Топливно-энергетический комплекс Армении имеет стратегическое значение для ее экономики. Зажатая в блокаде со стороны Азербайджана и Турции, не имеющая собственных нефтегазовых запасов и выхода к морю, страна полностью зависит от импорта энергоносителей. А импорт энергоносителей приводит к их дороговизне для внутреннего потребления, что существенно сужает возможности экономического развития страны. Между тем, эти издержки можно частично компенсировать активной интеграцией страны в региональные энергетические проекты по оси «Север-юг» и диверсификацией путей доставки первичных энергоносителей. О состоянии топливно-энергетического комплекса Армении, потенциала развития сотрудничества Армении в сфере энергетики с Россией, Грузией и Ираном корреспондент EADaily беседовал с национальным экспертом Программы развития ООН по энергетике Ара Марджаняном.
Как вы охарактеризуете ситуацию в топливно-энергетическом комплексе Армении? Какие у нее слабые и сильные стороны?
Под ТЭК мы будем понимать объединение трех больших областей, включающих в себя сжигание топлива и производство полезной энергии — электрической, тепловой, механической. Слабые стороны Армянского ТЭК очевидны: отсутствие доказанных, промышленно значимых запасов ископаемого топлива (углеводородов), почти 100% зависимость транспорта от ввозимых моторных топлив, и энерго-транспортная блокада, навязанная Армении Турцией и Азербайджаном с 1993 г, и длящаяся по сей день.
Сильные стороны также достаточно очевидны:
- уникальная для региона гидроэнергетическая инфраструктура, объединяющая два гидроэнергетических каскада — Севан-Разданский и Воротанский, в единый гидротехнический комплекс посредством оз. Севан и туннелей Арпа-Севан и Воротан-Арпа.
- уникальный для всего региона (вплоть до недавнего пуска Бушерской АЭС в Иране) опыт использования и развитая атомной энергетики, включая длительный останов и перезапуск атомного блока типа ВВЭР-440/270, подготовки кадров, проведения комплексных мероприятий по повышению надежности и безопасности ААЭС и т. д.
- уникальное географическое расположение в Южном Кавказе, и избыток установленных генерирующих мощностей, позволяющих обеспечить экспорт электроэнергии и его эффективный переток одновременно и непосредственно в Грузию, Азербайджан, Нахичевань, Арцах (Нагорный Карабах — ред.), Иран и Турцию.
- уникальный опыт по преодолению шести энергетических кризисов в течении 100 лет. Включая: создание трех-компонентной генерационной базы (атомная, гидро, ископаемое топливо); форсированную замену в кратчайшие сроки основного энергоносителя ТЭК — мазута, на природный газ; проведение первого на постсоветском пространстве (включая страны Балтии) комплексного реформирования ТЭК, с его функциональным разделением, приватизацией и созданием независимых регулирующих органов; достижение рекордного для всего мира уровня использования сжатого природного газа в транспорте и др.
Что может дать импульс развитию топливно-энергетического комплекса Армении и на чем она может выиграть (транзит газа, экспорт электроэнергии, переход на гидроэнергетику)? Какое направление может быть сегодня наиболее выгодно стране и ее населению?
Ваш вопрос уже содержит три четверти ответа. Дело в том, что официальная доктрина энергетической безопасности Армении, сформулированная в 2005-ом и подтвержденная указом президента Армении в 2013-ом, формулирует 4 основных направления развития: 1. непрерывное развитие атомной энергетики; 2. диверсификация путей доставки первичных энергоносителей; 3. активная региональная интеграция в энергетические потоки (энергоносители, электроэнергия); 4. развитие использования местных, возобновляемых источников энергии — в первую очередь гидроэнергии, поощрение энергосбережения и энергоэффективности. Все эти направления развития не только выгодны стране и ее населению, но и составляют суть, императивное требование комплекса энергетической, и шире — национальной безопасности Армении.
Какое влияние на топливно-энергетический комплекс Армении оказывает Россия и ее контроль над отдельными предприятиями?
В целом — весьма положительное. Сотрудничество с РФ в области атомной энергетики, поставок газа, а так же обмен опытом, технологиями и знаниями придает армянскому ТЭК стратегическую глубину, долговременную перспективу и необходимый запас прочности. Активное сотрудничество с РФ по интеграции Армении в энерго-транспортную региональную инфраструктуру — особенно по оси «Север-Юг» (РФ, Грузия, Армения, Иран), способна в корне изменить ситуацию на Южном Кавказе, укрепить экономические и геополитические позиции вовлеченных стран, обеспечить их устойчивое развитие и рост благосостояния народов. Не будет преувеличением сказать, что 4-х стороннее энерго-транспортное сотрудничество по оси «Север-Юг», с его дальнейшей привязкой к проекту Шелкового Пути, является ключевым фактором, определяющим будущее региона.
К отрицательным аспектам следует отнести не всегда гармоничную, а зачастую и противоречивую позицию ведущих энергетических акторов РФ в Армении (Газпром, Росатом, РАО и др), не всегда прозрачный их образ действия, отсутствие продуманной стратегии совместного энергетического сотрудничество на 2-х и многосторонней основе. Совершенно недостаточным представляется объем совместных исследований и оценок по энерго-транспортной проблематике, развитию региональной инфраструктуры. Слабым и недостаточным представляется освещение целей, задач и образа действий совместных энерго-транспортных предприятий в профессиональной печати и масс-медиа Армении. Что приводит к преобладанию популистской риторики в общественном дискурсе.
Насколько Иран заинтересован в сотрудничестве с Арменией: закупках большего объема электроэнергии, увеличении поставок газа? Нет ли у Еревана намерений уравновесить влияние Москвы сотрудничеством с Тегераном?
