже второй — покажет время.
