«Азербайджан должен быть заинтересован в максимальном ослаблении Ирана, но не в смене теократического режима», — считает бакинский эксперт Айдын Мелик-Мирзоев, которого цитирует агентство Vesti.Az.
Ослабление Ирана отразится на Армении и приведет к её дальнейшему обнищанию, что, конечно, на пользу Азербайджану. Во-вторых, Ирану с его проблемами в экономике и дырами в бюджете будет уже не до привычных нелепых угроз в адрес своего северного соседа, полагает Мирзоев.
При этом, однако, экономические санкции и истощение Ирана не должны привести к смене муллократического режима. По крайней мере, в Баку этого не должны желать. Дело в том, что никто не знает, какие силы придут на смену аятоллам. В том, что это будут далеко не либерал-демократы западного образца, пекущиеся о правах национальных меньшинств, сомневаться не приходится. Демократии в Иране не будет в следующие полвека, как минимум. Скорее всего, альтернативой теократическому режиму может стать основанный на арийской идеологии светский персидский национализм, что, по сути, еще хуже, чем нынешний фундаменталистский режим. Уж если религиозный фактор не сыграл никакой роли в поддержке Ираном Азербайджана, то персидские шовинисты тем более холодно отнесутся к заботам азербайджанцев как внутри страны (пусть даже светского), так и к Азербайджану в целом. Из двух зол выбирать придётся меньшее. Исходя из этого, Азербайджан должен всячески желать скорейшего свержения режима Башара Асада в Сирии и прихода к власти марионеточного, желательно бесхребетного правительства, как, например, в Афганистане и Ираке. Озлобленные на Тегеран за его поддержку Асада сирийские повстанцы, придя к власти, возможно даже позволят американцам и туркам разместить свои базы на востоке страны и еще больше приблизиться к Ирану. Теперь уже на западе у муллократического режима не останется ни одной дружественной страны. Таким образом, следующим в планах США будет долгожданный Иран.
Что касается второго и, пожалуй, последнего канала поступления «кислорода» в Армению — России, то Баку также должен желать ее ослабления, а в идеале — фрагментации и развала. Правда, экономическое ослабление отразится на миллионах азербайджанцах, зарабатывающих сегодня деньги в России. Но это приведёт также к потерям и среди армянских гастербайтеров и, следовательно, к уменьшению трансфертов на их родину. Углеводородному Азербайджану будет уж как-нибудь легче выдержать эти потери, чем Армении с ее простаивающими предприятиями. Азербайджан уже начал работать в этом направлении, бросая вызов монополии «Газпрома» в Европе. Альтернативные пути транспортировки природных ресурсов скажутся на доходах России и симметрично отразятся на ее расходах на оборону и на поддержание огромной страны на плаву. С другой стороны, ухудшение обстановки на Северном Кавказе, что, несомненно, будет вносить свою лепту в ослабление и дезинтеграцию России, не столь безопасно и для самого Азербайджана, так как вирусы ваххабизма и экстремизма могут перелететь за Большой Кавказский хребет. Поэтому, если азербайджанским пограничникам не удастся превратить государственные рубежи в абсолютно непроницаемую стену, то нам будет выгоднее, чтобы «заварушка» переместилась куда-нибудь подальше от наших границ, допустим в Татарстан или в Сибирь. Но вероятности тут меньше. Скорее всего, разваливаться Россия начнёт с юга.
В целом, повторяю, мы должны работать — очень скрытно и осторожно, а в идеале чужими руками — над ослаблением двух основных источников поступления помощи в Армению. Это приведёт к экономическому коллапсу в Армении, дальнейшему росту темпов эмиграции. На этом фоне Азербайджан должен еще больше увеличить разрыв в экономической и военной мощи между Баку и Ереваном. Когда Азербайджан проведёт военную операцию и противостоять ему с армянской стороны будет же некому, тогда кое- кому придётся сильно пожалеть, что в своё время их страна не приняла Мадридские принципы и обещание автономии. Впрочем, как и в годы первой мировой войны, за собственные ошибки армянам придётся расплачиваться самим, подытожил политолог.
