Азербайджан немного просчитался

О последней эскалации в Карабахе, отношениях России с Азербайджаном и Турцией и перспективах будущей войны

В интервью КАВПОЛИТу эксперт по информационной безопасности Тигран Кочарян поделился своим видением последней эскалации в Нагорном Карабахе, мнением о том, почему рейтинг Путина снижается в Армении и чем Азербайджан раздражает Москву.

— Какая сейчас обстановка на линии соприкосновения войск, и насколько ситуация близка к повторению эскалации конфликта?

— На данный момент стороны стараются сохранять режим прекращения огня. Время от времени идут перестрелки, но активных боевых действий не ведется. Тем не менее есть большая вероятность, что то, что произошло в начале апреля, повторится.

Создается впечатление, что – по крайней мере у азербайджанской стороны – остались какие-то нерешенные вопросы, и, в принципе, им сейчас очень трудно убедить свою внутреннюю аудиторию в том, что произошло в течение четырех дней боевых действий, как победу.

Общество Азербайджана двадцать с лишним лет кормили обещаниями, что азербайджанская армия настолько сильна, что за один день решит карабахский вопрос в свою пользу, войдя в Степанакерт, но по итогам эскалации начала апреля ничего такого не произошло.

Произошли лишь какие-то позиционные смещения, и общество задается вопросом: а чего мы добились реально? И поэтому можно заметить, что последние два-три дня в азербайджанскую прессу вбрасываются различные фейковые фотографии, которые пытаются показать, что азербайджанская армия продвинулась намного дальше, чем это есть на самом деле.

— А что в итоге удалось отбить Азербайджану в ходе последних боевых действий? Насколько значимы захваченные Баку высоты?

— Ни одного армянского населенного пункта азербайджанской армией не было захвачено. Два последних дня в период эскалации шли ожесточенные бои вокруг сел Талыш и Матагис на севере Арцаха. Но захватить их не удалось, так как Армия обороны Карабаха отбила все эти атаки.

Есть небольшие позиционные смещения, а по сообщениям в прессе Азербайджан удерживает одну из высот на юге. В принципе, армянская сторона уже контролирует все остальные высоты вокруг этой, в пределах досягаемости прямого огня. То есть ничего стратегического, что можно представить как реальную победу, Азербайджан предоставить не может.

Эксперт по информационной безопасности Тигран Кочарян

В первые дни эскалации были сообщения, что азербайджанская армия продвинулась вглубь по всей территории Карабаха, но после контрнаступления армянских сил по всему периметру все было восстановлено. То есть фактически тот блицкриг, который пытался совершить Азербайджан, не получился.

— А почему, кстати, Азербайджану не удалось продвинуться дальше? Это ошибка командования или нехватка техники? В чем была проблема?

— Думаю, Азербайджан немного просчитался. Те люди, которые докладывали высшему военному руководству Азербайджана о том, что, мол, мы очень сильные, у нас самая последняя современная техника и так далее, внушили уверенность Алиеву, что одним взмахом руки можно сразу добраться до Степанакерта.

Но они не учли, что, во-первых, армянская линия обороны достаточно эшелонирована и хорошо оснащена, как и то, что, как и во время прошлой карабахской войны, армянская сторона сражается за свою родину.

И еще был фактический просчет: азербайджанская сторона полагала, что армянское общество разобщено, что они заняты какими-то внутриполитическими, экономическими проблемами, и поэтому поддержки со стороны населения в виде мобилизационного ресурса Армении не будет.

Но уже в первые часы после начала боевых действий тысячи добровольцев отправились в Карабах на войну. А представители всех политических партий Армении на время забыли про разногласия и сплотились вокруг одной идеи – защитить население Карабаха от агрессии.

— Справедливости ради, Азербайджан тоже считает, что бьется за свою родину. И мы помним фотографии в социальных сетях, на которых было видно, как молодежь в Азербайджане шла с флагами и тоже была готова идти воевать за свою землю. В этом плане позиции Азербайджана и Армении равны. Но у Азербайджана вооружение все же лучше...

