Какая сейчас ситуация в энергетической сфере Армении? Как будет решён вопрос с тарифом на газ после повышения цен на российский газ на границе? Может ли Армения стать страной-транзитером газа? Будет ли построена новая АЭС, и готова ли Европа помочь Армении в этом вопросе? На эти и другие вопросы Пресс-клуба "Содружества" ответил армянский эксперт по энергетике Ваге Давтян.
Как вы охарактеризуете ситуацию в энергетической сфере Армении на сегодняшний день?
Пожалуй, основная проблема армянской энергетики сегодня – это отсутствие доктринального управления. В последний раз концепция энергетической безопасности Армении была утверждена в 2011 г., затем претерпела некоторые изменения в 2013-ом, и сегодня, по сути, это единственный документ концептуального характера, на основе которого реализуется энергетическая политика.
При этом ряд ключевых положений, имеющихся в этом документе, уже давно потерял свою актуальность. За последние годы в регионе заметны серьезные трансформации: активизируются энергетические связи между Ираном и Азербайджаном, что особенно стало проявляться после подписания конвенции по Каспию, в результате чего Тегеран сегодня наряду с Арменией рассматривает Азербайджан для соединения с электрическими сетями России; вместе с тем Армения постепенно теряет позиции на электроэнергетическом рынке Грузии, что существенно ограничивает возможности использования экспортного потенциала республики.
В целом, как и раньше, энергосистема Армении продолжает оставаться избыточной, а внутреннее потребление демонстрирует негативные тенденции. Так, по итогам текущего года ожидается спад потребления электроэнергии на 6%, что должно обязывать власти искать пути формирования энергоемких производств и активизации экспорта.
До сих пор не решён вопрос с тарифами на газ для населения. В СМИ идут слухи о скором повышении тарифа. Насколько это реально, и каков ваш взгляд на возможное решение "газового вопроса"?
Не думаю, что в 2019 г. стоит ожидать резких изменений в тарифной политике. Очевидно, что «Газпром-Армения» ищет механизмы понижения финансовых рисков, образовавшихся после повышения цены на границе в конце 2018 г., чему последовало решение сохранить внутренние тарифы на прежнем уровне. Думаю, что таким механизмом может послужить сокращение инвестпрограммы компании, что, конечно, позволит в текущем году сохранить действующий тариф, однако в долгосрочной перспективе повлечет за собой некоторые риски.
Здесь следует отметить две проблемы. Во-первых, львиная доля инвестиций направлена на расширение возможностей ПХГ в Абовяне, что нацелено на повышение уровня энергетической безопасности страны. Во-вторых, сокращение инвестиций ограничит возможности сокращения потерь в системе поставок и распределения газа в газотранспортной системе, которые уже доходят до критических 7%-ов.
В целом, если цена на границе геополитически детерминирована, то внутренние тарифы представляют собой весьма чувствительную субстанцию с ярко выраженным социально-политическим содержанием. Следовательно, в сложившихся условиях армянские власти понимают, что во избежание внутреннего кризиса необходимо удержать действующий тариф, что, надеюсь, им удастся сделать.
Насколько реальны шансы Армении стать страной-транзитером газа (из Ирана в Грузию)?
Сегодня нет веских оснований говорить о возможности реализации транзита по территории Армении в силу нескольких причин. Во-первых, если мы говорим о прямом транзите, то для него необходимы соответствующие инфраструктуры, которых в Армении нет: газопровод Иран-Армения заканчивается в Араратском марзе и не является транзитным. Следовательно, необходимо построить новую трубу, что в настоящее время представляется маловероятным.
Во-вторых, если мы говорим о своповых поставках, то здесь базовая проблема заключается в грузино-азербайджанском энергодиалоге, который в последние годы набирает обороты как в сфере электроэнергетики, так и газотранспортных коммуникаций. Следует обратить внимание на то, что после заверений официального Еревана о готовности осуществить транзит иранского газа, представитель министерства энергетики Грузии выступил с заявлением о том, что Грузия готова увеличить импорт азербайджанского газа и, в целом, не ищет никаких альтернатив. В свою очередь, азербайджанская компания SOCAR заявила о готовности увеличить поставки на 11%. Все это формирует некий скепсис по отношению к перспективам транзита через Армению.
При этом я более чем убежден, что говорить о готовности к энергетической интеграции следует всегда и на самом высоком уровне. Однако наряду с риторикой важно на системном уровне лоббировать энергетические интересы Армении в регионе во избежание подобных патовых ситуаций.
Вновь начали муссироваться слухи о строительстве новой АЭС в Армении. Насколько это реально?
Сегодня на Армянской АЭС осуществляются работы, направленные на продление срока ее службы до 2027 г. Параллельно с этим важно задумываться о долгосрочной стратегии развития атомной энергетики, так как уже сегодня необходимо начать поиск потенциальных инвесторов. Конечно, в программу правительства включен пункт о необходимости долгосрочного развития отрасли, однако без указания конкретных целей и шагов. Последнее вполне понятно, так как в Армении, по сути, отсутствует практическое видение будущего атомной энергетики. В разные периоды власти предлагали разные сценарии возведения новой АЭС – от 1200 МВт до модульных станций мощностью 150-200 МВт. И ни один из представленных сценариев не был утвержден в качестве базового. Следовательно, пока не будет конкретизации целей со стороны правительства, слухи о строительстве новой АЭС останутся слухами.
Согласно публикациям в СМИ, сейчас переговоры о строительстве новой АЭС идут не с Россией, а с западными партнёрами – с чем это связано? И готов ли Запад помочь Армении в вопросе строительства новой АЭС?
Не уверен, что это объективная информация. По крайней мере, можно с уверенностью констатировать, что если речь идет о европейских партнерах (а это, скорее всего, так и есть), то в ЕС сегодня осуществляется последовательная политика по консервации атомных станций.
Не будем также забывать о том, что во второй главе Соглашения о всеобъемлющем и расширенном партнерстве с ЕС имеются положения о необходимости осуществить замену действующей АЭС новыми мощностями – вовсе не ядерными. Эта позиция ЕС не нова: она навязывалась Армении еще в рамках программы TACIS в начале 2000-х. Более того, сегодня в ЕС предпринимаются попытки перехода от традиционной энергетики к возобновляемой, что представляет собой очень болезненный процесс, требующий колоссальных субсидий.
К тому же в ЕС прекрасно понимают, что консервация АЭС – это очень дорогостоящий процесс, требующий сотни миллионов евро. Не думаю, что на этом фоне ЕС будет брать на себя дополнительные обязательства по консервации старых и возведению новых мощностей за пределами своих границ.
