В четверг суд общей юрисдикции Еревана отклонил ходатайство адвокатов бывшего президента Армении Роберта Кочаряна об освобождении их подзащитного под залог. Кочаряна обвиняют в свержении конституционного строя в марте 2008 года. Обычно главы государств имеют неприкосновенность. Но только не в тех странах, где власть переходит в результате массовых волнений, как это было в Армении. Как это было на Украине — где Порошенко посадил бы Януковича, не успей тот уехать в Россию. Помните, за что мы ругали Януковича? За слабый характер и неумение идти до конца, чтобы сохранить страну, не отдать ее в руки погромщиков с Майдана. Вот Кочарян пошел. В 2008-м жестко пресек уличные волнения. А теперь за это его и судят. И этот суд может продлиться несколько лет — в списке прокуратуры 800 свидетелей. И все это время он, судя по всему, должен находиться под стражей. Если, конечно, не произойдет новой смены руководства страны. Из Еревана передает наш обозреватель Виктор Синеок.
Роберта Кочаряна в зале суда каждый встречает в зависимости от своей политической позиции. Слева аплодируют, справа протестуют. Впрочем, потом их выносит полиция.
Но противники бывшего президента Армении все равно довольны: ведь судья снова оставляет Кочаряна под стражей.
"Мы находимся в судебном процессе уже с мая. И до сих пор арест является мерой пресечения в отношении второго президента. В чем необходимость? Вот на этот вопрос никто не может дать и четкого ответа", — говорит адвокат Кочаряна Арам Вардеварян.
Роберт Кочарян — первый на постсоветском пространстве экс-президент, который оказался за решеткой. В начале марта 2008-го после беспорядков он ввел в стране чрезвычайное положение, после того как протестующие начали толпами догонять и избивать полицейских, захватывать и сжигать патрульные автомобили. И не только патрульные — в центре Еревана грабили магазины. А всего в беспорядках погибло 10 человек.
Чрезвычайное положение спасло Армению от большого конфликта. Но спустя 10 лет Кочаряна обвинили в попытке свержения конституционного строя. Он ждет решения суда за решеткой. "Известиям" удалось получить эксклюзивное письменное интервью.
"Я уже в политике независимо от местонахождения. Эта власть методично разрушает институциональность государства, подрывает основы нашей безопасности, насаждает персонифицированную политическую монополию, бесстыдно манипулирует людьми", — заявил Кочарян.
Новая власть начала перестраивать армянское общество под себя. Результаты этого глобального давления расходятся словно круги по воде. Первыми они задели семью Кочаряна.
"Счета брата и имущество там заморожены. Мои счета тоже были заморожены по тому же делу, делу 1 марта. Какое отношение я могу иметь к нему?" — говорит Левон Кочарян.
Дальше зацепило судей. Давид Григорян, который изменил Роберту Кочаряну меру пресечения, сейчас под следствием.
"Все это дело было сфабриковано только по одной цели, чтобы он не вел дело Кочаряна", — говорит Георгий Меликян, адвокат Давида Григоряна.
А вот на председателя Конституционного суда республики, который принял обращение по делу Кочаряна, начали давить через родных. Для начала досмотрели имущество 75-летнего отца.
Этот дом на Четвертой улице села Даракерт абсолютно таких же размеров, как и у соседей. В 70-е выдавали типовое жилье. Но именно он привлек внимание следователей. Точнее, даже не он, а его крыша.
Кровлю, видимо, подозревали в вопиющей нескромности. Но сверху видно, что это, наоборот, экономвариант.
А почему разного цвета крыша, там красная, а тут белая? Ответ: а это дешевле.
Вардан Товмасян принципиально не говорит о политике. Зато охотно показывает дом, выйти к которому из сада можно только по очень узкой тропинке. Внутри мебель из семидесятых да старинные часы. Следователь, говорят, ушел расстроенный.
В редакцию издания, которым руководит сестра главы Конституционного суда, пришли уже агрессивные активисты. Забросали закрытую дверь яйцами, завесили плакатами с оскорблениями.
"Эти люди не скрывают, что связаны с властями. В их профилях в соцсетях есть фотографии мэра Еревана, депутатов от правящей политсилы", — говорит Анжела Товмасян, редактор сайта и пресс-клуба "Аели" ("Зеркало").