— Обороняющаяся сторона всегда имеет преимущество перед нападающей, если ее не застали врасплох, а армию НКР очень трудно застать врасплох, потому что там постоянно проводятся боевые учения в течение 20 лет.

Во-вторых, боевой дух Армии обороны Карабаха достаточно высок. Да, вооружение, которое имеется у армянской стороны, может, не самое современное, но и его, как показали последние события, вполне достаточно, чтобы остановить любое продвижение армии противника.

Фактически последние боестолкновения показали, что, даже несмотря на применение авиации, несмотря на применение сверхтехнологичных беспилотных летательных аппаратов, огромное количество новейших танков и так далее, карабахская сторона умеет отбиваться, умеет защищать себя.

Обострение ситуации в Нагорном Карабахе. Фото: AP Photo

— Вы сказали, что армию тяжело застать врасплох. Закономерный вопрос: российские и армянские спецслужбы наверняка знали, что на линии соприкосновения войск готовится военная ситуация, так почему не было попыток предотвратить эскалацию?

— Объясню. Я, конечно, не представляю министерство обороны Армении или России и не являюсь военным экспертом, но тактика, которую избрал Азербайджан, отличалась от тех привычных видов нападения, которые наблюдались раньше. Не было массированного обстрела, артиллеристской подготовки. Была попытка совершить диверсионный прорыв по всей линии Карабаха.

Две бригады азербайджанской армии попытались диверсионным методом пройти через передовые посты карабахской армии – и лишь потом, встретив ожесточенное сопротивление, стали подтягивать все остальные имеющиеся рядом с линией соприкосновения военные части.

В принципе, поэтому было достаточно сложно уследить за всем: потому что одно дело, когда сторона подтягивает артиллерию, тяжелую технику и начинает артиллерийскую зачистку, чтобы только потом бросить в бой пехоту, другое – когда упор ставится на диверсионную составляющую.

Здесь было скорее наоборот. То есть здесь сначала работали элитные части азербайджанского спецназа Минобороны. У них было задание: по всей длине прощупать первый эшелон обороны карабахской армии, и только потом начать перебрасывать остальные боевые подразделения. В принципе все так и произошло.

Мы почему-то сконцентрированы на том, что основные события были на севере и юге, но могу сказать, что была попытка прорваться и по центру, так как Азербайджан считает, что это уязвимое направление – через Агдам в Степанакерт, но и там не получилось.

На севере и юге Карабаха было временное продвижение, связанное с эффектом неожиданности, но когда в бой вступила артиллерия и другие части, там уже Азербайджану пришлось отступать.

— То есть целью Азербайджана был захват Степанакерта (Ханкенди)?

— Цель Азербайджана, на мой взгляд, была такова: максимально продвинуться на территорию Карабаха, а затем объявить о перемирии, прекращении огня и так далее, чтобы зафиксировать новое территориальное положение. Была попытка прорваться к Сарсангскому водохранилищу с севера. А на юге была цель продвинуться как можно дальше. И, конечно, была цель углубиться в агдамском направлении.

Основная цель была такая: руководству Азербайджана нужно было обозначить  внушительный успех. Но они встретили сопротивление. И в основном ситуация, которая была до 1 апреля, не изменилась .

То есть в глобальном стратегическом плане Азербайджан не добился ничего, просто потерял внушительную часть своих элитных войск и достаточно много техники, в том числе и современной.

— А как были потеряны вертолеты? Сбиты?

— Да, сбиты. Один был сбит из обычного гранатомета, другие – из зенитно-ракетного комплекса.

— И все эти вооружения были поставлены Россией? Которые сбивали?

— Не знаю, но скорее всего, да. Первый вертолет был сбит, потому что азербайджанские летчики забыли обо всех правилах безопасности: они летали на очень низкой высоте над армянскими позициями. Из простого гранатомета был сбит боевой вертолет, который по идее должен был находиться на высоте двух-трех километров и выполнять свою задачу. Но увы, техника предполагает, а человек располагает.

— Так, может быть, задачей вертолета была разведывательная миссия, а не нападение?

