На вопросы ИА REGNUM отвечает министр иностранных дел Республики Абхазия Даур Кове.
ИА REGNUM Уважаемый Даур Вадимович, в Сухуме состоялся круглый стол с участием абхазских и российских экспертов, очевидцев событий на тему «Хотят ли русские войны?», посвященный 25-летию миротворческой операции в зоне грузино-абхазского конфликта. Как вы сегодня оцениваете итоги этой операции?Я уже говорил в своем выступлении на кругом столе, что миротворческая операция в Абхазии осуществлялась Коллективными силами по поддержанию мира СНГ на базе Вооруженных сил Российской Федерации в период с 1994 по 2008 год. Формально в этой фразе содержится упоминание об СНГ, но в миротворческой миссии участвовала исключительно Россия. Это первое. Второе. Наверное, не случайным было и то, что потом из Тбилиси и некоторых европейских стран звучали призывы к возможной замене российских миротворцев на контингент НАТО, Украины и других. Но в Абхазии и тогда, и сейчас отлично понимали и понимают, что только российские миротворцы были способны эффективно и беспристрастно выполнят функции по обеспечению мира в Абхазии, что и было сделано. Развернутая в июне 1994 года операция Коллективных сил по поддержанию мира позволила достичь двух важных задач — установить прочный режим прекращения огня и обеспечить необходимые условия для реализации подписанных в том же году между Абхазией и Грузией договоренностей, заложивших правовой фундамент по урегулированию взаимоотношений. Поэтому невозможно переоценить роль российских миротворцев в истории абхазского государства, некоторые из которых отдали свою жизнь ради обеспечения безопасности граждан Абхазии.
ИА REGNUM Теперь, господин министр, как говорится, возьмем быка за рога. Известно, что Грузия сейчас переживает нелегкие времена, ее захлестывает протестное движение с явным антироссийским оттенком. Заявляют о намерениях «вернуть» Абхазию и Южную Осетию. Как все это ощущается в Сухуме?
Отвечу так. Мне не очень просто комментировать этот вопрос. Ситуацию я анализирую на основе доступных источников. Многое объясняется тем, что Грузия готовится к предстоящим парламентским выборам 2020 года, на которых может зазвучать тема возможностей решения той ситуации, которая сегодня сложилась между Абхазией и Грузией. В целом у нас аукаются тбилисские события, но пока только на площадке Женевских дискуссий. Они сорваны, а ведь это единственная международная площадка, на которой представлена Абхазия, имея возможность озвучивать собственную позицию и отстаивать интересы республики на международной арене. Правда, и раньше на этом направлении не просматривалось серьезных подвижек, ведущих к полномасштабному политическому урегулированию. Но была цель — достигнуть конкретного результата, подписать с Грузией юридически обязывающее соглашение о невозобновлении боевых действий. И были небольшие, но практические результаты: велась работа по восстановлению архивных материалов, уничтоженных в период войны с Грузией, решались общие проблемы экологии и так далее. Понимаете, в Женеве мы встречаемся с грузинским представителями, и у нас сложились нормальные рабочие отношения. Так вот, в частной беседе они откровенно заявляют, что сами не понимают того, что происходит в Грузии, и не дают однозначного ответа на вопрос о перспективах дальнейшего развития ситуации. Тем более что недавно Тбилиси выступил с предложением о повышении статуса Женевских дискуссий чуть не до уровня глав государств. Я спрашивал у своего грузинского коллеги, зачем, кому такое нужно, ведь так снижаются шансы на принятие самостоятельных решений на месте. Ответов не последовало, хотя становится очевидным нежелание Тбилиси способствовать продвижению вперед. Я считаю, что грузинской стороне, непосредственно властям Грузии необходимо озаботиться вопросом, связанным с подписанием соглашения о неприменении силы между и Абхазией и, соответственно, Грузией и Южной Осетией. Все остальные разговоры об изменении формата, о его продуктивности-непродуктивности — это досужие разговоры. Я могу сказать, что мы не будем обсуждать с грузинской стороной — вопрос, связанный со статусом нашей республики. Наш статус определен и закреплен результатами референдума, мы идем по пути построения независимого суверенного государства. Это не является предметом дискуссий.
