Анкара между молотом и наковальней: что ждёт Турцию и почему она меняет свою политику?

Современные глобальные политические расклады серьезно осложнили положение Турции. Играющая важную роль в ближневосточной политике Анкара оказалась в проблемной ситуации: между США, Евросоюзом, Россией, Ираном, нефтяными монархиями Персидского залива. Долгое время, практически всю вторую половину ХХ века, Турция полностью находилась в орбите западного влияния. В конце 1940-х гг. она стала ключевым союзником США и Великобритании по блоку НАТО. Географическое положение Турции, перекрывавшей выход из Черного моря и примыкавшей к южным границам Советского Союза, было очень ценным с военно-стратегической точки зрения.

Ориентация на Запад способствовала тому, что одно время Турция даже пыталась интегрироваться в европейское сообщество. Но здесь Анкара столкнулась с серьезной проблемой — в Европе не очень хотели видеть Турцию в числе европейских государств. Формальные поводы для постоянных «уколов» Турции нашлись быстро — это и авторитарность политического режима, и нерешенный «курдский вопрос», и наличие большого количества политических заключенных, и жесткие расправы с инакомыслящими. Однако пока Турция остается важнейшим военно-политическим союзником США и НАТО в регионе, эта критика носит лишь весьма поверхностный характер.

Ситуация стала меняться после начала боевых действий в Сирии и Ираке. Здесь и выяснилось, что у Турции и США совершенно разные цели и интересы на Ближнем Востоке. Точнее, и прежде Анкара пыталась проводить в Юго-Западной Азии самостоятельную политику, но она не входила в столь открытый конфликт с американскими интересами. Теперь же очевидно, что достаточно серьезные круги в США и Европе рассматривают в качестве вероятной перспективы создание курдского государства на севере Сирии. Для Турции независимые Курдистаны — и сирийский, и иракский, — это источник огромных проблем и, прежде всего, «плохой пример» для собственных, турецких курдов. Как известно, Турецкий Курдистан нестабилен уже более сорока лет — с тех пор, как свою борьбу начала Рабочая партия Курдистана, чей лидер Абдулла Оджалан до сих пор находится в турецкой тюрьме.

Для Турции курдский вопрос очень болезненный. Ведь курдов в Турции — от 10-15% до 20-25% населения страны (тем более, если рассматривать вместе с близкими этносами, например — с заза). Появление независимого Курдистана в Сирии позволит и турецким курдам поверить в возможность своего национального освобождения. Но если с курдским движением Анкара худо-бедно справлялась несколько десятилетий, то с учетом существования независимых Сирийского и Иракского Курдистанов, да еще при поддержке США и Евросоюза, эта задача может стать очень сложной.

Ухудшение отношений с США не является открытием для турецкого президента Реджепа Эрдогана. В сложившейся ситуации он пытается лавировать между «центрами силы», пытаясь наладить отношения то с одними, то с другими государствами. Особые отношения у Анкары, как всегда, складываются с Россией. На протяжении столетий Османская империя, прямой предшественник современной Турции, неоднократно воевала с Россией. При этом между странами были довольно развитые торговые и экономические отношения, русские были частыми гостями в Константинополе, а турки — в южнороссийских портах. Новый поворот в российско-турецких отношениях был обусловлен поражением Османской империи в Первой мировой войне и ее распадом.

Именно Советская Россия тогда помогла Турции не только отстоять реальную независимость, но и сохранить значительные территории, населенные нетюркскими народами. Мустафа Кемаль Ататюрк пользовался симпатиями и поддержкой Москвы. Однако турки оказались куда более прагматичными, чем советские лидеры. Хотя Ататюрк получал серьезную поддержку от Москвы, он безжалостно расправился с собственными турецкими коммунистами (знаменитое убийство Мустафы Субхи и его соратников).

