Хиллари Клинтон была первая женщина, пришедшая в программу «ПОЗНЕР». Именно пришедшая. Ведь мы неоднократно приглашали других, но безрезультатно. Причина до обидного простая – наш сверхкрупный план.
Вообще, этот крупный план был нашей «фишкой», так не снималась ни одна другая телевизионная программа – и не только на российском телевидении. Мне же хотелось, чтобы были видны детали лица и особенно глаза. И с самого первого дня все заметили это, но женщины (вынужден уточнить – российские женщины) сразу же испугались: будут видны дефекты, морщинки, а это невозможно.
Государственный секретарь США Хиллари Дайан Родхэм Клинтон проявила полнейшее безразличие к этому вопросу. Пересматривая программу, я был шокирован тем, насколько плохо она выглядит: мешки под глазами, морщины на довольно открытой шее – но ей было всё равно.
Впрочем, всё не так просто. Как правило, высокопоставленные государственные деятели западных стран, приезжая в Москву, выступают на радиостанции «Эхо Москвы», имеющей репутацию независимого и объективного средства массовой информации. На самом деле, «Эхо» вполне зависимо, поскольку на 65 % является собственностью компании «Газпроммедиа», которая, в свою очередь, принадлежит «Газпрому». Ну, а кому принадлежит это «национальное достояние» – ни для кого не секрет. Тем не менее, «Эху Москвы» позволено вещать так, как оно вещает, что, на мой взгляд, есть результат очень тонкой и умной работы главного редактора Алексея Венедиктова и, видимо, продуманной государственной политики – неплохо иметь «ученого еврея при генерал-губернаторе», он может служить примером «свободы средств массовой информации» в России, коли в этом возникает надобность.
При этом практически не было случаев, чтобы кто-либо из крупных западных политиков приглашался в прямой эфир на федеральном канале. Благодаря своим дружеским отношениям, я попросил посла США в РФ, Джона Байерли (который уже был гостем программы «ПОЗНЕР» и смог убедиться в том, что у меня нет цели «мочить» собеседника), помочь уговорить Государственного секретаря прийти в мою программу. Переговоры были долгими и сложными, но в конце концов согласие мы получили. Однако... За три или четыре дня до эфира мне позвонил кто-то из сопровождения госпожи Клинтон и потребовал прислать вопросы, которые я собираюсь ей задавать.
– Извините, – сказал я, – но я никому заранее вопросов не даю.
– Что значит «не даёте»? Это условие прихода Госсекретаря в вашу программу.
– Мне очень жаль, но и речи не может быть о том, чтобы я ознакомил Госсекретаря со своими вопросами до эфира.
– В таком случае она не придет.
– Что ж, я огорчен. Но считаю нужным предупредить вас: я не собираюсь скрывать от зрителей причину отказа Хиллари Клинтон от интервью.
– Дело ваше. Всего хорошего.
Я расстроился и поделился этим с послом Байерли. На следующий день всё тот же господин позвонил мне и весьма раздраженным тоном сказал:
– Государственный секретарь доводит до вашего сведения, что вы можете задавать ей любые вопросы, какие вам заблагорассудится!, – и повесил трубку.
Три главных впечатления от общения с Хиллари Клинтон: необыкновенный ум, редкое обаяние и непоколебимая жёсткость.
Реакция мгновенная, смотрит в глаза, отвечает блестяще – и не отвечает тоже блестяще. Последнее особенно поучительно и интересно. Несколько примеров:
– Я спросил, почему Турция упорно не желает признавать геноцид армян, совершенный в 1915–1916 годах Османской империей. В ответ получил разного рода информацию о совместной работе Турции и Армении, о создании двусторонней комиссии и т. д., и т. п., однако ответа на поставленный вопрос не услышал, более того – ни разу даже не прозвучало слово «геноцид».
