Говорят же, что пути Господни неисповедимы. Какими путями первый российский мультимиллионер, основатель первой в России товарной биржи Герман Стерлигов попал в Нагорный Карабах, останется для многих загадкой. Фигура эта, конечно, неоднозначная и вызывает много разнотолков. Сам Стерлигов объясняет свой переезд так: «Я никогда раньше не бывал в Нагорном Карабахе, но был наслышан об этом прекрасном крае и прекрасных людях. И вот волею Божьей я здесь».
Стерлигов развил активную деятельность в Нагорном Карабахе, его переезд привлек большое внимание к непризнанному армянскому государству. Генпрокуратура Азербайджана объявила Стерлигова в межгосударственный розыск СНГ (Азербайджан возмущен тем, что Стерлигов утверждает, что Карабах – исконно армянская земля, и ссылается на учебник истории от Адама до наших дней). По приглашению Германа Львовича я отправилась в Шуши на показ моды Алены Стерлиговой.
Шуши утопает в зелени и солнце, вокруг витает аромат фруктов. Я не была в Шуши всего лишь четыре месяца, но даже за этот короткий отрезок времени город преобразился, похорошел. Отстраиваются дома, прокладываются дороги, открываются учебные заведения, музеи, а в гостиницах полно иностранных туристов.
В этот день на плато перед глубоким живописным ущельем Джедырдуз оживленно – скоро начнется показ моды Алены Стерлиговой: собралось много гостей из Карабаха, армянской столицы и даже других стран. Маленькие шушинцы в желтых рубахах разъезжают на празднично украшенных осликах, девушки столпились около белой палатки – именно тут развешена коллекция платьев Алены Стерлиговой.
Герман Львович идет по плато поступью сильного и уверенного в себе мужчины. Одет он очень просто, по-крестьянски – ватник и свободные брюки. Борода с рыжим отливом. Глаза – добрые, улыбчивые. Подходит к жене и обращается к ней по имени-отчеству. Алена суетится с девочками: все ли готово к показу?
Стерлиговы перебрались в Нагорный Карабах в начале июля 2015 года. Герман Львович говорит, что для их семьи стало открытием, что «на свете есть такое удивительное, прекрасное, маленькое королевство». И самое главное, здесь можно найти места, где не ловит телефон, телевизор, что хорошо отразится на воспитании детей, и это отнюдь не забытое Богом место, а наоборот.
Около двадцати дней Стерлиговы всей семьей жили в гостинице «Аван Шуши» – директор Саркис Гастян сделал им большую скидку. При гостинице открыт Музей ковров – именно там по предложению того же Саркиса Алена открыла свой Дом моды. Стерлигова давно занимается модой. В России она создавала коллекции ватников и длинных платьев «для умных и целомудренных женщин», как она говорит.
Через некоторое время Стерлиговы купили мельницу, тондыр и сняли дом. Для человека важно заниматься хозяйством, считает Герман Львович, который после того, как разорился, пришел к вере и полностью изменил образ жизни, став обычным православным крестьянином. Алена во всем поддерживает мужа. Она вышла замуж за Германа, едва окончив Полиграфический институт, но никогда не работала. Муж сразу же сказал: «Ты будешь заниматься домом и детьми!» В их семье родились пятеро детишек. И Стерлигова абсолютно не волнует, что, если его дети получат аттестаты или дипломы учебных заведений непризнанной Нагорно-Карабахской Республики, что маловероятно вообще, по убеждению главы семейства, они нигде не будут котироваться. «Эти все бумажки нужны для того, чтобы поработить человека, – говорит Стерлигов, – а моим детям я желаю быть хозяевами: земли, мельницы, табуна…»
Когда Стерлиговы жили еще на Рублевке, их старшая дочь Полина пошла в школу, правда, самую обычную, сельскую, но через два года перешла на обучение на дому. Также Герман Львович обучает своих сыновей ремеслу, приглашает мастеров. Все дети умеют управлять большим хозяйством, а это вам не у компьютера или телевизора сидеть, мастерски ездят верхом на лошадях и многое другое. А Алена вспоминает, что их жизнь на Рублевке была однообразной, нужно было думать, как и чем занять детей. В деревне же, на большом подворье, этой проблемы нет.
