Чтобы было понятно, какого рода безвизовый въезд имеет в виду Европа для украинцев, нужно познакомиться с опытом соседей. И понять, почему молдаване не отправляются счастливыми гастарбайтерами в Германию и Ирландию всей гурьбой, а продолжают зарабатывать дома.
Шенгенская зона для трудовых мигрантов с востока не предназначена.
Вот уже второй год граждане Молдавии имеют право въезжать в Евросоюз без виз. Однако при определенных условиях.
[Правила безвизовых поездок в ЕС для молдавских граждан]
Таким образом, речь идет о туристических поездках людей с твердым доходом на родине. То есть, битва Украины с ЕС идет за приобщение громадян к европейским ценностям в буквальном, а не переносном смысле. Люди мерзли на Евромайдане ради беспрепятственного осмотра памятников и посещения музеев. Вот почему они не любили Януковича, а теперь потихоньку начинают разочаровываться в Евросоюзе. Из-за музеев.
И почему Европа не дает украинцам такого же разрешения, как молдаванам, совершенно непонятно. Боятся, что под видом туристов просочатся строители дач и мойщики машин? Скорее всего. И это недоверие, я думаю, расстраивает больше всего.
Каждый петербуржец знает, что очередь в Эрмитаж состоит, в основном, из галычан. Как москвичи сразу выделяют их в очередях в Третьяковку и Пушкинский музей. В Большом и Малом театрах, в Ленкоме и МХАТе — везде можно услышать певучий малороссийский говорок, негромкие выкрики «Слава Украине», увидеть вечерние наряды в пастельных жовто-блакитных тонах.
Упрямые чиновники Евросоюза лишают Лувр, Прадо и другие европейские музеи уникальной возможности наблюдать в своих залах хлопцев с оселедцами, этих благодарных и жадных до новых впечатлений любителей искусства с их гарными дивчинами. Заждались громадян игорные заведения Монте-Карло, отели Лазурного берега, виллы Испании.
Некуда поехать отдохнуть от трудов праведных зажиточному свидомому украинцу. Борьба за беспрепятственный проезд к евроценностям пока проиграна.
____________________
Во времена Первого крестового похода 60-тысячная крестьянская армия Петра Пустынника добралась до Константинополя и встала лагерем неподалеку. Единоверцы требовали еды и допуск внутрь города, размеры которого поражали западных европейцев XI века. Ведь ничего подобного они раньше не видели: старый Рим был в упадке, население Парижа в те времена составляло не более 50 тысяч человек, Берлину до получения статуса города оставалось еще полтора века.
Новые римляне накрепко закрыли ворота от новых варваров, однако подкармливали голодных и даже пускали их внутрь — группами по шесть человек, под присмотром, чтобы не разбегались по улицам и не смущали горожан своим затрапезным видом и запахом немытого тела. Рассказы о невероятном богатстве средневекового миллионника и его жителей еще долго будоражили воображение Западной Европы, обрастая легендами и мифами. «О, какой знатный и красивый город! — писал о столице Римской империи один из участников Первого крестового похода. Сколько в нем монастырей, дворцов, построенных с удивительным мастерством! Сколько также удивительных для взора вещей на улицах и площадях! Было бы слишком утомительно перечислять, каково здесь изобилие богатств всякого рода, золота, серебра, разнообразных тканей и священных реликвий».
Даже не знаю, зачем я вспомнил эту давнюю историю.