– Я поинтересовался, почему США, для которых права человека – один из главных принципов внешней политики, «не замечают» полное отсутствие этих прав в Китае, но зато «замечают» любое их нарушение в России? Ответ замечателен тем, что в нем вообще не фигурирует это самое «почему?» и, следовательно, нет необходимости в «потому что». Мимоходом госпожа Клинтон упомянула, что США критикуют Китай, но тут же оговорилась и объяснила – такие великие державы, как Китай и Россия, должны сами разрешить свои проблемы.
Самая яркая иллюстрация – ее посыл о том, что разные люди видят одно и то же событие разными глазами. Мол, мы в России видели события в Абхазии и Южной Осетии своими глазами, а они в Америке – своими, и искусство заключается в том, чтобы постараться увидеть событие глазами другого человека, другой страны, понять его/её реакцию. И ведь она права: я всегда говорю о том, что каждый смотрит на мир со своей колокольни, и обязательно надо залезть на колокольню другого, чтобы понять его точку зрения.
Однако госпожа Клинтон лукавит, она прекрасно понимает: по существу нет никакой разницы между Косово и Абхазией/Южной Осетией, но это не мешает ей весьма, на мой взгляд, изящно свести дело к рассуждению о разнице восприятия.
Еще один пример – вопрос о том, к чему стремятся США в своей внешней политике: к тому, чтобы сохранять равновесие, покой в мире, или к тому, чтобы изменить мир? Любой выбор – подобно плохому шахматному ходу – позволит оппоненту перейти в атаку. Что делает Госсекретарь? Она совершает два хода в одном, говоря, что США стремятся и к первому, и ко второму. Ну, а потом обосновывает.
В России, особенно в некоторых властных кругах, бытует мнение, будто США хотели бы видеть Россию слабой и беспомощной. Эта точка зрения не нова. Можно заменить США любой другой западной (впрочем, и восточной) страной или организацией, уходя при этом в глубь истории. «Окопная» психология, менталитет «круговой обороны» постоянно проявляются в том, как Россия – имперская ли, советская ли – строит свои отношения с окружающим миром. Не могу сказать, что понимаю причины такого взгляда, – лишь констатирую факт.
Очевидно, что слабая страна, но вооруженная, в том числе ядерным оружием, гораздо опасней сильной. Слабая страна непредсказуема, она живет в состоянии страха, постоянных опасений, глубоких подозрений и недоверия. Сильная страна, напротив, уверена в себе и не будет действовать под влиянием таких эмоциональных, лишенных логики факторов, как страх, подозрения и прочее. Когда Хиллари Клинтон говорит, что Америка заинтересована видеть Россию сильной, она выражает совершенно реальный интерес ее страны. (На всякий случай напоминаю: сильная Россия вовсе не означает слабую Америку.)
Я хочу обратить особое внимание на слова Клинтон о том, что американцы больше верят в будущее России, чем мы сами. Это означает, что упаднические, нигилистические, циничные настроения, которые и в самом деле характерны для нынешней России, особенно среди людей более образованных, более имущих, более «продвинутых», известны американскому руководству.
Пожалуй, более всего меня удивило, насколько откровенно ответила госсекретарь на вопрос о главных проблемах Америки и особенно о том, как функционирует демократия. Эта тема сегодня занимает внимание многих, высказывается мнение, что демократия как политическая система исчерпала себя и становится тормозом; другие утверждают, будто демократия оттеснена крупным капиталом, который и есть сила, диктующая поря- док в мире, в том числе в так называемых демократических странах. Это тема для другой книги, но слова Государственного секретаря США о том, что среди главных проблем страны на первом месте стоит функционирование демократии, – это, на мой взгляд, настоящая сенсация. Хотя мало кто обратил на нее внимание.
И последнее: когда Хиллари Клинтон назвала главным достоинством человека умение прощать, я вздрогнул. Вспомните ее турбулентные отношения с Биллом, историю Моники Левински, которая чуть не стоила Биллу Клинтону президентства и семьи, и вы поймете: этот ответ говорит о Хиллари Клинтон больше, чем любые многостраничные исследования.
Из книги
Часть первая:
Часть вторая:
Часть третья:
