Заместитель генерального директора Бюро «Стратегические коммуникации», российский эксперт Евсей Васильев в статье «Россия на кавказском направлении имеет три основные цели», опубликованном изданием «Взгляд» обратился к теме армяно-российских отношений и Нагорно-Карабахского конфликта. Статью представляем без сокращений:
Одной из центральных тем российской внешней политики на этой неделе стала активизация переговорного процесса по урегулированию карабахского конфликта. 14 ноября Москву посетил министр иностранных дел Армении Эдвард Налбандян. Буквально на следующий день прошли переговоры лидеров России и Армении Владимира Путина и Сержа Саргсяна. А 16 ноября в Москву с официальным визитом прибыл министр иностранных дел Азербайджана Эльмар Мамедъяров. Кроме того, на этой неделе планируется поездка министра иностранных дел России Сергея Лаврова в Баку и Ереван, а в начале декабря ожидается встреча министров иностранных дел Армении и Азербайджана в Вене. География встреч свидетельствует о том, что главной темой переговоров станет ситуация вокруг Нагорного Карабаха. Для России регион Закавказья всегда был зоной стратегических интересов, в том числе в качестве геополитического коридора на Ближний Восток, где Москва продолжает укреплять позиции и развивать сотрудничество с ключевыми странами региона. О чем, в частности, свидетельствует недавний визит президента России в Тегеран и переговоры с лидерами Азербайджана и Ирана. Однако проблему непризнанной Нагорно-Карабахской Республики при выстраивании российской внешнеполитической стратегии на кавказском и ближневосточном направлениях обойти практически невозможно. Подтверждением этому можно считать внезапную вспышку конфликта со 2 по 5 апреля 2016 года, жертвами которого стали сотни человек с обеих сторон. Избежать трагедии еще большего масштаба удалось благодаря оперативной организации площадки для переговоров в Москве. «Четырехдневная война», казалось, стала неожиданностью для всех, кроме самих участников конфликта, которые прекрасно понимают, что, несмотря на все миротворческие усилия международных посредников, на линии соприкосновения в любую секунду могут снова начаться активные боевые действия. Эскалация напряженности поставила под вопрос дальнейшее развитие сотрудничества со странами региона, поскольку любые контакты Москвы с одной из сторон расценивались другой как поддержка противника. Собственно, за прошедшее время мало что изменилось. Ереван по-прежнему очень болезненно реагирует на российско-азербайджанское военно-техническое сотрудничество. Так, по открытым данным, только с 2010 года между Москвой и Баку были заключены контракты на поставки в Азербайджан вертолетов Ми-35М, танков Т-90С, бронетранспортеров БМП-3, а также артиллерии, реактивных систем залпового огня, в том числе БМ-21 «Град», тяжелых огнеметных систем и широкого перечня ремонтной и инженерной техники на сотни миллионов долларов. Не секрет, что продукция российского ВПК активно использовалась во время боевых действий в Нагорном Карабахе. То же оружие и военная техника российского производства – реактивные системы залпового огня, зенитно-ракетные комплексы, гранатометы и бронетехника – только в гораздо меньшем объеме, стоят на вооружении и у министерства обороны Армении. Разница в том, что богатый энергоресурсами Азербайджан, военный бюджет которого около 2 млрд долларов, закупает оружие у России напрямую, а поставки в Армению, которая тратит на оборону в 4–5 раз меньше, осуществляются в долг или по линии ОДКБ. Россия, выступающая гарантом мирного урегулирования карабахского конфликта, занимает двойственную позицию, стараясь сохранить баланс сил в рамках стратегического партнерства как с Арменией, так и с Азербайджаном. При этом в Москве исходят из соображений, что в случае отказа от военных контрактов с Баку российский экспорт быстро заменят входящая в НАТО Турция или ближневосточный союзник США Израиль, что противоречит уже государственным интересам России. В условиях отсутствия перспектив выработки совместного компромиссного решения проблемы Нагорного Карабаха усилия российской дипломатии направлены на поддержание статус-кво, сохранение которого сегодня гораздо тяжелее, чем может показаться. Более того, не будет преувеличением сказать, что ни Азербайджан, ни поддерживаемая Арменией НКР не переставали готовиться к новой войне, которая может обернуться еще большими жертвами. Разрядке ситуации отнюдь не способствуют неоднократные заявления азербайджанского руководства о возвращении оккупированных, по его мнению, территорий (Нагорного Карабаха и части территории Армении) с помощью силы. По мнению Ильхама Алиева, «ни азербайджанский народ, ни азербайджанское государство не согласятся ни с каким другим вариантом». Отчасти воинственную риторику азербайджанских властей можно объяснить тем, что проблема Нагорного Карабаха стала в 90-е годы для азербайджанцев трагедией национального масштаба, сильно повлияв на формирование новой азербайджанской идентичности. Поэтому любые компромиссы по этому вопросу со стороны азербайджанских политиков будут иметь серьезные последствия для их репутации в республике. В свою очередь, Армения, которая с формальной точки зрения не является участником конфликта, в случае начала широкомасштабных боевых действий также не останется в стороне, на защиту НКР потянутся тысячи армянских добровольцев, в том числе и из других стран. 
Кроме того, Армения, являясь активным участником процессов евразийской интеграции в рамках Евразийского экономического союза, в последнее время предприняла ряд шагов по сближению с Евросоюзом и НАТО, объясняя это, как ни странно, стремлением к обеспечению «региональной безопасности». Таким образом, Ереван сигнализирует Москве о том, что воспринимает стратегическое партнерство межу Россией и Азербайджаном, включающее в себя развитие военно-технического сотрудничества, как угрозу собственной безопасности. Учитывая наличие 102-й российской военной базы в Гюмри и союзнические обязательства России перед Арменией в рамках ОДКБ, а также тесные отношения между Баку и Анкарой, прямой вооруженный конфликт между Арменией и Азербайджаном имеет все шансы стать новой международной угрозой и привести к катастрофическим последствиям как для России, так и для всего региона. При всем при этом, несмотря на громогласные заявления, звучащие с обеих сторон, конфликтующие стороны прекрасно осознают, что военного решения у карабахской проблемы нет и быть не может. А внезапная «разморозка» этой горячей точки будет признана актом агрессии со всеми вытекающими последствиями. Таким образом, эскалация карабахского конфликта станет не только фактором, сдерживающим развитие региона, но и приведет к пересмотру отношений с Россией, которая осудит любое проявление агрессии в относительной близости от своих границ. Как показывает опыт апреля 2016 года и отсутствие видимых достижений в процессе мирного урегулирования карабахского конфликта, формат Минской группы ОБСЕ явно не оправдал ожиданий и не может больше рассматриваться в качестве эффективной международной площадки для переговоров. В этой связи предпринимаемые Россией в последнее время дипломатические усилия на кавказском направлении имеют три основные цели. Первая – недопущение начала боевых действий в регионе на фоне его милитаризации и наблюдаемого роста противоречий между Арменией и Азербайджаном. Вторая – пересмотр роли международных посредников в рамках Минской группы ОБСЕ и других форматов, с дальнейшим переносом центра переговорного процесса в Москву. И, наконец, третья – попытка нащупать общие подходы к новой дорожной карте, которая если и не разрешит этот сложный и затяжной конфликт, то, по крайней мере, предотвратит новое кровопролитие в ближайшие годы.