Искать нападавших не спешат. Но за блогером Нареком Мутафяном, который в суде рискнул задать вопрос о деле Кочаряна, пришел спецназ. Задержали как опасного преступника, демонстративно жестко.
Теперь в Ереване приходят и за неугодными журналистами. На днях прошли обыски в редакции канала "Ереван-Тудей". Повод — публикация переговоров премьера и директора СНБ, — говорят журналисты, был откровенно надуманным.
"Союз журналистов Армении вынужден потребовать от властей перестать давить на неугодных журналистов. Но прессинг продолжается", — говорит Сатик Сейранян, председатель Союза журналистов Армении.
Сместить любым путем тех, кто у власти, а потом начать преследования. Эту схему активно используют и на постсоветском пространстве. Петр Порошенко грозил "попередникам", забыв про экономику и гражданскую войну. Оппонентов давил в свое время Михаил Саакашвили. Теперь на это тратят силы и в Армении.
"Это чистый политтехнологический ход. Когда были оценены возможности, перспективы экономические, когда стало понятно, что показать результат не удастся быстро, была применена эта технология", — говорит Игорь Шатров.
Причем сам Роберт Кочарян в интервью "Известиям" рассказал, что выбор — преследовать или нет предшественников — стоял и перед ним.
"После моего прихода к власти в 98-м году был сильнейший общественный запрос на привлечение к ответственности прежней власти. Я выдержал это давление, посчитав, что надо смотреть в будущее, а не бороться с прошлым", — заявил он.
И еще особенность: там, где преследуют "бывших", расцветают прозападные НКО. Нам удалось увидеть, как они работают.
Отель в центре Еревана, арендованный конгресс-холл — очень хорошее место для того, чтобы обсудить российское военное присутствие в Армении. Больше других эта тема интересует армянские НКО, а еще представителей иностранных посольств. Но зайти послушать можно свободно.
Дипломаты из США, Польши и Украины внимательно вслушиваются в синхронный перевод с армянского. Для них тут же приготовлен доклад — на английском.
Российским военным припомнили, например, пропавший в 2004 году рогатый скот, который те не смогли отыскать. А также слишком громкие учения в 17-м. Они напугали деревенских жителей.
Спрашиваем посольских работников, зачем им все это? Отвечают туманно.
Но дипломатическое присутствие уже говорит, что за Армению взялись серьезно. Тот же Джордж Сорос — щедрый спонсор.
Вот список с сайта фонда. В этом году армянским НКО дали 34 гранта — это более чем полтора миллиона долларов. Сто тридцать семь с половиной тысяч "Союзу информированных граждан", почти сто сорок — "Журналистам-расследователям" и двести десять "Международному центру правосудия переходного периода".
Но рекордный чек получила организация, которой руководит вот этот человек. Ванадзорскому офису "Хельсинской гражданской ассамблеи" досталось почти двести двадцать пять с половиной тысяч долларов.
Он же — один из организаторов разговора о российских военных. А что насчет давления на судей и журналистов Армении?
Многие из тех, кто работал с Кочаряном в 2008-м, либо под следствием, либо вызваны на допрос. Бывший замминистр юстиции Геворг Костанян сейчас в Москве, но собирается в Ереван — отвечать на обвинения в том, что отдавал приказы начальнику полиции.
"Там четко предписано, кто кому мог давать какие-либо распоряжения, во-первых. Во-вторых, если даже гипотетически кто-нибудь, даже я, давал такие распоряжения, они имели право эти распоряжения выполнять", — говорит Геворг Костанян.
Новая реальность незаметно, но уверенно накрывает всю Армению. В офисе бывшего президента Кочаряна, наблюдая за процессом, придумали даже новый политический термин.
"Капризократия". Демократия подразумевает ноль давления на суды, ноль давления на прессу. А вот здесь я чувствую какие-то капризы", — говорит Баграт Микоян, координатор офиса экс-президента РА Роберта Кочаряна.
Нынешняя армянская власть, судя по количеству дел против бывших политиков и военных, судей и журналистов, оказалась на редкость капризной. И, судя по технологии, проверенной в других постсоветских республиках, — стране это ничего хорошего не сулит.
