В экспертном сообществе России нет однозначного восторга по поводу заключенного в Вене соглашения по Ирану. Основная мысль такова: договор – это хорошо, но надо еще понять, не несет ли он рисков для Москвы. А дальше мысль раздваивается: с одной стороны, «нефтегазовые возможности Ирана сильно преувеличены», с другой: «Иран сближается с Западом в ущерб РФ».
«Американцы с ужасом наблюдают, как рушится вся их система отношений на Ближнем Востоке. В этих условиях отсутствие нормальных контактов со страной, явно устойчивой и влиятельной, - это очень плохо для США. То есть Запад признает роль Ирана в деле стабилизации региона. Тем более ее должны признать и мы [Россия]. В общем, начинается новая эпоха: Иран, как в лучшие свои времена, выходит на большую арену», - сказал главный редактор издания «Россия в глобальной политике» Федор Лукьянов в интервью «Ленте».
Что касается болезненной для России углеводородной темы, эксперт Михаил Крутихин утверждает, что у Ирана накоплено от 35 млн. до 70 млн. баррелей сырой нефти, которую в любой момент можно выпустить на рынок, как только будут сняты ограничения. Иран в борьбе за долю рынка будет демпинговать, что окажет дополнительное давление на мировые нефтяные цены.
По словам Крутихина, равновесная рыночная цена в случае выхода Ирана – 45 долларов за баррель, но котировки могут «нырнуть» еще глубже, так как к рыночным факторам добавятся психологические (ожидания продавцов нефти). С другой стороны, говорит эксперт, поначалу, сразу после наращивания поставок иранской нефти, падение цен будет несколько сдерживаться ростом стоимости фрахта. «Будет некоторый дефицит танкеров», - сказал он «Газете».
Возвращение иранской нефти рынком по большей части уже отыграно, считает аналитик банка «Уралсиб» Алексей Кокин. «Но неопределенность в отношении иранских поставок окончательно не снята, - указывает он. – Свое заключение еще должно дать МАГАТЭ, на что уйдет несколько месяцев. Кроме того, многое будет зависеть от сроков и объемов наращивания поставок нефти из Ирана». По словам эксперта, определенность в этом вопросе появится не раньше второго квартала 2016 года.
«Безусловно, Иран выпустит на рынок новые объемы нефти, - сказал «Газете» пресс-секретарь «Роснефти» Михаил Леонтьев. – Впрочем, учитывая взрывоопасность региона и напряженную обстановку, нельзя исключать, что эти объемы до рынка и не дойдут». В любом случае ориентироваться на санкции либо их отмену как на фактор, регулирующий нефтяной рынок, по словам Леонтьева, контрпродуктивно.
«В среднесрочной перспективе рынок крайне волатилен и подвержен влиянию многих внерыночных факторов, но в долгосрочной – цена на нефть будет восстанавливаться», - говорит Леонтьев. По его словам, это связано с тем, что мировая потребность в нефти не снижается. «Ни один прогноз не говорит об этом, - подчеркивает пресс-секретарь «Роснефти». – А нынешний уровень цен не обеспечивает инвестиционный цикл, вложения в добычу сокращаются у всех компаний».
Известный политолог Сергей Маркедонов оценивает внешнеполитические перспективы Ирана после выхода из международной изоляции. На сайте «Политком» он цитирует тегеранского директора Центра стратегических исследований Ближнего Востока Кайхана Барзегара, который считает, что ситуация в Украине для Ирана не региональный кризис, а проблема «соревнования великих держав, каждая из которых вовлечена в важные для нашей страны дела». «Отсюда необходимость для Тегерана «активной нейтральности», - пишет автор. – …Таким образом, достижение компромисса по ядерной программе способно придать дополнительные импульсы внешнеполитической активности Исламской республики, в том числе и на кавказском и центральноазиатском направлении. Она может стать уравнением со многими неизвестными, требующим нестандартных подходов и оценок».
Доктор политических наук Петр Львов в материале для «Нового восточного обозрения» утверждает, что Иран взял курс на сближение с США и ЕС, «а эксперимент с исламской революцией завершается», поэтому победителем сделки в Вене, думает эксперт, стали Запад, иранский президент Хасан Рухани и его прозападно-либеральная команда. «Понятно, что отныне все надежды на быстрое восстановление и развитие иранской экономики руководство ИРИ возлагает на приток западных технологий и инвестиций. Причем предварительно многие крупные американские и европейские корпорации уже провели закрытые переговоры с иранскими представителями относительно того, как и на каких условиях они вернутся в Иран. И можно не сомневаться – все это пойдет быстрыми темпами. Ведь победит тот, кто быстрее сможет занять ниши. Все это создаст прочный экономический фундамент привязки Ирана к Западу», - пишет Львов.
«…Россия отныне не является столь привлекательным партнером для Тегерана, как это было до заключения соглашения по ИЯП. Просто потому, что она не в состоянии выдержать конкуренцию с Западом в борьбе за иранскую экономику. А поставлять оружие ИРИ Москва не сможет еще 5 лет. Хотя, конечно, какое-то время иранцы могут разыгрывать российскую карту против Запада, чтобы как можно скорее избавиться от всех санкций», - добавляет автор.
Словом, в Москве фанфары не гремят. Кстати, продление оружейного эмбарго для Ирана на 5 лет, вопреки стремлению России его отменить, тоже свидетельствует о слабости позиций РФ. Похоже, российскому руководству придется тешить себя только двумя мыслями: существенный вклад Москвы в достижение соглашения в Вене и отсутствие у Ирана возможностей для начала немедленного полномасштабного экспорта нефти и газа на мировой рынок. Но первый фактор всего лишь нивелировал отрицательное отношение к России за украинский кризис (как ни крути, но западное медиа-сообщество не сомневается в российском следе на Донбассе), а второй фактор носит временный характер и уже в краткосрочной перспективе может раствориться в воздухе…
