Евросоюз не намерен отменять безвизовый режим для Турции, Косово, Грузии и Украины навечно — упрощенный доступ в шенгенскую зону может быть «свернут достаточно быстро», пишет Die Welt am Sonntag со ссылкой на информированные европейские дипломатические источники. Рвущиеся в шенген страны должны выполнять определенные условия, иначе будут наказаны.
У нас рычагов воздействия гораздо больше.
Когда в феврале в Верховной раде был зарегистрирован законопроект о введении визового режима с Россией, я, признаться, замер в нетерпеливом ожидании: неужели это случится? Потому что России как серьезной, уравновешенной стране быть инициатором этой глупости неловко. А в ответ на украинскую дурость мы просто обязаны ответить зеркально.
Сейчас, когда спикером стал один из авторов законопроекта, стерильный русофоб Андрей Парубий, вполне возможно, намеченное будет доведено до логического завершения.
Сегодня по российским просторам, предположительно, бродит около семи миллионов украинских гастарбайтеров и уклонистов. Предположительно, потому что при нынешних порядках учесть всех просто невозможно. Если будет введен визовый режим, наладить учет станет куда легче.
На сегодняшний день из бывших республик СССР только для граждан Грузии и Туркмении требуются визы для въезда в Россию. И в обоих случаях режим был введен по инициативе Тбилиси и Ашхабада. Но если закрытую от посторонних глаз Туркмению все устраивает, то грузины периодически требуют от властей вернуть статус-кво 2008 года, когда визы для поездок в Россию были не нужны.
Отношение к трудовым мигрантам у нас сегодня стало жестче. Патент для работы не требуется только гражданам Белоруссии, Казахстана и Армении (страны Евразийского экономического союза), а также жителям Латвии и Эстонии, получившим статус лиц без гражданства.
Остальным гастарбайтерам приходится тратиться, в том числе украинцам. Но даже эти сложности людей не останавливают — поток мигрантов, приостановившийся было после падения курса рубля, опять наполнился. То есть, на родине работы просто нет.
Считается, что Россия привлекает как страна, в которой люди говорят на том же языке. Но как-то я спросил у таджика, много ли его соотечественников ездят работать в Иран, где говорят на фарси и живут мусульмане. По его оценке, там работает не более пары процентов таджиков — доля, которой легко можно пренебречь.
Значит, дело все же в другом. Прежде всего в том, что у нас можно заработать больше, чем почти в единоверном и одноязычном Иране.
То же самое в полной мере относится к украинцам, которые рвутся в Европу. ЕС, безусловно, богаче России, поэтому громадяне с большим удовольствием работали бы там. Но в странах шенгенской зоны хватает и своих гастарбайтеров, к которым прибавились беженцы с Ближнего Востока и Африки. Поэтому Евросоюз ставит на пути трудовых мигрантов с востока надежный заслон.
Если Верховной раде во главе с Андреем Парубием удастся принять закон о визовом въезде с Россией, у нас, полагаю, многие вздохнут с облегчением.
Украина со своим упрямым стремлением в Европу поступает иррационально. По той простой причине, что интеграция — улица не с односторонним, а встречным движением: маловато яростного желания присоединиться, ЕС при этом должен хотеть присоединить. Но всем известно, что любовь тут отнюдь не взаимна.
Киев, как классический зануда, не желающий понять, что его не хотят, упрямо сжигает мосты, разрушая экономические связи с восточной соседкой. У украинских гастарбайтеров пока еще остается надежда, что бесноватость властей не коснется хотя бы визового режима, отсутствие которого позволяет половине страны сводить концы с концами. Но и эту лазейку, похоже, перекрывают.
На мой взгляд, ничего плохого в этом нет — разрушение незалэжной державы должно быть полным. Чтобы до последнего майдановца дошло, чего они себя лишили собственноручно, без понукания и уж точно без участия Кремля. Чтобы такие понятия, как «добрососедские отношения», «братская страна», «экономические связи», наконец, наполнились смыслом. А пока пусть пытаются стать братской страной для Польши и наладить экономические связи с Евросоюзом. Посмотрим, что из этого получится.
Украинцы привыкли, что на крайний случай у них есть синица в руках — Россия, где всегда можно заработать, если журавля в небе поймать не удастся. Добрососедские отношения с нами никакой ценности для них давно не представляют, поскольку за них никогда не приходилось бороться.
Но если синица упорхнет, то территория России автоматически превратится в «восточный шенген», почти в такую же недостижимую мечту, какой сегодня является Евросоюз. Правда, в отличие от стран Европы, у нас живут родственники многих украинцев — сказываются многовековые узы дружбы. Они всегда могут сделать приглашение и принять тех, кто разочаровался в результатах «революции гидности».
Остальным придется терпеть и ждать, когда новые хозяева жизни о них вспомнят. Или готовить новый Майдан, с более реалистичной целью: восстановить разрушенные связи с Россией.
Надо признать, некоторые украинцы в последнее время стали более реалистично оценивать перспективы евроинтеграции.
