Политическая ситуация в Армении и не думает успокаиваться. После определённого затишья, последовавшего за победой «бархатной» революции и сменой власти, политическая борьба в республике вышла на новый уровень: уголовные преследования второго президента Роберта Кочаряна и ряда высших лиц старой власти, возвращение в политику Кочаряна, избирательная кампания в Совет старейшин Еревана – первые крупные выборы в республике после смены власти.
На этой неделе новые развития получило уголовное дело по событиям 1 марта 2008 года, по которому обвиняется экс-президент Кочарян. Эффект разорвавшейся бомбы произвела публикация аудиозаписи прослушки телефонных бесед директора Службы национальной безопасности (СНБ) Артура Ванецяна и начальника Специальной следственной службы (ССС) Сасуна Хачатряна, в которой они обсуждали уголовное дело и меру пресечения Кочаряна и генсека ОДКБ Юрия Хачатурова. Подлинность записи признали премьер Пашинян и участники беседы.
Общество интересовало два вопроса: как и, главное, кому удалось прослушивать столь высокопоставленных лиц, в частности главу СНБ. И самое главное – как информация, содержащаяся в аудиозаписи, стыкуется со словами премьер-министра Никола Пашиняна, что новая власть никак не вмешивается в деятельность судебной системы.
Что касается первого вопроса, то надо помнить, что прослушивали лидеров даже таких мощных держав, как Германия (за что затем Обама просил прощения у Меркель). И, по всей видимости, прослушка была не самого Ванецяна, а главы ССС (когда глава СНБ отключает телефон, все еще слышен голос Хачатряна).
Что касается второго вопроса, то указания в беседе судье, ведущему дело Кочаряна: “решение об аресте, хочешь или не хочешь, но должен принять” или совет по Хачатурову, “Хотя премьер говорит, посадите…” (а также разные подходы к мере пресечения Кочаряна и Хачатурова после высказанной в беседе озабоченности реакцией России), не очень стыкуются с уверениями, что исполнительная власть не вмешивается в дела судебной… Несмотря на все оправдания Пашиняна, Ванецяна и Хачатряна.
Странно выглядят и слова Пашиняна в парламенте, что после появления информации об обвинениях в адрес Хачатурова и возможности его ареста, начальнику СНБ стали обращаться из стран-партнеров Армении по ОДКБ и выражать обеспокоенность данным делом. Фактически, если верить Пашиняну, глава СНБ в этом деле взял на себя функции министра иностранных дел, которому, по логике, должны обращаться в подобных случаях (если не хотят напрямую к премьеру) союзники Армении по ОДКБ. Однако если вспомнить хронологию событий того дня, то можно удостовериться, что, например, глава МИД РФ Сергей Лавров звонил именно своему армянскому коллегеЗограбу Мнацаканяну, с кем, согласно официальному сайту МИД России, обсудил “отдельные вопросы двустороннего сотрудничества и взаимодействия в рамках общих интеграционных объединений”.
Еще более странной и вызывающей тревогу стала публичная реакция Пашиняна и его команды на произошедшее, что рождает вопросы, насколько заявления премьера умещаются в рамки законности, необходимость соблюдения которой он регулярно подчеркивает. Чересчур эмоциональное, даже смахивающее на истерическое выступление премьера на митинге в поддержку кандидата его партии на столичных выборах, в ходе которого он призвал СНБ и полицию в течении двух часов провести рейды и обыски у олигархов и бывших высокопоставленных чиновников и уложить их охрану “лицом в асфальт”. Угрозы, что если они не смогут восстановить порядок, то он вновь наденет камуфляж и пойдет “с улицы на улицу, от дома к дому наводить порядок в Армении!”. Встал и вопрос – если премьер призывает СНБ и полицию “за два часа восстановить порядок в стране”, означает ли это, что несмотря на все его предыдущие заявления, за 4 месяца ему так и не удалось установить контроль за ситуацией в стране и обеспечить порядок?