— Нет. Разведывательной миссии не было. Я не могу сказать со стопроцентной уверенностью, что именно там происходило, но, по словам гранатометчика, который сбил азербайджанский вертолет, пилоты просто куражились над солдатами, находящимися в блиндаже, пытались их напугать, пролетая на сверхнизкой высоте, и в результате это бахвальство закончилось достаточно плачевно для экипажа вертолета.

— Почему армянская сторона не нанесла удары по ключевым проектам Азербайджана в регионе, по нефтепроводу Баку – Тбилиси – Джейхан, например? Участок этого нефтепровода проходит недалеко от Мартакертского района, где в ходе последней эскалации также были бои. Почему не было подрыва?

— Уничтожение военной инфраструктуры противника входит в планы любой большой войны между государствами. И мы можем часто наблюдать, что часть боевых действий во время войны ведется и против промышленных объектов, заводов и так далее.

Почему не было? Потому что не было той эскалации конфликта, которая бы заставила армянскую сторону использовать и этот рычаг давления, чтобы нанести урон противнику и остановить боевые действия .

Но когда Азербайджан заявил, что они собираются бомбить Степанакерт, армянская сторона заявила, что если последует хотя бы попытка бомбежки, то армия будет вынуждена нанести удар по нефтяной инфраструктуре Азербайджана. Но в этот раз до этого не дошло: азербайджанская сторона поняла, что бомбежка гражданского населения Степанакерта приведет к более плачевным результатам для ее же инфраструктуры.

Будет Армия обороны Карабаха  применять свои ракеты против этой инфраструктуры или нет – это решение главнокомандующего армии, а я лишь отмечу, что в эти четыре дня не было той эскалации, того уровня противостояния между странами, чтобы карабахская сторона была вынуждена применить ракеты против нефтяной инфраструктуры.

— Тем не менее угроза удара все равно была. Эскалация конфликта – это вообще широкое пространство для угроз…

— В случае полномасштабного военного противостояния с применением всех видов техники, с угрозой жизни гражданского населения стран, конечно, армянская сторона была бы вынуждена пойти на этот шаг. Но, подчеркну, во время последнего конфликта армянская сторона обычно лишь пыталась принудить противника к миру, потому что мы не являемся страной-агрессором.

— А почему Армения не хочет развязать полномасштабную войну и, возможно, таким способом поставить точку в карабахском вопросе? Может, это было бы лучше, чем условно замороженный конфликт, по итогам которого с обеих сторон кто-то погибает из солдат?

— Я это объяснил: армянская сторона стремится к мирному урегулированию конфликта.

— Мирное урегулирование не работает.

— Все равно мы нацелены на то, чтобы разрешить этот вопрос дипломатическим путем, чтобы мировое сообщество, когда эта проблема разрешилась, восприняло эту ситуацию адекватно. И, соответственно, чтобы вовлеченные в конфликт стороны остались бы довольны. Поэтому Армения использует все шансы для мирного урегулирования этого конфликта. Пока есть шанс на мирное урегулирование, стороны будут пытаться использовать этот шанс.

Президент Армении Серж Саргсян на встрече с представителем ЕС о мирном урегулировании карабахского конфликта. Фото: News.am

— А разве этот шанс есть?

— Пока есть хотя бы призрачные шансы решить этот вопрос миром, конечно, лучше решить миром. Всем известно, что худой мир лучше доброй ссоры.

— Хорошо, но все же вернемся к военному сценарию. По каким еще ключевым объектам, кроме нефтепровода Баку – Тбилиси – Джейхан, армянская сторона теоретичеси может нанести удар?

— Армянская сторона может нанести удар по всем стратегическим объектам, которые позволят предотвратить агрессию Азербайджана против Армении и Нагорного Карабаха.

— Конкретнее…

— У меня нет плана генерального штаба Армении, но будут наноситься удары в те точки, которые нанесут максимальный удар Азербайджану и заставят его остановить агрессию.

Это и нефтяные вышки, это удар по инфраструктуре крупных населенных пунктов, это удар по скоплениям азербайджанской техники и военных частей…

— Как повела себя российская военная база, которая находится в Гюмри, когда началась последняя эскалация в Нагорном Карабахе?