На мой взгляд, у Еревана скорее есть намерение использовать свои прекрасные взаимоотношения с РФ, Ираном и Грузией для того, чтобы прорвать энерго-транспортную блокаду удушающую экономику Армении и замедляющую ее развитие в целом. Это вполне понятная позиция, приемлемая и обоснованная для всех вовлеченных сторон. Что же касается Ирана, то мне кажется, что там постепенно проходят эйфорические ожидания, образованные после известных решений по ее ядерной программе, снятий санкций и т. д. Геополитические реалии региона, в частности — антииранское сотрудничество Израиля, Саудовской Аравии, Турции и Азербайджана, никуда не исчезли. В обозримой перспективе они будет действовать также, а возможно и более отчетливо, особенно после президентских выборов в США.
В этих условиях на Южном Кавказе у Ирана нет, и не может быть более естественного, в долгосрочной перспективе — надежного и стабильного партнера, чем Армения. И было бы странно, если бы это обстоятельство не нашло своего отражения в энергетическом сотрудничестве между Ираном и Арменией. Другое дело, насколько успешно оно продвигается. Например, начало масштабного экспорта электроэнергии в Иран в рамках программы «газ взамен электроэнергии» на уровне более 1.0 млрд кВтч в год, начиная с 2010-го натолкнулось на ряд трудностей, вызвав и определенное напряжение в электроэнергетической системе Армении. Недопустимым образом затягивается строительство Мегринской ГЭС. Причем отговорки о якобы технических и финансовых трудностях этого проекта совершенно неубедительны — ведь за время бесплодных разговоров о Мегринской ГЭС, Иран уже построил и недавно сдал в эксплуатацию Худаферинскую ГЭС в 200МВт, чуть ниже по течению реки Аракс. Но есть и обнадеживающие успехи — начало строительства новой ЛЭП класса 400кВ между Ираном и Арменией. Она послужит зачатком в формировании сильной системной связи между Ираном, Арменией и Грузией, с выходом на РФ. Недавно началась транзитная поставка иранского газа в Грузию через Армению. Это совершенно новое и крайне перспективное явление в региональной энергетике.
Писали, что у Армении были планы по увеличению экспорта электроэнергии. Почему этого не произошло, остаются ли перспективы? Есть ли реальный спрос?
Совершенно верно. В начале 2009 г. в преддверии обнародования известных протоколов по нормализации отношений между Турцией и Арменией, министр энергетики Армении заявил о готовности страны к немедленному экспорту 1.0 млрд кВтч электроэнергии в Турцию, по крайне привлекательной цене. Причем, чуть позже было объявлено, что в случае строительства новой ЛЭП класса 400кВ Хорасан (Турция) — Октемберян (Армения), объем экспорта может быть, по меньшей мере, удвоен. Однако, Турция предпочла торпедировать эти протоколы, привязав их ратификацию к вопросам, не имеющим отношения к нашей двухсторонней кооперации. Что же касается спроса — то спрос на электроэнергию имеется у всех наших соседей, и в ближайшие 15−20 лет он будет только нарастать.
Ранее неоднократно отмечалось, что Армения планирует сделать ставку на гидроэнергетику. Какова текущая ситуация в этой отрасли? Сможет ли гидроэнергетика в будущем заменить атомную?
Насколько мне помнится, скорее, писалось что «Армения планирует сделать ставку на развитие малой гидроэнергетики». Она ее сделала, и, причем, достигла тут выдающихся результатов.
Что же касается второй части вопроса, то гидроэнергетика должна не заменить, а дополнить атомную энергетику Армении. Причем дополнение это в высшей степени естественное и эффективное в экономическом и энергетическом смысле. Имею ввиду в первую очередь проект гидроаккумуляционной электростанции, которая существенно повысит эффективность работы армянской энергосистемы в целом, и нового блока ААЭС в частности. Ну, а с долговременной, стратегической точки зрения в Армении нет более важного проекта, чем использования гидроэнергетического потенциал р. Дебет. Напомню, что Севан-Разданский и Воротанский гидроэнергетические каскады, построенные нашими отцами, буквально спасли Армению в начале 90-ых, обеспечили доступной электроэнергией 3-ую Республику в первые два десятилетия ее существования. Нашим детям и внукам мы должны передать в наследство Дебедский каскад — это наш гражданский и государственный долг.
Являются ли тарифы на электроэнергию и газ реальными раздражителями для жителей Армении и есть ли справедливые объяснения нынешнего уровня цен?
Являются безусловно. А что касается объяснений, то на мой взгляд сегодня нет не только справедливых, но и вообще сколь-нибудь внятных объяснений механизмов образования тарифов на газ и электроэнергию для граждан и промышленности. Вообще говоря, архаичность проводимой тарифной политики, недоразвитость применяемых механизмов, слабая и неполная статистическая база данных, отсутствие механизмов адекватного анализа, планирования и прогноза ситуации, непрозрачная ситуация в принятии решений, и главное — потеря общесистемного взгляда на ТЭК как единое целое, являются основными причинами нынешнего системного кризиса.
Какова будет дальнейшая судьба Армянской АЭС? На каком этапе планы строительства нового реактора, о чем шли разговоры.
14-го сентября 2013 г. было официально объявлено о продлении срока эксплуатации действующего (2-го) блока ААЭС до 2026 г. Для этого в течении 2016−18гг. предусмотрено выполнение ряда исследований и мероприятий. В декабре 2014 г между Минэнерго Армении и концерном «РосАтом» было заключено соглашение о продлении срока эксплуатации ААЭС на 10 лет до 2026 г. Соглашением обрисован перечень необходимых мероприятий и определены основные направления реализации льготного кредита в $ 270 млн, предоставляемого РФ для этой цели. В настоящее время идет активная работа в этом направлении.
