Глобализация ослабляет национальное государство, создавая иные форматы внутреннего и внешнего взаимодействия разных народов и культур. Конечно, речь идет не о конце классической государственности, а о неизбежной гибели национализма на основе которого еще существуют многие государства. Размывается понятие "титульный народ", вокруг которого должны быть объединены малые народы, проживающие на той же территориальной единице. Это может звучать парадоксально, но нынешние реалии показывают, что малые государства, обладающие диаспоральным инструментом, получают шанс выйти на передние рубежи мировой политики.
В новом мире диаспора становится таким же актором как транснациональные корпорации, оказывающее ключевое воздействие на принятие политических решений. Диаспора, которая стремится стать субъектом мировой политики, должна иметь высокоорганизованные институты, перед которым стоит одна цель - укрепление страны-происхождения. В свою очередь, эта страна должна в той или иной форме институционализировать отношения с диаспорой. При нужном раскладе будет сформирована единая транснациональная политическая нация, способная решать задачи самого высокого уровня.
Уже сегодня можно говорить о наличии таких субъектов мировой политики: ирландская, израильская, японская, в какой-то степени, китайская и польская диаспоры. Ирландская транснациональная политическая нация сыграла одну из ключевых ролей в построении и развитии американской нации (первой глобальной транснациональной нации). Ирландцы, являясь рупором американского католичества, играют роль политико-религиозного моста между США и Ватиканом (Протестантским и Католическим мирами). Имея подобное мировое влияние, ирландская диаспора обеспечивает Ирландию политическими привилегиями (безопасность, экономика, связи). Имеется множество случаев, когда элиты ирландской диаспоры, встав перед дилеммой- "государственные интересы США и интересы Ирландии" - делали выбор в пользу Ирландии. Конечно, делалось это красиво и аккуратно. В этом и состоит политическое мастерство влиятельной транснациональной политической нации.
Ирландский политический фактор подпитывается финансовой мощью элитарных семей: Кеннеди, Томсон, Фитцпатрик, Донован, Келлер, Лэхи, Монаган (США), Хеннесси и Брэди (Франция), Кемпбэлл и Диллан (Латинская Америка), Макклер и Малруни (Канада). Единственным в американской истории президентом-католиком был ирландец Джон Кеннеди. Ирландцы, имеющие тесные связи с диаспорой и Ирландией, занимали должности министра обороны (Роберт Макнамара), спикера Конгресса (Тип ОНил) и вице-президента (Джозеф Байден). Их политический вес, финансовые возможности и международные связи сыграли важную роль для Ирландии. Нет имеет смысла в рамках заметки долго писать и рассказывать об ирландцах и других группах. Думаю, что на примере именно ирландской диаспоры напишу детальную статью о механизмах и конкретных примерах.
Почему среди перечисленных групп нет армян? К сожалению, армянской диаспоры как политического института пока не существует. Многочисленные армянские общины используются либо государственными институтами других стран, либо другими транснациональными акторами в качестве политического инструмента. Иными словами армянская диаспора не обладает необходимыми компонентами субъектности. Почему так сложилось? На самом деле причин много. На мой взгляд, основная проблема кроется в том, что Диаспора и Армения имеют разные интересы. Диаспора, представленная устаревшими политическими партиями, сосредоточена на проблеме геноцида (остальные вопросы также обсуждаются, но довольно поверхностно и без какого-либо четкого стратегического видения). Нынешние армянские элиты поддерживают основную цель диаспоры, но держат ее на дистанции от вовлечения в более серьезные проблемы. Иногда у меня складывается ощущение, что есть некий "договор", разграничивающий ответственности сторон. Это вполне возможно, учитывая, что как в диаспоре, так и в Армении есть элиты, не желающие делиться своей властью и, использующие армянский фактор в качестве инструмента решения собственных задач.
Почему я так решил? Поверьте, с тем потенциалом, что имеет мировая армянская диаспора, можно решать задачи самого высокого уровня. Если бы этот потенциал хотя бы на 60% использовался по назначению, то Армения сегодня находилась бы в совершенно ином положении. Пока нет даже намеков на движение в сторону формирования транснациональной армянской политической нации. Лично я считаю, что многие возможности упущены, но шанс еще есть.