— Насколько мне известно, российская военная база повела себя достаточно спокойно. Солдаты военной базы сдали кровь для пострадавших в результате военной агрессии мирных жителей Карабаха, и все. В принципе, основная функция российской военной базы заключается в упреждении возможного вовлечения в конфликт Турции. Россия охраняет границу Армении с Турцией.

Российская военная база никак себя в отношении армяно-азербайджанского конфликта не проявляла, не проявляет и не будет проявлять, если, конечно, Азербайджан не нападет на Армению, но в такой ситуации в силу вступит договор по ОДКБ, и все будет иначе.

— Были предположения ряда российских экспертов (а возможно, и не только российских), что за последней эскалацией в Нагорном Карабахе стоит Турция. Косвенным доказательством сочли воинственную риторику Анкары и обострение отношений России и Турции. Если рассматривался турецкий фактор, то почему российская военная база бездействовала?

— Российская военная база обязана будет реагировать в случае нападения Азербайджана на Армению. Поэтому, пока этого не происходит, российская сторона пытается в это дело не вмешиваться.

— Пытается? Или не вмешивается?

— Старается не вмешиваться, хотя среди населения Армении постоянно поднимается этот вопрос. Тем не менее российская сторона в азербайджано-армянский конфликт старается не вмешиваться.

— То есть ни один солдат Российской Федерации не участвовал в последнем конфликте на стороне Армении?

— Нет, конечно, а вообще армянская сторона привыкла как-то обходиться своими силами: и 20 лет назад , и сейчас.

—  Двадцать лет назад Россия сыграла существенную роль...

— Спорно… Азербайджан постоянно утверждал, что 20 лет назад, когда армянская сторона нанесла ощутимый военный и территориальный ущерб Азербайджану, во все это была вовлечена Россия. Но фактически в течение четырехдневной войны, которая произошла в начале апреля, когда Россия никак не вмешивалась в конфликт, армянские силы обороны сами отбили атаку, что развенчало еще один пропагандистский миф, муссируемый в Азербайджане. То есть фактически сейчас азербайджанское общество осознало, что Армения и без помощи России способна защитить себя.

— А откуда такая информация, что азербайджанское общество это осознало?

— Информация исходит из мониторинга азербайджанских соцсетей и форумов. Обе стороны очень хорошо друг друга мониторят. И в принципе видно: в азербайджанском информационном поле у многих появились мысли о том, что Россия в этот раз не вмешивалась – и, посмотрите, армяне сами отбились.

— Это правда, что во время последней эскалации на территории Нахичевани происходили странные события? В азербайджанском информационном поле появлялись сообщения, что был обстрел Нахичевани со стороны Армении. В свою очередь, в армянской информационной среде писали, что в Нахичевань перебросили боевиков запрещенной в РФ террористической группировки «Исламское государство» – этнических азербайджанцев. Что из этого правда?

— Официально ни азербайджанская сторона, ни армянская сторона такого не заявляли, но неофициально на уровне слухов это все как-то распространяется, потому что нужно понять, что кроме реальной войны идет и информационная война, и обе стороны пытаются запускать слухи или какие-нибудь «утки», чтобы воздействовать на противника.

Могу сказать одно: никаких боевых действий, обстрелов со стороны Армении по территории Нахичевани не было. Тем не менее в Армении учитывают вероятность открытия второго фронта со стороны Нахичевани, но на данный момент в этом направлении спокойно.

— Учитывая особый статус Нахичевани и ее близость к территории Турции (тем более когда ходят слухи то о переброске боевиков, то о поставках вооружения с базы Инджерлик), на границе Нахичивани и Армении усилена охрана? Может, там работают российские военные?

— Границу с Нахичеваном держат армянские пограничники. Естественно, что в военное время идет усиление с двух сторон, но так должно быть, потому что если военный конфликт обостряется, естественно, что стороны в полной боевой готовности.

Но опять же, если смотреть на линию соприкосновения Армении и Азербайджана, то становится понятно, что все же на севере Армении ситуация более проблематична.

— После последней эскалации российская сторона в лице премьер-министра РФ Дмитрия Медведева и заместителя председателя правительства Дмитрия Рогозина заявила, что поставки вооружения в Азербайджан не прекратятся. Почему Москва приняла такое решение, несмотря на протест со стороны Армении?

