В марте этого года 50-летняя актриса и телеведущая лишилась своего единственного сына — 26-летнего Андрея Ливанова.
В интервью журналу Hello! Ирина еще раз напомнила о том, что произошло с сыном. По ее словам, это был несчастный случай, внезапная трагедия, которая не должна была произойти. «Он был один в квартире, ударился виском, и мгновенно наступила смерть. Я была на гастролях в Иркутске, Андрюша около суток не выходил на связь, и я попросила подругу приехать ко мне домой. Она врач. Было решено вскрыть квартиру, потому что ни у кого не было запасных ключей. С ней вошли участковый, два человека из МЧС, врачи скорой помощи и еще одна моя подруга — директор нашего театра. Выводы однозначные — это несчастный случай».
Безрукова откровенно признается, что не уверена в том, что пережила это горе и что когда-нибудь сможет пережить. «У меня были моменты, когда я бы не возражала, чтобы моя жизнь кончилась сама собой. Это не значит, что ты думаешь шагнуть с балкона, но, в принципе, если бы я просто заснула и не проснулась — меня бы это устроило. Отчаяние и душевная боль. Если физическую боль, даже невыносимую, можно гасить — есть препараты, то душевная боль просто не отпускает. Она болит ровно столько, сколько она болит».
«Фото сделано после премьеры моего спектакля. Андрюша принес мне на поклонах букет. Изысканный, составленный с любовью. С подсолнухами, полевыми цветами и перчинками. Люблю тебя, Дрю!» — подписала кадр Ирина Безрукова
Андрей был для Безруковой не просто сыном, а духовно и душевно очень родным ей человеком. Эту любовь она называет самой безусловной в своей жизни. Друзья не оставили Ирину в тяжелой ситуации — они словно передавали ее из рук в руки. «В какой-то момент я перестала есть. Просто забывала, на день или два. Но когда кто-то со мной был рядом, разговаривал, я садилась и ела. Моя сестра была со мной на даче неотлучно. Моя подруга стучала в ванную, если я долго не выходила.
«Я нашла в себе силы простить многие вещи... И отпустить», — признается Ирина Безрукова
Мой близкий приятель и его семья, которые находились во Франции, буквально вытащили к себе, и так бережно, осторожно, как бы невзначай возвращали к жизни. Друзья. Которые терпеливы, которые с тобой, и не в моменты твоей силы и успеха, а в моменты отчаяния — рядом и слушают. Молчат. Просто тебя обнимают. Отвлекают, выводят на прогулку».
