Глава МИД Турции Мевлют Чавушоглу выступил с сенсационным сообщением. Он заявил о том, что «Франция и Израиль пытались создать региональное государственное образование в интересах курдских Отрядов народной самообороны (YPG) и Рабочей партии Курдистана (РПК)», но «Турция разрушила крупную игру в регионе».
Обвинения в адрес Парижа связаны с тем, что Национальное собрание Франции (нижняя палата парламента) приняло резолюцию с осуждением военной операции Турции к востоку от реки Евфрат в Сирии. Французский министр иностранных дел Жан-Ив Ле Дриан приветствовал принятие этой резолюции, считая, что «ситуация остается очень тревожной». Он грозит тем, что «будут сведены на нет пять лет борьбы международной коалиции против ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ)». Анкара считает, что таким образом Париж выразил поддержку Курдским освободительным силам (КОС). Но решение Турции начать военную операцию на севере Сирии по-разному осудили и не поддержали не только Франция, но и США, Германия, Великобритания, Польша, Бельгия, Эстония и даже Армения. Почему же лишь Франция удостоилась обвинений со стороны Анкары? Почему Париж обвинили в стремлении создать «региональное государственное образование» курдов?
Что касается Израиля, он никогда не делал секрета из того, что является сторонником построения новой государственно-политической структуры на Ближнем Востоке и поддерживает идею создания независимого курдского государства. Кстати, премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху был первым мировым лидером, который официально выразил поддержку созданию курдского государства перед проведением в Иракском Курдистане референдума о независимости. И сейчас Нетаньяху осудил турецкую военную операцию на севере Сирии и предостерег Анкару «от любых попыток этнических чисток среди курдского меньшинства». Он также добавил, что его страна приложит все усилия для гуманитарной помощи «смелому народу Курдистана». Но при этом резолюция парламента Франции и заявления руководства Израиля выстроены на идейной основе, из них не вытекают конкретные действия по созданию регионального государства курдов, в чем обвиняет Чавушоглу. Есть, правда, некоторые странности.
Париж почему-то перешел в атаку в тот момент, когда Турция стала выполнять сочинские договоренности с Россией и свернула военные действия, а курдские формирования были выведены из зоны конфликта вглубь Сирии. К тому же, пишет турецкое издание Yeni Çağ, «в последнее время проблема отношения к сирийским курдским военным формированиям находилась в эпицентре турецко-американских, а не турецко-французских или турецко-израильских отношений». Однако в данном случае Чавушоглу обошел США стороной, обрушившись на Францию и Израиль, обозначая новый расклад. Он также чуть ли не на провокационном уровне заявил, что «представители ни одной из этих стран не отвергли свою причастность к подобному плану». В этой связи просматриваются несколько важных моментов. Так, эксперты теряются в догадках в поисках ответа на вопрос: почему Турция именно сейчас стала форсировать операцию «Источник мира», вступая практически в открытую конфронтацию с Вашингтоном?
Чавушоглу отвечает, что «нужно было разрушить игру Израиля и Франции по созданию в Сирии нового государства». Правда, он не ссылается на какие-либо документы или данные спецслужб, а просто требует, чтобы Париж и Тель-Авив публично определились по этому вопросу. Полагаем, что подозрения у Анкары родились не на пустом месте. Так, во Франции курдскую проблематику активно разрабатывает известный конспиролог Тьерри Мейсан. В недавней статье он утверждает, что «на протяжении всего послевоенного времени (имеется в виду Вторая мировая война — С.Т.)» Париж никогда не расставался с планом «создать Курдистан к востоку от Евфрата». При этом Мейсан ссылается на документы, которые до сих пор не входят ни в научный, ни в политический оборот, да и сам факт наличия их или отсутствия невозможно доказывать или опровергать. Скажем, он заявляет, что в 2011 году министр иностранных дел Франции Ален Жюппе и его турецкий коллега Ахмет Давутоглу подписали договор, предусматривающий поддержку турок в войне против Ливии и Сирии (которая в то время ещё не началась) в обмен на поддержку вступления Турции в ЕС и разрешения курдского вопроса.
Известно, что он включал несколько взаимных обязательств, одним из которых является «урегулирование курдского вопроса» без «нарушения территориальной целостности Турции», то есть создание Курдистана на территории Сирии. Есть и секретный протокол от 31 октября 2014 года, появившийся после встречи в Париже президента Франции Франсуа Олланда с президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом и главой Отрядов народной самообороны (YPG) Салихом Муслимом, «по разделу Сирии». Курды должны были прекратить признавать себя сирийскими гражданами и начать борьбу за построение собственного государства. Согласно Мейсану, данный проект якобы был сорван президентом США Бараком Обамой, вводившим план Рамсфельда-Цебровски, реализовать который предназначалось Пентагону. Но уже этот план потом срывает другой президент США Дональд Трамп, который говорит о выводе из Сирии военных НАТО и США. Вслед за этим турецкое правительственное агентство Anadolu Agency в январе 2019 года публикует карту, на которой обозначены девять французских военных баз в Сирии, из которых восемь были развёрнуты при президенте Эммануэле Макроне.
Говоря иначе, главный смысл информационных вбросов Мейсана сводится к тому, что Анкара на разных этапах подключалась к реализации курдского проекта с учетом, конечно, своих интересов. Не все получалось, потому что правила игры менялись в зависимости от конкретных обстоятельств. Анализируя ситуацию, иранское издание Iranian Diplomacy отмечало противоречивость политики Турции на разных этапах по курдскому вопросу. В определенный момент Эрдоган шел на контакт со своими турецкими курдами, а когда обострились отношения между Багдадом и Эрбилем, то Анкара стала выстраивать с иракскими курдами отношения чуть ли не на уровне государственных, фактически подрывая территориальную целостность Ирака. «В то время тесные связи Анкары и Эрбиля в плане экономики, политики, безопасности и военной сферы представляли собой не столько отношения Турции с частью федерации, сколько с суверенным государством», — пишет Iranian Diplomacy. И далее:
По мнению турецких экспертов, это был проект по созданию курдского государства, но под протекторатом Анкары. И его реализация диктовалась «соперничеством между Турцией, Ираном и Саудовской Аравией, чтобы ослабить Тегеран при помощи религии и в форме борьбы с «шиитским полумесяцем». По всем признакам, такая политика Турции согласовывалась с американцами, но на выходе, по мнению одного эксперта, «проект создания курдского государства перестал быть всего лишь вероятностью и вплотную приблизился к важной фазе своей реализации». Кстати, тогда появилась еще одна острая интрига. В Иране обнародовали публикации, в которых утверждалось, что «появление курдского государства может иметь для Ирана позитивный смысл, потому что курды этнически являются не арабским и не тюркским, а иранским народом». Вспомнили в Тегеране и о том, что «именно в Иране еще в 1946 году появилось первое курдское государство, созданное на его территории» — Мехабадская курдская республика.
Одним словом, курдская политика Турции оказалась провальной, и теперь Анкара интернационализирует курдскую проблему так, как это делает и Чавушоглу. Более того, в Турции на смену амбициозным политическим настроениям неоосманизма стало приходить мировоззрение, связанное с распадом Османской империи. Поэтому вопрос, насколько реальны обвинения Чавушоглу в адрес Франции и Израиля, звучит уже не риторически. Анкаре не до комплиментарности, ведь на кону — сохранение территориальной целостности страны и пора серьезного осмысления всего происходящего в регионе и в мире в целом.