— Почему российские политики настаивают на продолжении поставок вооружения Азербайджану – трудно логически объяснить. Прозвучал довод, что продадут другие. Пусть. Но Азербайджан покупает у России вооружение, которому практически нет аналогов в мире. Те же «Солнцепеки» Азербайджан не сможет купить ни у кого другого.

Россия, в принципе, поставляя вооружение, должна была добиться гарантии, чтобы оно не применялось в зоне конфликта, либо вообще не продавать его, как, например, отказываются продавать оружие обеим сторонам Соединенные Штаты Америки, Германия, Франция.

Надо понимать, что любая поставка вооружения чревата тем, что это ружье, висящее на стене, выстрелит. Ну а упорство, с которым Рогозин продолжает настаивать на сохранении поставок оружия в Азербайджан, приводит только к росту антироссийских настроений в армянском обществе.

У многих в Армении уже возникает подозрение, что он лично заинтересован в том, чтобы эти контракты и поставки продолжались.

— Лично Рогозин заинтересован?

— Получается, так….

— Хорошо, а Дмитрий Медведев?

— Что касается Медведева, он говорит более обтекаемо. Его риторика более выверена, в отличие от Рогозина.

— По сути он говорит то же самое. Тут же важно содержание, а не форма подачи…

— В Армении хорошо знают, что крупные контракты с Азербайджаном были заключены именно во время президентства Медведева. Я не знаю, чем руководствуется Медведев, делая подобные заявления, но в Армении растет непонимание: как можно продавать оружие стране, которая воюет с твоим стратегическим союзником, последним другом России на Южном Кавказе?.. Зная при этом, что это вызывает антироссийские настроения и скептицизм в армянском обществе.

— Но понятно, что риторика и Рогозина, и Медведева согласована с Кремлем. Они не могут делать такие заявления в обход интересов официальной Москвы. Значит, российский президент позволяет делать такие заявления…

— Армянское общество пытается понять: это является официальной политикой государства или позицией определенных высокопоставленных чиновников в РФ?

— Россия продает Азербайджану вооружение? Продает. Значит, это официальная позиция России. Нельзя продавать вооружение в обход президента.

— Это понятно, поэтому в Армении ожидают реакции со стороны президента России или со стороны МИДа, чтобы была озвучена официальная позиция по этим поставкам. Я понимаю, о чем вы говорите, но окончательное уточнение позиции руководства Армении по этому вопросу, скорее всего, последует уже после официальной реакции Москвы.

— А разве эта ситуация с вооружением не показывает отношение России к Армении – что это не равноправное партнерство, а что для России Армения – младший партнер, скажем так.

— Честно? Да. От этого Еревану неприятно. Отношения Армении и России всегда были на уровне добрососедства, можно сказать, братства… Но жадность и глупость некоторых российских чиновников вносит свою лепту в рост антироссийских настроений в Армении.

— А сколько примерно в Армении людей, которые настроены антипутински? Не антироссийски, а антипутински?

— До последнего обострения у Путина был очень высокий рейтинг, даже выше, чем в России. И в основном это было связано с конфликтом России и Турции, с успехами России в Сирии…

Сейчас пока что новых опросов не было, но будет очевидно, что рейтинг уже упал, и он упадет еще больше благодаря стараниям Медведева и Рогозина.

— Вы сказали, что рейтинг Путина вырос в Армении, когда обострились отношения Москвы и Анкары. Армянское общество ожидало, что Россия развяжет войну с Турцией?

— Нужно понимать, что если Россия и Турция начнут вооруженный конфликт, то одной из первых, кто попадет под эту раздачу, может быть Армения.

Так исторически сложилось. Но тем не менее на бытовом плане в Армении большинство считает,  что то, что плохо для Турции, то хорошо для Армении. И естественно, что рейтинг Путина, который вел себя достаточно жестко с Турцией, рос.

С другой стороны, когда в Армении видят, как какая-то страна ведет себя так, что это может привести к ухудшению состояния в Карабахе, естественно, что имидж и рейтинг этой страны и ее лидеров будут снижаться.

