Министр иностранных дел России Сергей Лавров на итоговой пресс-конференции выступил с важным заявлением, касающимся перспектив урегулирования нагорно-карабахского конфликта. Высказанные им суждения приобретают характеристику политической формулы, которая нуждается как в анализе, так и в определении возможностей ее практической реализации. Начнем с того, что за этим стоит нивелирование значения высказанных ранее некоторых заявлений, особенно со стороны Баку, при помощи которых предпринимались попытки дать субъективное толкование переговорному процессу, осуществляемому при посреднических усилиях Минской группы ОБСЕ, и тем или иным «достижениям», которые на поверку выглядят совсем иначе, но вокруг которых многие эксперты накручивали остросюжетные интриги.
Итак, позиция первая. «Эту проблему (нагорно-карабахский конфликт — С.Т.) в одном документе раз и навсегда не решить, — отметил Лавров. — Нужен поэтапный подход, который будет отражать договоренность в отношении того, что возможно сейчас, и определять пути работы над вопросами, которые требуют дополнительного обсуждения в интересах достижения окончательного урегулирования, включая статус Нагорного Карабаха. Сейчас важно достигнуть того, чтобы на линии соприкосновения стало поспокойней. Это помогло бы перейти к политическому урегулированию». В данном случае речь идет о практической реализации достигнутых после апрельской войны 2016 года Венских и Санкт-Петербургских договоренностей, предусматривающих введение системы мониторинга на линии соприкосновения конфликтующих сторон и расширение института международных наблюдателей. Азербайджан эти документы не подписал, что стало главным препятствием на пути возобновления переговорного процесса.
После появились заявления, что Баку якобы выразил «согласие устного типа», и этот вопрос будет рассматриваться на предстоящей встрече глав внешнеполитических ведомств Азербайджана и Армении. Только после достижения соответствующего соглашения конфликтующие стороны могут перейти к подготовке общего промежуточного соглашения, предусматривающего отказ от стремлений решить проблему силовыми средствами, а затем переходить уже к другим вопросам, включая статус Нагорного Карабаха. По имеющейся информации, «другие вопросы и статус Нагорного Карабаха» постоянно обсуждаются при посредничестве Минской группы на встречах министров иностранных дел и президентов Азербайджана и Армении. Иногда просачиваются сведения о деталях якобы существующих рабочих соглашений типа возвращения под контроль Баку неких районов, якобы ведущихся дискуссиях об очередности проведения пошаговых действий.
Но на данный момент азербайджанское руководство не видит Нагорный Карабах вне Азербайджана, а армянское руководство — в его составе. При этом рассуждения Баку о возможности предоставления Степанакерту «самого широкого статуса» не подкрепляются ни одним политическим действием на этом направлении. Поэтому глава МИД России был прав, когда говорил, что «переговоры по урегулированию нагорно-карабахского конфликта могут затянуться» и «быстрых результатов ждать не приходится». Главное — сохранить переговорный процесс.
Позиция вторая. «У России не может быть конкретных планов по решению карабахского конфликта, потому что проблему могут решить только сами стороны, — уточнил Лавров. — Мы приложили интенсивные усилия за последние годы, чтобы, обобщив все позиции сторон, постараться вычленить из них совпадающие подходы к тем или иным аспектам конфликта, постараться подсказать те компромиссы, которые могут привести стороны к общему знаменателю в вопросах, в которых они расходятся». Важность этого заявления вот в чём. В 2017 году была запущена информация о «плане Лаврова», который якобы предлагался для изучения азербайджанской и армянской стороне. Более того, этот «план» Баку активно обсуждал с Анкарой, которую активно пытался подключить к переговорному процессу по урегулированию конфликта. Сразу сбить эту волну не удалось ни Смоленской площади, которая неоднократно выступала с опровержениями, ни Еревану, ни МГ ОБСЕ. Кстати, смысл этой интриги до сих пор не очевиден.
Позиция третья. Лавров еще раз напомнил, что «Россия вместе с США и Францией в качестве сопредседателей Минской группы делает всё для того, чтобы создать условия для урегулирования». По его словам, эта работа проводилась интенсивно и регулярно. В ушедшем году все предложения МГ ОБСЕ были представлены сторонам. Термины «условия для урегулирования» и «условия урегулирования» носят разное смысловое содержание. Это важно отметить, потому что именно азербайджанская сторона выступает с резкой критикой деятельности Минской группы за то, что та «не проводит интенсивные субстантивные переговоры по политическому урегулировании конфликта на основе резолюций СБ ООН», хотя такого вопроса в повестке МГ ОБСЕ не значится.
Наконец, четвертая позиция. Лавров: «Стороны знают, что председатели думают, но решать сторонам. Конечно, мы ожидаем, что какие-то позитивные импульсы последуют от обеих стран. Мы рады, что состоялись встречи президентов и глав МИД в прошлом году. Так что дело за сторонами». Эту мысль глава МИД России повторяет уже не первый раз. Но и тут не все однозначно. Ранее ИА REGNUM сообщало, как глава МИД Армении Эдвард Налбандян, отвечая на вопросы участников Шестого всеармянского форума «Армения — диаспора», заявил, что Ереван «в рамках карабахского урегулирования обсуждает с Азербайджаном возврат тех территорий, которые не будут представлять угрозы для Карабаха… Не будут угрожать ни Карабаху, ни развязке» конфликта. Многие эксперты восприняли это как появление нового процесса в урегулировании нагорно-карабахского вне формата Минской группы.
Тогда почему-то с резкой критикой заявления Налбандяна выступил Баку. Официальный представитель азербайджанского МИД Хикмет Гаджиев заявил, что «в период деятельности на должности министра иностранных дел Армении Налбандян не занимался ничем иным, как нанесением урона процессу мирного урегулирования нагорно-карабахского конфликта». При этом Гаджиев уточнил, что «Азербайджан не допустит создания второго армянского государства на своих суверенных территориях». А если дело было в другом? Вот что писал в этой связи глава бакинского Исследовательского Центра «Атлас» Эльхан Шахиноглу: «Мы получаем пять прилегающих районов и взамен окончательно теряем сам Нагорный Карабах». Такие суждения не рождаются на голом месте. Притом Шахиноглу задался вопросом: «Чего они (Армения — С.Т.) требуют в обмен на земли, которые собираются очистить?».
До урегулирования нагорно-карабахского конфликта еще очень далеко. Можно допустить, что на определенном уровне конфликтующие стороны о чем-то договариваются, но опасаются «без прикрытия» брать самостоятельно на себя политическую ответственность. Складывается ощущение, что Баку и Ереван пытаются вывести за скобки общие проблемы урегулирования конфликта и сосредоточиться на решении конкретных задач по снижению напряженности на линии фронта. Что ж, это уже неплохо… Для начала.
