После того, как пущенной с турецкого истребителя ракетой был сбит российский Су24, можно говорить о том, что, в контексте многокомпонентной тактики оказания перманентного давления на российское руководство, президент Турции Эрдоган приобрел статус Саакашвили 2. Сходство этих двух политиков не ограничивается лишь тем, что с точки зрения президента Путина теперь уже они оба в равной степени достойны презрения и порицания, ввиду занимаемой ими позиции в отношении России и, значит, противны ему вследствие абсолютной несовместимости персональных, человеческих характеристик. Просто, в отличие от бывшего президента маленькой и по уровню военной мощи несопостовимой с Россией Грузии, нынешний турецкий лидер располагает неизмеримо большим людским, экономическим, техническим, военным и политическим ресурсом, а негласно приданные ему полномочия к действию – несоизмеримо шире. А значит, приняв роль Саакашвили 2 во взаимоотношениях с Россией, президент Эрдоган, таким образом, предопределил для Турции статус актора, которому предназначена к исполнению новая, активная, весьма значимая и востребованная многими в контексте предстоящих геополитических развитий, особая миссия. Миссия эта будет осуществляться в том числе и далеко за пределами собственно Турции - на обширнейшей территории, где фазу скрытного роста турецкого влияния уже можно считать в целом завершенной. Уничтожение российского бомбардировщика является всего лишь прелюдией к старту этой новой турецкой военно-политической миссии. По сути, инцидент с гибелью самолета можно охарактеризовать как своего рода «презентацию» нового, рокового для многих, геополитического амплуа Турции. Не исключено, что уже в ближайшем будущем России могут напомнить о том, что она приросла своими причерноморскими регионами за счет их насильственного отторжения от Османской империи. Не исключено также, что многих введет в заблуждение использование приема камуфлирования сути текущих геополитических процессов различными мифологемами прошлого и если при выборе контригры российское руководство поддастся очарованию символизма прошлого, то может оказаться перед лицом серьезных и практически непреодолимых угроз.