Герман Львович печалится, что у него пока нет земли в НКР, поэтому он не может завести скотину и построить собственный дом. В Подмосковье у Стерлиговых есть земля, вернее, целая Слобода, куда едут ничейные дети, брошенные жены со всей России, и большое хозяйство. Сейчас Стерлиговы живут на два дома: хозяйство требует присутствия хозяина. И пока глава семейства с женой и младшими детьми в Карабахе, в Подмосковье управляют старшие дети и оттуда шлют родителям деньги. «Мои дети – главные и единственные спонсоры показа моды Алены Стерлиговой в Шуши, – отмечает Герман Львович. – Они сами заработали эти деньги, и это их вклад в жизнь Карабаха. Я надеюсь, когда они подрастут, это займет достойное место в послужном списке пользы, которую они принесут Карабаху».? И те злопыхатели, которые ждут, что Стерлигов покинет карабахскую землю, будут разочарованы – этого в его планах нет. «Не дождутся, что я скажу «до свиданья, армяне»! – говорит Герман. – Теперь у нас здесь какое-никакое хозяйство, и мы будем жить в Карабахе. Здесь есть именно то, чего нет в России, и я мечтаю расширить свое хозяйство на карабахской земле. Здесь больше воды. Красивые места, окруженные горами, похожие на затерянный мир, где бьют чистые источники, гейзеры, ходят снежные барсы».
Предлагаю Герману Львовичу обратить внимание на программы по заселению территорий Нагорного Карабаха. Он отмахивается: ему неинтересно жить в деревне, он ищет место подальше от цивилизации. «Мне нужен клочок земли там, где не ловит телефон, телевизор, туда даже трудно на машине проехать, – говорит он. – Пока я одно такое место нашел – это Ширлан. Там бы с радостью обосновался. А мест, где ловит телефон, у нас и в Подмосковье немерено. Зачем в таком случае менять шило на мыло?»
На показе мод в Шуши все желающие могли бесплатно отведать хлеб, испеченный в тондыре Стерлиговых. Во все другие дни хлеб можно купить, но стоит он гораздо дороже. Этому есть объяснение. «Я покупаю зерно у простого карабахского крестьянина, достойнейшего христианина, который сам сеет, жнет, у него есть свое хранилище, – рассказывает Стерлигов. – Это вам не мука из магазина, которую получают из элеваторного зерна, где все обрабатывается химией, чтобы не ели насекомые, мышки и прочие, и каждое зернышко обволакивается химической пленкой, а перемалывается на жерновах и продается людям в виде муки. А у нас все натуральное, как 500 лет назад. Когда мы печем хлеб, мы не используем дрожжи – ту страшную отраву, от которой развиваются онкологические заболевания. У нас не дрожжи, у нас закваска на ржи, на хмеле, как делали испокон веков. Хлеб печется в тондыре, на живом огне, тондыр глиняный, как делали раньше, а не кирпичный. Тесто замешивается вручную. Это все тяжелый труд. И поэтому наши лепешки стоят дороже, чем так называемый хлеб, а вернее – хлебозаменитель, в магазинах».
Сейчас Стерлигов присматривает пещеры в Карабахе для хранения сыров. И вроде уже нашел подходящую, и утвердил. «Сейчас мы заложим сыры, а через пять-десять лет будем продавать, – говорит он. – Хотелось бы, чтобы карабахцы прекратили использовать ядовитый пепсин в качестве закваски и перешли на натуральный сычуг. Мы будем скупать продукцию за большие деньги только у тех, кто использует сычуг, и закладывать в пещеру. А потом в продажу поступит «Сыр из пещер Карабаха». Представляете, какой это будет супербренд».?
Герман Стерлигов также подумывает о том, как наладить экспорт продукции из Карабаха, но это нужно решать на уровне правительств двух стран. По его мнению, это также могло бы решить такую проблему, как отток армян из страны в поисках заработка. «Нужно поднять закупочные цены, чтобы у крестьян был стимул, а для этого нужно создавать вип-сегменты карабахских экологически чистых продуктов в Москве, – предлагает Стерлигов, – а в Москве, поверьте, практически нет экологических продуктов. А в Карабахе их изобилие».
Переезд Стерлиговых в Карабах очень воодушевил некоторых карабахцев, а потом расстроил: вроде бы в их страну переехал мультимиллионер, а ни во что вкладываться не хочет. Мало кто верит в его критическое финансовое положение. Сам же Стерлигов с радостью предлагает работу в своем хозяйстве, сетует, что, например, в Шуши остался всего лишь один мастер тондыров, который делает эти печки «по старинке», но сейчас не могут найти ему ученика, чтобы «варпет» передал свое мастерство…
«Пожалуй, сейчас Россия – лучшая страна для жизни, но если жить не в России, то только в Карабахе», – убежден Герман. И вообще, он считает, что россиян нужно почаще привозить в Карабах, чтобы они видели, какая прекрасная эта страна и как относятся друг к другу люди, сохранив старые добрые традиции.