В Турции был создан один из самых жестких в отношении коммунистов политических режимов. Кроме того, Турция продолжала оказывать помощь антисоветским тюркским и мусульманским движениям на Северном Кавказе, в Закавказье и Центральной Азии. К 1930-м гг. Турция уже не рассматривалась Москвой в числе потенциальных союзников, а в 1940-е годы существовали вполне обоснованные опасения вступления Турции в войну на стороне гитлеровской Германии. Именно из-за этой опасности свежие дивизии РККА держали наготове в Закавказье, не перебрасывая их на фронт. Ухудшение отношений с Турцией стало и одной из причин выселения в годы войны из приграничных районов Грузии турок-месхетинцев, курдов и азербайджанцев, которых сталинское руководство считало потенциальными сторонниками Турции. Сразу же после войны Турция вступила в блок НАТО и превратилась в важнейшего геополитического союзника США в их противостоянии с Советским Союзом и социалистическим блоком. Турецкие спецслужбы продолжали подрывную деятельность в Закавказье, Средней Азии, на Северном Кавказе. В свою очередь, Советский Союз стремился в меру возможностей поддерживать турецких коммунистов и курдское национально-освободительное движение.

Распад Советского Союза и переход России к рыночной экономике привели к тому, что Турция превратилась в одного из важнейших торговых партнеров нашей страны. Российские туристы дают огромную часть доходов турецкого туристического сектора, Россия выступает в качестве важнейшего потребителя турецких продовольственных и вещевых товаров. Вместе с тем, никуда не ушли прежние проблемы, включая пропагандистскую деятельность пантюркистских организаций в национальных республиках Российской Федерации. Война в Сирии вновь внесла коррективы в двусторонние отношения. После того, как турки сбили российский военный самолет, отношения двух стран очень серьезно испортились и даже после отмены части санкций, на прежний уровень в своих отношениях Россия и Турция пока не вышли.

Для России и Турции двусторонние экономические связи действительно очень важны. Поэтому Москва в конечном итоге все же не стала полностью разрывать отношения с Турцией даже после таких событий как уничтожение российского самолета и убийство посла Российской Федерации в Турции Андрея Карлова. В свою очередь, Турция, хотя и высказывалась неоднократно в поддержку Украины, в том числе в позиции по Крыму, на практике быстро превратилась и в важнейшего торгового партнера Крыма. Политика — политикой, а бизнес — бизнесом. Это прекрасно понимают и в Москве, и в Анкаре.

Другой традиционный соперник и противник Турции — Иран. Противостояние между суннитской Турцией и шиитским Ираном уходит вглубь веков, когда иранская династия Сефевидов считалась важнейшим оппонентом Османской империи на Ближнем Востоке. Турция и Иран соперничали за влияние в Закавказье и Месопотамии, причем политическое противостояние «освящалось» религиозным. В Сирийской войне Иран безоговорочно поддержал правительство Башара Асада, что не могло прийтись по душе турецкому руководству. Однако за годы боевых действий политическая ситуация в Сирии изменилась настолько сильно, что вчерашние оппоненты — Турция и Иран — готовы сесть за стол переговоров. В отличие от Соединенных Штатов, и Турция, и Иран находятся в непосредственной близости от Сирии и имеют многие схожие проблемы, хотя бы тот же «курдский вопрос» — курдское меньшинство весьма активно и в самом Иране, где на него также могут поставить внешние силы, прежде всего — американцы, заинтересованные в ослаблении Тегерана.

О том, что сирийскую проблему необходимо решать без участия США и Европы, уже поняли и в Анкаре, и в Тегеране. 31 октября стало известно, что и Турция, и Иран одобрили предложение России о проведении переговоров между основными участниками сирийского конфликта без участия западных держав. Принципиальное отличие позиции Анкары от позиции Вашингтона заключается в том, что в Турции нет четкого отношения к самому режиму Башара Асада. Для турецкого руководства главное — ликвидировать террористические группировки, ответственные за атаки на территории самой Турции, а также нейтрализовать курдское сопротивление на севере Сирии. Здесь интересы Турции вступают в явное противоречие с интересами Запада, который все активнее поддерживает курдское национально-освободительное движение.

Есть и еще один важный фактор — Турция всегда считала себя ответственной за судьбы тюркоязычных народов, проживающих в орбите бывшей Османской империи. В Сирии это туркоманы — сирийские туркмены, которые родственны туркам и воспринимаются Анкарой как младшие братья, нуждающиеся в защите и покровительстве. Само собой, Анкара стремится защитить туркоманское население Сирии от посягательств со стороны любых других сил, будь то курды, Асад или террористические группировки религиозного толка.