Успокаивает лишь то, что правоохранительные органы оказались более сдержаны и адекватны, и внимательны к требованиям закона, ограничившись парой показательных задержаний. И судя по последовавшим на следующий день после митинга заявлениям Пашиняна, он был вполне удовлетворён тем, что СНБ и полиция не стали выполнять его указания дословно.
Да и позиция Ванецяна по аресту генсека ОДКБ показывает, что во властных структурах есть люди, способные трезво оценивать угрозы и последствия тех или иных шагов. Осталось лишь, чтобы высшее руководство к ним прислушивалось.
Озабоченность вызывают и действия фракции “Елк” и партнеров Пашиняна в парламенте по недопущению создания парламентской комиссии, которая должна была заняться вопросом превышения служебных полномочий главами СНБ и ССС. Это смахивало на политику РПА — ограничивать контрольные функции оппозиции, и рождало вопрос, что если главы СНБ и ССС не нарушили нормы закона в этой беседе, то чем может им угрожать создание парламентской комиссии, в которой у РПА даже нет большинства?
А в целом можно констатировать, что Пашинян сейчас пожинает плоды своего решения не проводить сразу же досрочные выборы, на которых он бы одержал убедительную победу, даже если бы парламент не утвердил его премьером 8 мая. Идеальным же для него было бы проведение выборов после не принятия программы правительства, когда после роспуска парламента до выборов именно он исполнял бы обязанности премьера. Для этого необходимо было перетянуть на свою сторону нескольких депутатов от РПА, что было вполне возможно технически.
Однако не пойдя на данный шаг, или на жесткие шаги в первый месяц после прихода к власти, он значительно усложнил свое положение. Ведь одно дело когда на репрессии против старых властей, которые практически неизбежно будут сопровождаться определенным перегибами во имя “революционной целесообразности” лидер идет сразу после победы, когда внутренние и внешние силы пытаются осознать и приспособиться к изменившейся ситуации. А другое, когда нормами законами пренебрегает лидер, руководящий страной уже несколько месяцев.
К этому добавляется и то, что пойдя на уголовное преследование Роберта Кочаряна во имя раскрытия дела “1 марта”, что вызвало естественную попытку консолидации и сопротивления со стороны старого режима, Пашинян вместо строительства “светлого будущего” увяз с борьбе с “прошлым”. И с учетом развернутой против него информационной кампании, будет вынужден отказаться (по крайней мере на время) от жёстких и болезненных реформ, без которых вряд ли удастся обеспечить экономический рост, в надежде, что за ним последует и улучшение социальной ситуации.
Не стоит и забывать о том, что если власти намерены реально наказать всех виновных в событиях 1 марта, то это затронет почти всю верхушку бизнеса (даже его нынешних политических партнеров) и армии. И вряд ли им это понравится, о чем свидетельствуют хотя бы различные оценки действий армии и ситуации в зоне карабахского конфликта в те дни со стороны Пашиняна и назначенного им же начальника Генштаба Артака Давтяна.
С учетом всего этого, Пашиняна ожидает или судьба Владимира Ильича Ленина, который не остановился ни перед чем ради победы над старым режимом, в том числе уничтожив своих партнеров-эсеров. Или же Максимилиана Робеспьера, который развернув революционный террор, в итоге стал жертвой контрреволюционного переворота. И ради свержения Робеспьера и якобинцев, объединились даже ранее враждовавшие между собой силы в Конвенте.
Ну а пока на столичных выборах Пашинян и его кандидат на должность мэра Айк Марутян продвигают лозунг “белые против черных”. В духе большевистского лозунга “кто не с нами, тот против нас”, вольно или невольно записывая в ряды “черных” не только партнеров в парламенте и правительстве из партий “Процветающая Армения” и “Дашнакцутюн”, но и друзей из фракции “Елк”, которые рьяно отстаивают его интересы.
