С начала конфликта в Сирии прошло пять лет. Сначала СМИ Запада представляли оппозиционные силы как свободолюбивых, интеллигентных людей, которые вышли на улицы, чтобы сделать Сирию лучше, а президента Асада как кровавого тирана, который уничтожает собственный народ.
Потом оказалось, что так называемая оппозиция в основном состоит из хорошо обученных, зомбированных и не знающих жалости отморозков, которые плевать хотели на приписываемый им западными СМИ имидж робин-гудов.
Тогда и была придумана "умеренная оппозиция", чтобы прикрываясь благими намерениями, продолжать повторять мантру: "Асад должен уйти".
С тех пор как Россия начала операцию в Сирии, разногласия с США и их сателлитами никуда не делись. Руководство Штатов продолжает привычную им риторику, по-прежнему делая вид, будто активно борется с ИГ (организации, запрещенной в России). Вот только почему-то на всех видео боевики вооружены именно американским оружием…
Дело даже не в том, что господа за океаном аморальны или не понимают, что творят. Как раз наоборот. Налицо развертывание проекта по созданию большого ближневосточного котла, в котором будут "переплавлены" многие страны и режимы, не готовые к подчинению "цивилизованному сообществу".
Американцы, как известно, за умеренных сирийских оппозиционеров. И вот эти самые умеренные сирийские оппозиционеры взяли и отрезали ребенку голову перед камерой. А в Госдепе заявили, что отрезали они ее по ошибке. Это как вообще понимать? На этот вопрос "Правде.Ру" ответила секретарь ЦК Объединенной коммунистической партии Дарья Митина:
— Проблема в том, что у нас с американцами кардинально разные взгляды на то, что такое умеренная, а что не умеренная оппозиция. Например, та же самая "Джабхат-ан-Нусра" (организация, запрещенная в России), которая все эти пять лет Соединенными Штатами называлась в числе умеренных оппозиционеров. Именно к "Джабхат-ан-Нусре" принадлежал тот самый герой, который съел перед камерой сердце сирийского солдата. Ну, если это умеренная оппозиция, тогда не понятно, что такое неумеренная. Понятно, что отрезание головы — это не какая-то специфическая "марка" ИГИЛ, вспомним наших чеченских боевиков.
Почему мы до сих пор не можем прийти к согласию с нашими международными партнерами по путям дальнейшего урегулирования политического в Сирии? Потому что у нас с ними совершенно разное понимание политических процессов. Для них это умеренные оппозиционеры, которые достойны войти в будущее сирийское правительство.
Мы же с этим согласиться не можем. У нас свои воззрения на то, кто в Сирии является умеренным оппозиционером, а кто неумеренным. Народный фронт за освобождение и перемены, партия "Народная воля" — это одно дело, а "Джабхат-ан-Нусра", "Джейш-аль-Ислами", "Ахра-Рашам", тот же самый ИГИЛ, "Аль-Каида" — это все международные террористы, головорезы, которые запрещены в России, но не запрещены в Соединенных Штатах, Великобритании, Франции.
Поэтому у нас, к сожалению, расхождения понятийно-идеологические. Поэтому когда пишут, что представитель умеренной оппозиции отрезал кому-то голову, то понятно, что это перепечатка из какого-то западного СМИ. Потому что в российских СМИ такого бы не написали.
— Налицо разное восприятие одних и тех же событий.
— Да, и это уже стало обыденностью. Буквально за несколько дней до теракта в Ницце произошел теракт в Ираке, в Багдаде, погибло около 300 человек — в пять раз больше, чем в Ницце. Но почему-то об этом никто не пишет, никто никаких траурных аватарок не ставит, никто свечки не зажигает, к посольству не идет. И мы к этому привыкли, к сожалению.
Западная медиамашина настроена на то, что люди живут только в странах "золотого миллиарда", а во всех остальных странах живут какие-то другие, наверное, биологические существа, не люди, и им можно не сочувствовать, не сопереживать.
Что касается теракта в Ницце, то не знаю, так сказать, были цветы, были свечки, были походы к французскому посольству, но почему-то не было ничего похожего в отношении посольства Ирака, я уж ничего не говорю про Донбасс, ничего не говорю про Турцию, где погибли люди, которые тоже, в общем-то, были совершенно ни при чем и погибли ни за что.
Меня не волнует официальная позиция западных стран, меня волнует российское общественное мнение, а на это-то мы можем повлиять, потому что мы сами его в какой-то степени формируем. Вот это, конечно, расстраивает, удручает. Я, например, привыкла думать о своих соотечественниках гораздо лучше.
