Вопрос: На днях министр иностранных дел Армении Эдвард Налбандян в Брюсселе по инициативе и в присутствии сопредседателей Минской группы ОБСЕ встретился с министром иностранных дел Азербайджана Эльмаром Мамедъяровым. Об этом сообщает МИД РА. До встречи глава армянского МИД заявил, что безопасность на Южном Кавказе продолжает оставаться под угрозой из-за постоянно звучащих из Азербайджана угроз применения силы.
В ответ министерство иностранных дел Азербайджана заявило: «Именно Армения избегает содержательных переговоров по урегулированию и реализации известных резолюций ООН». Во время встречи сопредседатели попросили министров иностранных дел передать президентам своих стран их предложение относительно организации саммита в течение этого года. Примечательно, что одной из сопредседательствующих в МГ стран является союзник Армении Россия – самый крупный поставщик азербайджанских вооруженных сил, всего несколько дней назад предоставивший новые партии современного наступательного вооружения врагу своего союзника Азербайджану. В то же время Россия неоднократно выступала с заявлениями о том, что якобы Запад целенаправленно эскалирует и создает военное положение возле российских границ.
Разве в Кремле не знают известную формулу «враг моего друга – мой враг», или, может, официальная Москва не считает Армению другом, а рассматривает как далекую российскую вассальную провинцию? После всего этого возникает вопрос: «Нужен ли нам такой союзник, или же настало время искать альтернативы, и есть ли смысл во встрече на уровне президентов в рамках Минской группы, если страна-член той же Минской группы вооружает страну-противника Азербайджан?
Ответ: Прежде всего вспомним, что диалог между Арменией и Азербайджаном, даже на уровне министров иностранных дел, долгое время был заморожен формально в первую очередь по инициативе армянской стороны. Дело в том, что официальный Баку высказывался в пользу интенсификации переговорного процесса с оговоркой, указывая на необходимость достижения практических результатов, под которыми понималось возвращение под юрисдикцию Азербайджана буферных территорий, занятых в ходе карабахской войны силами самообороны НКР, а также самой территории Нагорного Карабаха. Сразу или поэтапно – не суть, главное – восстановление территориальной целостности Азербайджана в полном объеме. Переговоры же, которые не приводят к достижению обозначенной Ильхамом Алиевым цели, были охарактеризованы им пустой тратой времени и затягиванием решения вопроса, а значит, сохранением статус-кво. В противном случае Баку сохраняет за собой право решать проблему Нагорного Карабаха силовым путем. Такова позиция азербайджанских властей. Она не только озвучена неоднократно, но и всячески подтверждается серьезность намерений предпринятыми практическими шагами. Это и проводимая активная внешняя политика в большей степени с региональными игроками, расположение которых Азербайджан пытается заполучить, и насыщение армии все новыми видами вооружений, и, наконец, подготовка общественного мнения к эскалации конфликта с использованием всех известных способов нагнетания враждебности, доводя до чудовищных масштабов якобы исходящую от армянской стороны угрозу. Ну и, разумеется, постоянные провокации по линии соприкосновения призваны усилить эффект о решительном настрое президента Алиева.
Армянская же сторона, которую в отсутствие реальных предпосылок политического урегулирования конфликта в принципе, как промежуточный вариант, устраивает сохранение статус-кво, указывала о бессмысленности продолжения диалога в условиях, когда Азербайджан игнорирует достигнутые на предыдущих этапах договоренности. В частности, речь идет о пунктах по усилению мониторинговой миссии по линии соприкосновения и внедрении эффективных механизмов объективного контроля, достигнутых на саммитах в Вене и Санкт-Петербурге. Позиция армянской стороны в этом вопросе более чем логична: конструктивный разговор возможен лишь при полном затишье на линии фронта, а объективный контроль и есть действенный механизм достижения заветного затишья. Следует отметить, что формально Баку не должен выполнять эти обязательства, потому как его подписи под договоренностями в Вене и Санкт-Петербурге не стоят, но, во-первых, отсутствие подписи само указывает на сторону, готовую к провокациям, и, во-вторых, Ильхам Алиев в Санкт-Петербурге, пусть и неформально, но все-таки взял на себя определенные обязательства в этом направлении. Для точного понимания картины необходимо подчеркнуть, что для президента России устные договоренности в своем статусе, по сути, ничем не уступают договоренностям на бумаге. Скорее, наоборот: нарушение пунктов того или иного договора отражает позицию одной из сторон, а недержание данного слова, особенно на столь высоком уровне, неминуемо вносит в ситуацию личные мотивы. Из сказанного вовсе не следует, что должны немедленно последовать жесткие карательные меры, но из этого и не следует, что такая вероятность исключена. Когда, в каком виде, с какой стороны и с какой интенсивностью – Владимир Путин всегда решает сам, никогда заранее не раскрывая своих намерений.
