Вопрос: Владимир Владимирович, мне бы хотелось услышать ваше мнение на следующую тему. Мне кажется, что в последнее время на Земле стало господствовать бескультурье, варварство, необразованность. Они стали захватывать территории. Это какое-то наступление на цивилизацию. Мне бы хотелось услышать ваше мнение – почему вот так получается? Не цивилизация поглощает бескультурье, а бескультурье поглощает цивилизацию. Это и ИГИЛ и прочее.
В. Познер: Понимаю. Видите ли, во-первых я не думаю, что это так. Хотя я с вами согласен, что вообще что-то происходит. У меня такое ощущение, что мы – я имею в виду вообще мир – дошли до какого-то рубежа. Это происходило неоднократно в нашей истории. Когда рушились старые порядки и рождались новые.
Как вы думаете, когда в Древнем Риме стал рушиться порядок, скажем, рабовладения, невероятный ведь вообще слом всего. Это длилось гораздо дольше, чем наша цивилизация. Это было вообще много-много-много веков. Но стало ломаться. Возникли новые какие-то взгляды, новые подходы, и даже самое блестящее, старое, оказалось дряхлым, чересчур сытым, что ли. Отказалось от поисков и погибло.
И это происходит, это такая, как мне кажется, нормальная эволюция. Не революция – эволюция. И у меня такое ощущение, что мы находимся… это не происходит в один день, конечно. Это много лет, но это происходит. И у меня такое ощущение, что как раз мы живем вот в таком периоде. Это не то что варвары, хотя то, о чем вы говорите, – это варвары. Это даже не бескультурье, это варвары!
Откуда они взялись, эти варвары? Кто, собственно говоря, виноват в их появлении? Ну конечно, цивилизованный мир. Который на них не обращает никогда никакого внимания. Подыхают от голода – и ладно, о чем речь. Как это сейчас говорят – не парятся. Не парится цивилизованный мир по этому поводу. А потом удивляется – жестокости, ненависти, неприятию. А что вы хотели? Мы живем в шоколаде – нет, ну, нам-то кажется, что мы плохо живем, конечно. По сравнению… Мы же живем просто невероятно хорошо. А там люди, которые получают эквивалент приблизительно, во многих странах, одного доллара в неделю. Которые постоянно голодные. У которых вообще нет ничего! А мы об этом вообще не думаем! Нам нет дела до них. Есть они, нет их… И они о себе вдруг начинают напоминать. Конечно, они неграмотные, Пушкина не читали. ИШекспира. Но почему они такие? Кто, собственно, пользовался ими? Их трудом? Мы их всячески используем ведь. Их богатства – я имею в виду природу. Это бывшие колонии, которые выжимают как лимон.
Поэтому к этому надо относиться не так, что – какое же это безобразие! – а постараться понять причины вот такого развития. Если так называемый цивилизованный мир не одумается, то ему придется очень плохо. Это как, если взять маленькую модель – это Рим, великий, могучий Рим, который создал столько – от водопроводов до законов, которыми мы до сих пор пользуемся, но который под ударом именно варваров пал. В этом смысле мы – Рим. А они – варвары. И конечно надо искать выход из этого положения.
Я бы так предложил посмотреть на это. Но, к сожалению, мы вообще считаем, что люди другого цвета кожи – не совсем те, люди другого вероисповедания – не совсем то, это вдобавок. И вообще мы предпочитаем об этом просто не думать.
Сейчас начинается, так сказать, расправа. И мы – как они могут?? А что им эти какие-то там арки в Пальмире? Да в гробу они это все видели. Они даже не знают, что это. Но это точно не мое и поэтому я это ненавижу. Это символ – их. А варвары тогда сколько разрушили в Риме? Понимаете, это вот такая вот штука.
Вопрос: Из ваших интервью следует, что вы придерживаетесь атеистических взглядов. В то же время среди распространенных в настоящее время взглядов … в этой связи я хотел бы у вас спросить: какой вы лично смысл вкладываете в понятие «бог» и во что именно вы не верите?
В. Познер: Ну, видите ли, я понимаю так, что есть классическое религиозное представление о боге. Библия. Там все написано – и в Ветхом завете, и в Новом завете. Я так это понимаю. Когда мне говорят – нет, я имею в виду всемирный разум… Тогда это не религия.
Для меня религия – это совершенно определенная вещь. Это тот инструмент, который занимается религией – это церковь и учение. Вот что такое для меня религия. Соответственно бог. Тут наверняка есть люди верующие, и у меня никаких претензий и я никого не хотел бы обидеть, но что касается меня – я это не приемлю.
У меня был спор с одним раввином. Очень милый человек, симпатичный, вот с такой бородой, умный – ну как часто раввины бывают, с печальными еврейскими глазами… У нас возник, так сказать, богословский спор – не на уровне Остапа Бендера, который кричал просто «Бога нет!», а тот говорил – есть, есть! – а как-то немножко более утонченно.
Я ему сказал – ну как вы можете, ну вот если бог за все отвечает, за все! – так объясните мне Холокост, объясните мне смерть маленьких детишек от голода, тайфуны, извержения вулканов, уносящие жизни, – это что, все он?? Как это? И мне раввин говорит: я хочу вам рассказать одну историю. Когда Эйнштейн умер, он попал, как вы понимаете, в рай. И его господь принял и сказал ему: «Альберт, есть ли у тебя ко мне вопросы?». На что Эйнштейн сказал: «Да, есть». «Задавай». «Можете вы написать мне формулу того, как вы все это создали?». «Могу». «Напишите». Господь подошел к доске, взял мелок и стал писать. Писал, писал и вдруг Эйнштейн говорит: «Одну минуточку! Там же ошибка!». На что господь сказал: «Да, я знаю».
Понятно, да? Ну вот. Что касается других представлений о боге, как о каком-то всеобщем порядке – то я не знаю. Для меня это очень конкретная вещь: это вставать на колени, это молиться, это ад, это рай, ангелочки, черт… Нет. Нет – и все.
