Новая интрига в российско-армянских отношениях обозначилась в последний день лета. Владимир Путин поздравил экс-президента Армении Роберта Кочаряна с 64-летием. На первый взгляд, обычный жест вежливости. Но то, что в отношениях обычных людей выглядит, как непримечательный факт, в политике порой приобретает особое звучание.
Если бы в случае с Кочаряном речь шла только о высокопоставленном отставнике, покинувшем свой пост десять лет назад, то интерес к знакам внимания со стороны действующего президента России, скорее всего, остался бы незамеченным.
Главный оппонент и новые реалии
Но экс-президент Армении сегодня – это человек, заявивший о возвращении в большую политику. В день своего рождения он обозначил планы на ближайшее будущее – участие в досрочных выборахв Национальное Собрание республики.
Именно парламентские выборы после завершения конституционной реформы в Армении становятся главным политическим событием страны. Остроты ситуации добавляет то, что Кочарян всего за сто дней пребывания у власти нового правительства стал главным его оппонентом. Свою роль здесь сыграли и "дело 1 марта", и история с его арестом, а затем освобождением по решению Апелляционного суда, и продолжающееся следствие.
На данный момент по части оппонирования премьер-министру Армении Николу Пашиняну никто другой не может сравниться с Кочаряном.
Республиканская партия Армении после отставки Сержа Саргсяна переживает тяжелый кризис, если не сказать больше. Сам ее лидер фактически отсутствует в публичном пространстве, РПА отказалась от участия в кампании по выборам Совета старейшин Еревана (а именно она по факту становится генеральной репетицией общенациональных парламентских выборов). Комментарии отдельных ее представителей (Ара Баблояна, Эдуарда Шармазанова) — по сути, просто напоминания о том, что "есть такая партия". Серьезных активных действий республиканцы не предпринимают.
Остальные парламентские фракции в той или иной степени выразили свою лояльность Пашиняну. Блок "Царукян" и дашнаки выдвинули своих представителей в состав кабинета министров. И хотя АРФ Дашнакцутюн попыталась выразить скромную, ограниченную поддержку Кочаряну, однако с правительством она не порвала.
На старт упомянутой выше кампании по выборам в городской совет Еревана вышли 12 политических сил (8 партий и 4 коалиционных блока). Но всех их можно рассматривать в качестве "революционных образований", то есть таких структур, которых устраивает новый политический порядок в Армении, установившийся после ухода Саргсяна.
Впереди их ждут новые размежевания, такова логика любого политического процесса.
В сегодняшнем контексте один только Кочарян выступает "против течения". Это не хорошо и не плохо, а реальность. И именно его своим вниманием отмечает глава российского государства.
Сразу отметим, что правительство Армении не стало устраивать каких-то демаршей по этому поводу. Но новизна сегодняшней политической реальности в республике такова, что, наряду с Пашиняном и его министрами, значительную публичную активность развернули блогеры, сетевые активисты, журналисты. В социальных сетях и СМИ даже начало гулять определение "диктатура гражданского общества".
Этот феномен мы уже не раз видели на постсоветском пространстве. Нельзя ни преувеличивать, ни преуменьшать значение данного фактора, особенно принимая во внимание то, что Пашинян всячески подчеркивает свою связь с народом, особую легитимность, основанную не на элитных договоренностях, а на единстве его как лидера страны с площадью. Как следствие, формирование крайне эмоционального фона восприятия внутренней и внешней политики страны. В случае с Кочаряном эти сюжеты трудно отделить друг от друга.
К слову сказать, российским дипломатам, занимающимся закавказским направлением, следует учесть новые реалии, прежде всего, растущую роль гражданского сектора. Опять же, само по себе это не плохо и не хорошо, но требует адекватного понимания и реагирования.