Предыстория состоявшейся 11 июля в Брюсселе встречи министров иностранных дел Армении и Азербайджана важна с точки зрения понимания, что никакого прорыва ожидать и не следовало. Возобновление диалога, безусловно, очень важно, тем более на фоне того, что по линии соприкосновения напряжение все время растет. Значение диалога сложно переоценить даже в условиях, когда всем сторонам заведомо известен нулевой результат. Формула «не о чем разговаривать» может быть эффективной лишь на короткий промежуток времени, если хотите, как демонстративный посыл, направленный на грядущие переговоры. В среднесрочной же и долгосрочной перспективе разговаривать нужно. Даже безрезультатно, пусть без определенной повестки. При полном отсутствии точек соприкосновения, если уж на какое-то время так сложилось, можно и нужно говорить, хотя бы о том, что говорить – нужно. И это не банальная игра слов, а основа дипломатии. Наглядная иллюстрация тому – просьба сопредседателей Минской группы ОБСЕ к министрам передать пожелание двум президентам организовать встречу на высшем уровне до конца года. Если же нет, то провести еще один раунд переговоров глав внешнеполитических ведомств в декабре. С формулировкой «у карабахского конфликта нет военного решения», несомненно, нужно соглашаться, но проблема в том, что у карабахского конфликта на данном этапе нет и политического решения.
То обстоятельство, что у сторон конфликта диаметрально противоположные позиции по главной проблеме – статусу самого Нагорного Карабаха, предрекает долгий и сложный путь в переговорном процессе. Всем хорошо известно, что армянская сторона вопрос статуса НКР считает давно решенным и закрытым, в то же время Азербайджан не приемлет никакой другой перспективы, кроме как возвращение Нагорного Карабаха под свою юрисдикцию. Решение прочих деталей, будь то освобождение каких-то районов и пр., ничего кардинально не поменяет, если Баку не сдвинется со своих жестких позиций и не захочет де-юре признать объективную реальность, фактически сложившуюся еще два десятка лет назад. Если из создавшегося тупика и есть какой-то выход, то лично я в него поверю только после того, когда стороны придут к пониманию, что карабахский конфликт давно перерос в полномасштабное армяно-азербайджанское противостояние. На мой взгляд, даже если каким-то чудом найдется решение карабахского конфликта, это не приведет к урегулированию армяно-азербайджанских отношений, тем более что не существует решения, которое в равной степени удовлетворило бы обе стороны. Конфликт вокруг Нагорного Карабаха – причина, но не ключ к урегулированию глобального противостояния. К решению карабахской проблемы нужно приступать только после налаживания отношений между Арменией и Азербайджаном. К сожалению, логика, дескать, устранив причину, можно будет решить все остальные вопросы, уже не работает. По ней возможно было закрыть вопрос в первые годы установления перемирия или же еще лет через 30-50, когда сменятся поколения. Первое упущено, второго ждать еще долго. Ждать с перманентными обострениями, жертвами с обеих сторон, отставанием от региональных преобразований и т.д. В наше же время есть возможность только попытаться наладить отношения между двумя народами, снизить градус накала, который неминуемо приводит к новым жертвам.