— «То, что Турции плохо, то Армении хорошо», – сказали вы. А если так станется, что через призму карабахского конфликта произойдет более серьезное российско-турецкое противостояние, Армения будет готова на жертвы, но с возможным результатом, что Россия усилится на Южном Кавказе, а Турция будет вытеснена?

— Это лишь один из возможных сценариев.

— Армения к нему готова?

— Трудно загадывать на будущее, но уверен, что руководство Армении будет достаточно взвешенным, просчитает все варианты возможного развития событий и не станет двигаться по наихудшему варианту для своей страны.

— Почему? Ведь что Турции плохо, для Армении хорошо…

— Да. Но не всегда. Турции может быть плохо, а Армении еще хуже. Нужно все варианты просчитывать.

Армения ведет достаточно взвешенную политику, не только с Россией, но и с Ираном, и другими крупными игроками в этом регионе, потому что главная цель, естественно, это сохранить независимость Армении, сохранить мирный статус существования Армении в этом тяжелом, непростом регионе.

Россия в последнее время перебросила достаточно много нового вооружения на свою базу в Гюмри (то есть она укомплектовала самолетами, вертолетами), увеличила количество военных на военной базе.

Россия готова к возможному сценарию нападения со стороны Турции. Но я говорю, что пока все шаги, которые делает Россия в Армении, в основном направлены на упреждение вовлечения Турции в конфликт с Арменией.

— А увеличение боевых единиц России на базе Гюмри не толкает Ереван на размышления, что это может быть подготовка к масштабным боевым действиям?

— Нет, потому что Ереван понимает ситуацию. И хотя для многих – что Турции плохо, то нам хорошо, но, естественно, никто никогда не пойдет на такие необдуманные шаги, чтобы потом уже нам было еще хуже. В этом отношении и армянский народ, и его руководство адекватны.

— Вернемся к Нагорному Карабаху. Очень много писалось и говорилось о визите в Нагорный Карабах и Азербайджан министра обороны России Шойгу и секретаря Совбеза РФ Патрушева. Была расхожая версия, что визитеры привезли в Баку проект решения по Карабаху, который включал в себя несколько пунктов.

По слухам, одни из этих пунктов были следующим: Азербайджану переходит несколько прилегающих к Карабаху регионов, взамен он признает независимость Нагорного Карабаха и вступает в Евразийский экономический союз. Насколько эти слухи могут быть оправданы, а, если нет, тогда с какой целью Шойгу и Патрушев прибыли в Азербайджан после эскалации?

— Те пункты, которые вы перечислили, входят в знаменитые Мадридские принципы. Ничего нового… Обмен территории на статус и т.д.

Почему российские чиновники зачастили в Азербайджан? Потому что Азербайджан в последнее время сильно брыкается и пытается вести независимую политику, зачастую идя против российских интересов. Естественно, Россия, которая считает Южный Кавказ своей вотчиной, пытается взять под свое влияние Азербайджан.

Но надо отметить, что в последний день, когда шли военные действия в Карабахе, Россия начала в Дагестане военные учения. Случайно это было или планово – но то, что после этого очень быстро все закончилось, это тоже интересный факт.

— То есть Шойгу и Патрушев могли надавить на официальный Баку?

— Естественно.

— А чем?

— У России есть свои люди и в высшем оборонном руководстве Азербайджана. Например, сегодня азербайджанский ресурс назвал начальника генштаба человеком России, через которого она давит на Азербайджан. Не знаю, насколько это верно или нет, но естественно, что РФ пытается как-то управлять Азербайджаном или, по крайней мере, сделать так, чтобы его политика была для нее предсказуемой.

Естественно, что и Шойгу, и Медведев, и Патрушев постоянно будут ездить в Азербайджан, и Россия не хочет, чтобы Азербайджан оторвался от России, хотя последние несколько лет он делает все, чтобы как-то досадить РФ.

И последняя встреча Алиева с лидерами крымского Меджлиса Джемилевым и Чубаровым является одним из доказательств тому.

— Тигран, а лично ты относишься к той категории людей, которые недовольны Путиным в Армении?