Без радикальных поворотов
Как бы то ни было, неизбежно возникает вопрос, означает ли поздравление Путина намек на некий разворот в политике Кремля? Можно ли говорить о его разочаровании в новом правительстве Армении в целом и его председателе, в частности? Будет ли Москва делать некую ставку исключительно на Кочаряна и ни на кого более? Думается, ответы на эти вопросы следует начать с понимания того, как обычно реагирует российская власть на возникающие изменения.
За весь постсоветский период Москва уже не раз доказывала, что она если и становится "ревизионистом", то поневоле, только тогда, когда иные рецепты сохранения статус-кво не работают. В противном случае Абхазия и Южная Осетия были бы признаны не в 2008 году, а намного раньше, а возвращение Крыма Россия попыталась бы организовать не в 2014, а в 1994 году, когда на полуострове к власти пришел блок с красноречивым именем "Россия".
Следуй Москва "ревизионистской логике", которую приписывают ей многие американские и европейские эксперты, мы бы уже имели признания Приднестровья, "народных республик" Донбасса, а также Карабаха или повторение крымского сценария в Южной Осетии. Однако ничего этого, как и единой "универсальной отмычки" к решению постсоветских конфликтов, Кремль не демонстрирует.
И в случае с российско-армянскими отношениями мы сегодня не видим какого-то драматичного слома статус-кво. Да, многое поменялось и меняется на наших глазах в самой Армении. Оценить последствия этих перемен еще предстоит, как и продолжительность революционной эйфории. Однако новое правительство пока что не поставило под вопрос ни один из фундаментальных вопросов общей повестки, будь то военное присутствие или членство в общих интеграционных структурах.
Напротив, в диалоге с европейскими партнерами было зафиксировано (четко и неоднократно), что демократия для Еревана не тождественна смене геополитического вектора. Более того, блогеры блогерами, активисты активистами, а мы видим продолжение военно-технического сотрудничества, контакты высших государственных лиц.
В этом контексте было бы странно полагать, что Москва бросит все это и из "эстетических" соображений (также приписываемых Путину и его окружению) сделает ставку на Кочаряна. Ставь она превыше всего "контрреволюционную эстетику", иным было бы поведение Кремля в ситуации апреля-мая 2018 года. А то, что Москва тогда сыграла роль медиатора, а не сторонника полного сохранения старой власти, более или менее очевидно.
Важнее всего национальное единство
Другой вопрос, Кочарян – символ не только оппонирования новому кабинету, но и российско-армянского союзничества. При нем Армения вступила в ОДКБ, хотя многие фундаментальные документы о двустороннем сотрудничестве подписывались еще при первом президенте республики. Российский фактор для Еревана невозможно недооценивать.
Но для Москвы крайне важно, чтобы в стране-союзнице возобладали идеи национального единства и примирения, а не разобщенности и конфликтности.
Кто-то скажет, а почему ей до этого должно быть дело? Да хотя бы потому, что роль Армении в закавказской геополитике чрезвычайно важна, а дела союзника не могут быть по определению только его делами. Такой формулы просто не существует (иначе как объяснить повышенный интерес США к внутренним делам в Израиле (и наоборот), Турции, странах Латинской Америки).
Кто-то также скажет, что большую роль в двусторонних отношениях играют олигархи, неформальные связи и теневые договоренности. Конечно, в учебниках по демократии все это представляется в невыгодном свете, однако в реальной политике эти сюжеты никто не может отменить. Если, конечно, мы не собираемся строить утопий вроде полпотовского "социализма" без денег, банков и городов.
Важны правила игры, транспарентность и качество менеджмента. Но эти проблемы должны решаться профессионально, а не наскоком, не "революционной целесообразностью" и выделением показательных стрелочников на фоне игнорирования системных проблем.
Таким образом, поздравление – это не поворот и не разворот. Пройдя через многие ошибки, Москва научилась работать с разными партнерами и впредь, хочется верить, будет диверсифицировать свои контакты. Но в то же самое время крайне важно, чтобы сиюминутные внутриполитические соображения и погоня за пиаром не затмевали бы самого важного – стратегической кооперации, которую следует развивать и дальше.