Почему бы сопредседателям Минской группы не попытаться начать действовать от обратного? Не сомневаюсь, что вовлеченные в процесс урегулирования державы сходятся во мнении, что большая война на Южном Кавказе недопустима, а невоенного решения карабахского конфликта пока не существует. Впрочем, как и мало кто сомневается, что за неимением рецепта всеобъемлющего решения фактическое положение дел (состояние замороженного конфликта) устраивает всех, кроме Азербайджана. Следовательно, нужно создать предпосылки, чтобы официальный Баку мог прекратить провокации по линии соприкосновения, при этом сохранив лицо и достаточно аргументировано объяснив своему обществу смену риторики. Как вариант, можно достигнуть объявления моратория на враждебную пропаганду в Армении и Азербайджане, прекращения раздувания образа врага в лице соседствующих народов с обеих сторон. В случае достижения этой в принципе безобидной договоренности у Алиева станет меньше поводов под давлением общественного мнения нагнетать обстановку военной риторикой и вооруженными провокациями. Думаю, он тоже прекрасно понимает, что развязать большую войну ему: а) не позволят; б) не помогут; в) не простят. Каждый из указанных трех пунктов имеет свое объективное объяснение, связанное с глобальными и региональными, а также двусторонними интересами региональных игроков. Ильхам Гейдарович любит власть, красивую жизнь и остальные прелести дольче виты, ему не нужно идти против интересов всех, потому как если известно, что статус-кво устраивает всех, кроме него, то в геополитическом уравнении единственным кандидатом стать неизвестным, будет он сам. Россия, Турция и Иран в переформатировании Ближнего Востока выступают с близких позиций, помимо этого осуществляются гигантские экономические проекты, также перекликающиеся с большой политикой, посему никто из указанных игроков не позволит президенту Азербайджана взорвать ситуацию.
Трем мощным соседям Азербайджана проще разобраться с Алиевым, чем друг с другом. Армении в данном раскладе отведена маленькая, но очень ответственная роль – быть готовой дать достойный отпор любым провокациям. Весь остальной геополитический расклад играет в пользу сохранения статус-кво вокруг Нагорного Карабаха, следовательно, удачный для Армении и НКР. Помимо всего, президент Азербайджана должен понимать, что у военного искусства свои законы, пожалуй, главный из которых гласит: начав мобилизацию, надо переходить к войне. Нельзя использовать мобилизацию ради пропаганды, сконцентрировать армию и не ударить. Неминуемо наступает или военный переворот, или попросту разложение армии, за которым начинается развал государства. На этот опасный путь президент Украины уже встал, не думаю, что Ильхам Алиев захочет разделить судьбу Петра Порошенко. В этом, как говорится, и текст, и контекст. Все остальные разговоры о том, кто кому продает оружие, кто, где и почем обретает новые виды вооружений, на мой взгляд, ангажированные рассуждения, ничего общего не имеющие с реальным балансом сил в регионе.
Вообще, реакция отдельных кругов в Армении на продажу вооружения Россией Азербайджану сугубо эмоциональная, которую понять можно, но делать на этом политику, мерить степень дружбы и партнерства – методологическая ошибка. Конечно же, в современном мире у всех свои интересы, в том числе и торгово-экономические, и если противопоставлять им свои эмоции и обиженную физиономию, это ничего не меняет и не изменит. Что-то не слышал, чтобы Индия сильно интересовалась, у кого обретает оружие Пакистан, и наоборот. Если союзник гарантирует баланс сил в регионе и безопасность Армении по договору, этого достаточно для решения собственных задач. Рассчитывать на разговор по дворовым понятиям, раздувать щеки – бессмысленное занятие. Уверен, что ни в Кремле, ни в Белом доме, ни в Елисейском дворце, ни где-либо еще не слышали и не руководствуются принципом «враг моего друга – мой враг». Уверен, и в Армении так не думают, иначе враг друга многих армян США – Иран – автоматически должен причисляться к врагам Армении. Что за логика? Тогда лучше вообще не иметь друзей, чтобы не нажить кучу врагов. Ну а на всякий случай напомню, что на деле пословица гласит: «Враг моего врага – мой друг». Согласитесь, это немного о другом. Точнее, совсем о другом.
