Действительно, куда? Прежде всего отметим, что ранее с такой инициативой выступили в Верховной раде, предложив ЕС «сыграть на опережение», заменив Великобританию Украиной. В этой связи депутат Верховной рады Анна Гопко писала в Facebook, что «нужно спасать Европу как континент» по формуле «Британия выходит — Украина заходит», и «если мы не консолидируемся, то можем оказаться в забвении». А еще ранее об этом рассуждала Турция, которая в отличие от Грузии и Украины имеет многолетний опыт взаимодействия с ЕС. Долгое время ее держали в «предбаннике», затем предложили статус что-то вроде «привилегированного партнерства», затем под предлогом скатывания страны к «авторитарному режиму» вообще прекратили с ней переговоры по интеграцию в ЕС.
Ситуация сейчас выглядит таким образом: Брюссель делает вид, что сохраняет шансы для Турции, отводя их «в непонятное будущее», Анкара говорит, что по-прежнему хочет в ЕС. Но на официальном уровне Турция обвиняет ЕС в исламофобии и заявляет, что «ЕС находится на грани распада» и «Великобритания является лишь первой ласточкой, покидающей брюссельское гнездо». Но с Турцией вроде бы понято. Европа опасается исламского государства, численность населения которого в ближайшие годы может достигнуть 100 миллионного рубежа, что представляет проблему, которую Европа «переварить» не в состоянии. Что касается Украины, то и в этом случае ЕС настораживают размеры этой страны, хотя она является христианской.
Иногда хочется думать, что так называемая евроинтеграция с выплеском майдана в 2014 году была ориентирована на то, чтобы сделать всё для того, чтобы зажечь красный свет Киеву на светофоре на пути в ЕС: страна стала воюющей, коррупция достигает космических масштабов, утеряно прежнее устойчивое экономическое развитие и т. д. То есть, оттянули от России, а к себе по-настоящему не приблизили. А почему не берут в ЕС маленькую христианскую Грузию, держат ее в подвешенном состоянии? Сами грузины хорошо знают причины. Информационный портал «Грузия online» предельно объективно называет главные причины. Первая — география. С точки зрения физической географии Грузия вообще не попадает в Европу, хотя и находится на границе с ней.
Европа (или Запад) понятие в большей степени цивилизационное, нежели географическое, а цивилизация проявляется в укладе жизни и институтах. «Вообще мы хотим иметь уклад жизни и институты европейского типа, но пока это не так, — пишет далее «Грузия online». — Грузия не центр мира, решение наших проблем никогда не будет приоритетом номер один для мировых лидеров». Вообще, если рассуждать более объективно даже с учетом различных соглашений Грузии с ЕС и развития военно-технического сотрудничества с НАТО, у Запада не существует специальной грузинской повестки и её рассматривают как неотъемлемую часть многоликого и многообразного Закавказья. И тут срабатывает прежняя формула: оттянуть от России, но не очень близко приближать к себе. Тогда как на Балканах всё происходит иначе и такие настроения исторически обусловлены.
Что будет дальше с ЕС, сказать сложно. Существуют самые разные прогнозы и версии. Но вот что любопытно. Ещё недавно британские СМИ создавали избранной президентом Грузии Саломе Зурабишвили «образ высокообразованной, прозападно настроенной, шикарной зеленоглазой парижанки», которую сравнивают с грузинской царицей Тамарой». И писали, «чего еще не хватает для полноты портрета? Правильно, негативного отношения к России». Теперь они вдруг обнаружили негативное отношение Зурабишвили к Англии, выход которой из ЕС не открыл, а закрыл для Грузии дорогу в новый «европейский век». Она стала нервничать, видя, как Брюссель погружается в кризис, и планы интеграции с ЕС становятся сомнительной перспективой.
Как говорит один грузинский эксперт, «на этом историческом этапе многое изменится и может случиться так, что «когда Тбилиси войдет в ЕС, там уже никого не будет». Так как ход истории для Грузии может повернуться совершенно неожиданно, так, что он перестанет укладываться в понимание и логику Тбилиси, который остаётся уверенным в том, что Грузия «уже почти в Европе». Brexit должен состояться 12 апреля 2019 года. Начинается новый отчет в европейской и, может быть, в закавказской истории.
