Азербайджанские СМИ о погромах армян в Баку и Сумгаите: Толпа грабила, убивала, поджигала и насиловала...

Сессия областного Совета народных депутатов Нагорно-Карабахской Автономной Области (НКАО) в Степанакерте 20 февраля 1988 года приняла обращение к Верховным советам Азербайджанской и Армянской ССР, а также СССР с просьбой о разрешении выхода из состава Азербайджана и присоединения к Армении. Об этом пишет сайт азербайджанского независимого интернет-телевидения «Meydan TV», отмечая, что данному событию последовали погромы армян в Азербайджане.

Так, 35-летний Баграт Алексанян до января 1990 года со своей семьей жил в Баку, вблизи дворца имени Ленина (сейчас это дворец имени Гейдара Алиева), на улице Мирза Ага Алиева. По словам Баграта, они жили неплохо, со всеми имели отличные, дружелюбные отношения.

Однако, ситуация изменилась с началом сумгаитских погромов армян и карабахского конфликта. Ситуация стала невыносимой. По словам Баграта, в городе начали взрывать машины армян, а людей армянской национальности ловили на улицах, били, пытали.

«Моего дедушку сильно избили в трамвае, ударили отверткой. Хотели заставить водителя трамвая, чтобы он бросил его под трамвай и переехал его. Водитель был азербайджанцем, но он не согласился, а уговорил толпу отпустить старика», - рассказал он.

В то время Баграту было 8 лет. Сейчас Баграт со своей семьей живет в Ереване, и занимается правозащитной деятельностью. Он рассказал, что с сожалением вспоминает людей в Баку, которые из чувства безопасности боялись помогать лицам армянской национальности, так как впоследствии они могли подвергнуться жесткому преследованию.

Руслан Багиров (имя и фамилия изменены) почти ровесник Баграта. Семья Руслана переехала в Баку в 1988 году из Еревана. В то время ему было 9 лет. Они последовали советам родственников из Азербайджана поменять квартиру в Ереване на квартиру в Баку. Руслан помнит, как их провожал весь двор.

На вопрос корреспондента сайта, как они жили в Ереване до конфликта, Руслан ответил, что так же, как живут сейчас в Баку. «Мы были детьми. Играли во дворе. Мамы были домохозяйками, сидели и беседовали в беседках летом. Когда дети просили есть, и при этом не хотели идти домой, кто-то из матерей поднимался домой, приносил всем хлеб с колбасой, с сыром, воду. Иногда я возвращался из школы, и мамы не было дома, она ходила в магазин или по другим делам. Я всегда смело заходил к соседке армянке, у которой дочь и сын были почти мои ровесники. Соседка спрашивала не голоден ли я, поила чаем, мы играли с ее детьми. Приходила мама и забирала меня, даже не нужно было благодарить соседку, насколько это было естественно, что я сидел у нее часами», - с улыбкой делится Руслан.

47-летняя Нона Шахназарян родилась и выросла в азербайджанском городе Мингачеуре. Ныне кандидат исторических наук, Нона провела свое детство и отрочество среди азербайджанских соседей, о которых у нее тоже теплые воспоминания.

Однако, когда началась резня в Сумгаите и Баку, конфликт коснулся и ее семьи. «В один день учительница моей сестры зашла в класс и сказала, пусть все армянские дети встанут и пойдут домой. Сегодня для них нет уроков. Сестра была маленькая, она радовалась, что сегодня не будет уроков. Когда она рассказала это дома, то мама поняла - это уже все…конец…», - рассказала она.

Как подчеркивается, концом для совместной жизни стали Сумгаитские погромы, после которых совместная жизнь для армян и азербайджанцев стала просто невозможной. 27-29 февраля 1988 азербайджанцы напали на армянское население Сумгаита. Толпа грабила, убивала, поджигала и насиловала…

Другая жертва погромов армян - 46-летняя Рузанна Авокян - родилась и выросла в Сумгаите. Когда началось напряжение, ей было 20 лет. Она вспоминает, как в полном доверии и мире ее семья жила с соседями и как вдруг изменилась ситуация в городе. «Митинги начались уже 26 февраля. Уже в тот день между базаром и 29 кварталом избили нескольких армян. Многие не понимали, что вообще происходит и при чем тут Карабах… Основные погромы начались с 27 по 29 февраля, три дня толпа огромная бесчинствовала и на них не было никакой управы», - рассказала свидетельница погромов.

Рузанне особенно трудно забыть насилие, которое она видела с балкона своего дома. «28 февраля к нам заехал во двор грузовик, людей там было битком, были в черной одежде. В руках держали железные прутья. Все это я наблюдала с балкона. В семье решили, вдруг если соседи нас сдадут, папа будет защищаться до последнего. А я выпрыгну с балкона, с пятого этажа. Но какие-то соседи из нашего дома, показали погромщикам, другой дом и сказали, что армяне там проживают. Из дома вывели армянскую девушку по имени Оля. Вывели ее нагую, все это я наблюдала с балкона», - поведала она.

Оставаться в городе было опасно. 29 февраля Рузанна вместе с семьей покинула Сумгаит. «29 февраля всех предупредили, если кто-то будет укрывать армян, их постигнет та же участь. Уже не было вариантов помогать. Погромы происходили везде, особенно пострадал 8-й микрорайон. Погромщики знали к кому идут, на руках были адреса. К нам домой уже 29-го пытались зайти, но сосед заранее нас предупредил, поэтому 29-го с утра мы отправились в Баку на маршрутном такси», - сказала Рузанна.

Резюмируя, сайт пишет, что в результате карабахского конфликта у людей изменились не только дома, соседи, жизнь, но и отношение к своему общему прошлому. Отмечается, что почти все респонденты отказались рассказывать много о своей семье, и показывать фото своих близких, так как боялись за их безопасность. Так, азербайджанец Руслан счел беседу с «Meydan TV» опасной и невыгодной для его работы и жизни. Он просил о полной анонимности и объяснил свои опасение так: «Не думайте, что я трус. Я не за себя боюсь. У меня жена, дети, братья, пожилые родители. А я тут вам рассказываю, какие армяне хорошие были. Это нельзя говорить, потому что для всех они наши враги. Меня могут объявить врагом народа, моих родных могут преследовать, терроризировать как членов семьи врага народа».