Вечером 9 мая едем в Сгнах — древнейшую цитадель Арцаха. Машина, пыхтя, преодолевала уходящие в небо повороты, выезжая к расположенному перед Шуши плоскогорью, отделенному от города-крепости огромным ущельем. Мы невольно застыли, устремив взоры на горящий Шуши. Чуть поодаль видна тяжелая пушка, ствол которой все еще направлен на город...
В Сгнахе армянские бойцы празднуют юбилей своего товарища — 20-летие Самвела. В твердыне арцахских меликов вновь армянские воины. Первые воины армии Арцаха.
Возвращаемся. Огни Шуши, подобно маяку, сопровождают нас на всем пути. Трассирующие пули и ракеты образуют огненный свод над Степанакертом. Вокруг ликование!
Наутро все торопятся в Шуши — в церкви Казанчецоц (Святого Всеспасителя) литургия. Из этой церкви в последние месяцы на Степанакерт обрушивались смертоносные ракеты "Града".
Проливной дождь словно пытается очистить все и смести кошмарное прошлое. То тут, то там еще дымятся дома, пострадавшие от обстрела.
Это освобожденный, но пока еще не заселенный Шуши. Беседуем с двумя бывшими жительницами. Они пришли в свой город, остановились у своих домов.
"Вернетесь сюда жить?" — спрашиваем. Вернутся. Ну, а пока не знают, с чего начать. Вечером встречаем их в степанакертской гостинице "Карабах". Живут здесь на протяжении месяцев, ничего другого не искали, ждали освобождения Шуши.
Из Шуши Степанакерт, окрестные села и поля просматриваются так же, как двор высотного дома с последнего этажа. Город окружен глубокими ущельями, проникнуть в него и покинуть его можно только по одной-единственной дороге. Кто владеет Шуши, тот владеет и всем Арцахом.
— Если бы мы не взяли Шуши, Арцах не был бы наш, — говорит один из бойцов. — И если бы потерпели поражение сейчас, не видать бы нам победы никогда.
Хочу спросить их: как они преодолели каменные ущелья? Когда 8 мая в Ереване получили сообщение, что Шуши атакуют с разных сторон, многие этому не поверили — путь к нему единственный. Смотрю на спокойное лицо воина и не спрашиваю ни о чем.
Уже четыре года, как Арцах в блокаде — нет хлеба, воды, нет элементарных вещей, удобств, а тут мой спутник в Степанакерте обратил мое внимание на то, что в Степанакерте дети одеты аккуратно и опрятно, женщины — пусть порою скромно, но элегантно, мужчины — свежевыбриты. В очередях за водой люди неизменно уступчивы, лица — приветливы. Как удалось им преодолеть труднодоступные ущелья, взять неприступный Шуши?..
Уже первыми указами Председателя Верховного Совета Арцаха были назначены комендант города, начальник милиции и ... директор Национального музея.
Бойцы самообороны утверждали, что дух турок был сломлен именно в Шуши. "Мы знали, что победим, потому что знали, за что и во имя чего сражаемся".
В Сгнахе разговорился с одним пожилым воином. Он по решению командира примкнул к своей роте несколькими днями позже. 26 апреля состоялась свадьба его сына, двадцатилетнего парня, самого молодого в роте. Спустя два дня он добрался до Арцаха и впервые участвовал в боевых действиях без сына. С удивлением и восхищением смотрел я на его седеющую бороду и умиротворенное лицо.
— Иначе наши предки не простили бы нас, — с каким-то религиозным благочестием и уверенностью сказал он.
Во всей истории Шуши это единственный, кажется, случай, когда город был взят в таком стремительном наступлении и так быстро. В окрестностях Шуши приусадебные участки необработаны, нетронуты, и это в городе, в котором полно оружия и боеприпасов, продовольствия.
Село Каринтак расположено прямо под Шуши. Вот уже два года, как жители села днем не выходят из домов, азербайджанцы постоянно обстреливали село. Но поля Каринтака засеяны, уже проросли, и вся эта работа делалась только по ночам...
Собираемся обратно в Ереван. Это последняя ночь. Вдруг обнаруживаю, что друг мой не спит. Близится рассвет — как все-таки удалось взять Шуши?!
Когда мы въехали в Степанакерт, военный самолет СУ-25 бомбил предместья города. Впервые мы наблюдаем подобную картину, впечатление огромное. Товарищи посоветовали нам непременно повидаться с Ашотом, командиром первой роты, которого из-за ран, полученных почти во всех боях, прозвали "Бекором".
Перед тем как вернуться, я спросил у Ашота, как они все-таки поднялись по этим каменистым ущельям. Он очень спокойно ответил:
"Это лишь издали кажется сложным, если приблизиться — очень легко".
Айказун Алврцян
май 1992