Для Турции очень важно умиротворение Сирии, поскольку именно Турция была вынуждена принять основной поток сирийских беженцев. Хотя значительная часть беженцев через территорию Турции проследовала в Европу, миллионы сирийцев осели на турецкой территории и в настоящее время помощь беженцам превратилась в серьезную социальную и финансовую проблему для турецкого руководства. С умиротворением Сирии, таким образом, связана политическая стабилизация в самой Турции. Для Ирана, в свою очередь, умиротворение Сирии еще более важно. Сирия — давний и практически единственный настоящий союзник Тегерана на Ближнем Востоке, от Асада долгое время зависела прямая поддержка шиитских вооруженных формирований на территории Ливана. В случае крушения правительства Асада, по позициям Ирана на Ближнем Востоке будет нанесен серьезнейший удар. Поэтому Иран крайне заинтересован в разрешении сирийского конфликта и готов ради этого даже на переговоры с давним соперником и оппонентом — Турцией.

Безусловно, те внешнеполитические проблемы, с которыми сталкивается Турция в Сирии, а также во взаимоотношениях с соседями и с Западом, влияют на внутриполитическую обстановку в стране. У Реджепа Эрдогана много опасных противников и в самой Турции. Это и радикальные группировки, связанные с ИГ (запрещена в Российской Федерации), и курдское национально-освободительное движение, и последователи Фетхуллаха Гюлена, и традиционная левая и леворадикальная оппозиция, и светски ориентированная часть турецкой военно-политической элиты. Все они по разным причинам недовольны политикой Эрдогана. Однако, как показала история с попыткой государственного переворота, сместить Эрдогана не так просто.

При всех своих недостатках, турецкому президенту удалось построить достаточно действенную вертикаль власти, подчинить себе репрессивный аппарат. За годы, что Эрдоган находится у власти, были произведены масштабные кадровые преобразования в вооруженных силах, полиции, спецслужбах. Ненадежные генералы и офицеры отправлялись в отставку, а их места занимали люди, лояльные президенту. Наиболее заметно это в полиции и других правоохранительных структурах, которые буквально наводнены сторонниками Эрдогана. Члены его партии получают преференции при поступлении в полицейские училища, поэтому на офицерских должностях растет количество сторонников Эрдогана, а сторонники светского кемализма вытесняются со всех руководящих постов как потенциально ненадежный контингент.

Реджеп Эрдоган проводит и другие мероприятия по укреплению своей власти. Так, вскоре будет отменен пост премьер-министра страны, а министров назначать будет непосредственно президент. Укрепляя свою авторитарную власть, Эрдоган рассчитывает не допустить развития событий в Турции по сирийскому сценарию. Вполне возможно, что это его главный страх. Ведь в случае распада Сирии аналогичные процессы могут начаться и в Турции, где целый регион — Турецкий Курдистан — давно смотрит в сторону независимости, а миллионы граждан левых и правых убеждений ненавидят друг друга и представляют будущее турецкого государства совершенно по-разному.

В столь сложной ситуации Эрдогану — не до распрей с влиятельными соседями, в том числе и с Россией. Конечно, на самом деле отношение турецкого руководства к нашей стране вряд ли можно назвать хорошим. Турция как была, так и остается противником России. Но специфика современной политической ситуации в мире и на Ближнем Востоке в частности заставляют турецкого президента идти на компромисс и налаживать отношения и с Россией, и с тем же Ираном. Тем более, что можно легко предсказывать и дальнейшее ухудшение отношений Турции с США и особенно Евросоюзом. Авторитарный стиль правления Эрдогана перечеркивает все достигнутые за многие десятилетия успехи Турции в отношениях с Европой. В Евросоюз Турция, скорее всего, уже не войдет. Запад все меньше воспринимает Турцию как свой форпост на Ближнем Востоке и не исключено, что по мере ухудшения отношения к Анкаре будет нарастать поддержка курдского движения с целью создания независимого курдского государства, которое могло бы стать противовесом той же Турции.

Автор: Илья Полонский