США как минимум на словах уходят в тень, однако самой России от этого легче не становится. Стоило лишь уйти на второй план глобальной задаче, которую в Сирии выполняли российские ВКС (Воздушно-космические силы), как на горизонте замаячили проблемы посложнее, нежели открытая война с международным терроризмом.
Иран вряд ли откажется от своих военных преференций на сирийском плацдарме
Речь идет, конечно же, о двух конфликтных ситуациях, которые обрисовываются на севере и на западе Сирии. Первая касается турецко-курдского противостояния. Вторая – это разногласия на сирийском треке таких серьезных акторов, каковыми являются Иран и Израиль.
Причем с той же Анкарой, видимо, еще можно хоть как-то договориться. Скажем, пообещать обеспечить 30-километровую зону безопасности между курдскими боевыми формированиями и кадровыми частями турецкой армии. А вот с ситуацией, складывающейся на западе Сирии, в районах, прилегающих к сирийско-израильской государственной границе, так легко не справиться.
Необходимо учесть, что уровень, накал противостояния между Тегераном и Тель-Авивом по большому счету от сирийских событий не зависит. Эти страны изначально и официально объявили друг друга кровными врагами и мертвой хваткой вцепились в идею взаимного уничтожения.
Понятно, что после того, как Иран получил возможность реализовать свои преференции, завоеванные в военных действиях на территории Сирии, это противостояние должно было обостриться. Ведь начав укрепляться на сирийской территории, иранцы, конечно же, изначально задумывались и над созданием военных баз (хотя бы небольших), и о том, чтобы начать производить оружие именно здесь… Все же удобнее и выгоднее, нежели везти со своей территории за тридевять земель.
Тель-Авиву подобный расклад – словно ножом по горлу, поскольку там понимают, что оружие, производимое иранцами на сирийской территории, в первую очередь будет поступать на Голанские высоты, к Хезболла… Ну и так далее.
Да и вообще усиление влияния Ирана как в Сирии, так и во всем ближневосточном регионе может осуществляться исключительно за счет падения рейтингов американцев и израильтян.
Чем тяжелее для Нетаньяху ситуация на внутренней арене, тем жестче премьер на внешнем тренде
Вот и получается эдакий стопор на пути перехода сирийского противостояния с военных на мирные рельсы, чего, собственно, сейчас в первую очередь добивается Москва, чтобы укрепить свой безоговорочный успех на сирийском плацдарме.
Именно поэтому рабочим контактам между Москвой и Тель-Авивом в Кремле придают такое значение. Собственно, израильская сторона придерживается того же мнения. И встречи президента России Владимира Путина с премьер-министром Израиля Биньямином Нетаньяху проходят в первую очередь именно в рамках поиска какого-либо решения ситуации, которая складывается в Сирии.
Понятно, что ко всему прочему, сложившуюся ситуацию подогревают и намеченные вскорости парламентские выборы в Израиле. На которых, между нами говоря, тот же Нетаньяху рискует и проиграть. А это означает, что израильский премьер вынужденно работает и на свою внутреннюю аудиторию.
То есть он будет более чем неуступчив во всем, что касается противостояния с Ираном. Как минимум работать на аудиторию Нетаньяху будет только так, даже если с Путиным за закрытыми дверями о чем-то предварительно удалось договориться.
А вот о чем смогли лидеры России и Израиля договориться в Москве, пока не совсем ясно. Если судить по отчету, который представил Нетаньяху во время заседания израильского правительства, разговор получился вовсе не легким.
"Я недвусмысленно дал понять, что Израиль не допустит постоянного военного присутствия Ирана в Сирии, а также то, что мы будем продолжать военные действия против него. Мы (с Путиным) договорились об общей цели — выводе иностранных войск, которые прибыли в Сирию после начала гражданской войны. Мы договорились также создать вместе с другими участниками совместную группу для достижения этой цели", - заявил Нетаньяху по итогам визита в Москву.
Вот вам и главная угроза, с которой пришлось столкнуться Москве на данном этапе сирийского урегулирования. И эту проблему, видимо, решать будет в разы сложнее, нежели просто мочить террористов с неба, помогая наземным операциям сирийской армии. Необходима недюжинная политическая воля для того, чтобы если и не посадить за стол переговоров Тегеран и Тель-Авив (на данном этапе это, видимо, нереально), то суметь договориться хоть о чем-нибудь.
Москве придется решать сложную, серьезную задачу по примирению непримиримых
Например, о том, чтобы организовать стокилометровую зону безопасности. Ну, чтобы позиции армий враждующих государств не приближались друг к другу, образно говоря, на расстояние вытянутой руки… А конкретно – необходимо суметь договориться с иранцами, чтобы те увели подразделения своих добровольцев из тех районов, которые примыкают к сирийско-израильской границе.
Москва, не мудрствуя лукаво, решила начать с самого начала – создать группу, которая занималась бы окончательной нормализацией после подавления последних очагов сопротивления террористических организаций. Речь идет, в первую очередь, конечно же, об Идлибе и о Восточной Гуте. Ну, собственно говоря, это самый легкий, начальный этап.
Потом, когда наступит время, чтобы заняться выводом всех вооруженных сил с территории САР, воссозданием в полном объеме сирийской государственности, сохранением ее территориальной целостности, тогда будет труднее.
Опять-таки в первую очередь потому, что тот же Иран вряд ли согласится просто так встать и уйти с территории, где потрачены солидные деньги, где проливали кровь иранские добровольцы. Где, в конце то концов, Тегеран имеет официальное приглашение Дамаска, одержал там военную победу и рассчитывает на серьезные преференции...
Задача для Москвы достаточно сложная, особенно с учетом наличия Израиля, который бряцает разнообразным оружием и грозится продолжать военные действия и операции против Ирана в полном объеме. Справятся ли с этой задачей русские, покажет время. Сейчас же можно лишь предположить, что вскорости активизируются контакты между Москвой и Тегераном.