— Можно быть довольным и недовольным шагами России и ее лидера, ведь все должно рассматриваться через призму, насколько это полезно для Армении или нет. Самое важное для меня – это интересы Армении.

— Но они же нарушаются?

— Повторюсь, если политика Путина соответствует интересам Армении, в каком-то плане – да, я буду ее поддерживать. Если нет, естественно, я не буду. В глобальном плане Путин для меня – это то же самое, что и Обама или еще какой-нибудь глобальный геополитический игрок.

— Обама дальше, Путин ближе все-таки к Армении…

— Не совсем дальше. Географически – да, Обама дальше, Путин ближе, но обе эти страны вовлечены в карабахский вопрос. И если завтра, предположим, США признают Карабах, то я буду аплодировать США, а если Карабах признает Россия, то я буду аплодировать России.

— Серж Саргсян находился с визитом в Берлине. Карабахская эскалация была, я думаю, на повестке. А 12 апреля посол Германии в Армении Матиас Кислер заявил, что Германия разработала программу по урегулированию конфликта в Нагорном Карабахе. По слухам, она состоит из семи пунктов.

Что это могут быть за пункты, чем они отличаются от тех предложений, которые разрабатывала Минская группа ОБСЕ, и связана ли как-то инициатива Германии с визитом Саргсяна в Берлин?

— Пока Карабах не будет признан государствами (и в первую очередь посредниками), говорить о каких-то дальнейших уступках, миграции населения, перемещении беженцев и т.д. Армения не будет. Мы научены горьким опытом не верить никаким устным обещаниям международных сторон, никаким голословным гарантиям, потому что мировая практика показывает, что даже бумажки зачастую ничего не стоят. В Армении и в Карабахе верят только собственной армии. И точка.

Акция протеста против деятельности сопредседателей Минской группы ОБСЕ по карабахскому урегулированию. Фото: sputnikarmenia.ru

— Но сам факт, что Германия вообще вдруг предложила свои семь пунктов…

— Разные страны пытаются чем-то помочь, но на данный момент Армения не собирается выходить за формат МГ ОБСЕ.

— Германия не просто пытается, это было после визита Саргсяна, связано ли это все-таки?

— Скорее всего, связано, потому что Саргсян высказал озабоченность ввиду последней эскалации. Предложение Германии, скорее всего, будет рассматриваться сопредседателями и армянской, и азербайджанской стороны.

— Анкара тоже предложила свой вариант решения конфликта в Нагорном Карабахе – создать контактную группу в рамках Организации исламского сотрудничества. Насколько это перспективная затея и какие из стран, входящих в ОИС, не поддержат инициативу Турции? На кого Армения может рассчитывать из исламских стран?

— Армения не рассчитывает на помощь Организации исламского сотрудничества по этому вопросу. У Армении очень хорошие отношения с Ираном, но она не будет участвовать ни в какой турецкой инициативе, потому что никакой разницы на данный момент между Турцией и Азербайджаном для Армении нет.

— Теоритически Иран может подключиться к проекту Турции по Карабаху?

— Скорее всего, нет, потому что у Ирана свои интересы в регионе, и они сильно отличаются от турецких.

— На карабахский конфликт инициатива Турции будет спроецирована?

— За последние несколько лет Армения достаточно жестко реагирует на все инициативы Турции по Карабаху и не участвует ни в одной из них.

— Но это может спровоцировать новое военное обострение?

— Турция уже спровоцировала военное обострение. Что еще может сделать Турция, я не знаю… Но, по крайней мере, теперь она не будет пытаться влезать в конфликт открыто как участник.

— Последняя эскалация в Нагорном Карабахе – это пролог перед войной большой или рядовая вспышка, которые мы уже наблюдали?

— Пятьдесят на пятьдесят. Все зависит и от международной ситуации, и от того, насколько мировые центры сил смогут повлиять и на Турцию, и на Азербайджан, чтобы дать им понять, что новая вспышка в этом регионе не выгодна сейчас никому.

У России и США много разногласий по всему миру, но по Карабаху они достаточно долгое время придерживаются одной и той же точки зрения, и главное для них – это чтобы не было размораживания конфликта.