Прогресс — это процесс разрешения противоречий, возникающих по мере развития сложной системы, путём дополнительного усложнения этой системы.
Проще говоря, это процесс непрерывного усложнения чего-либо, так как снять противоречия в обществе можно, только усложнив его структуру. Упрощение чего-либо приводит к возникновению ненужных социальных институтов и людей, которые в поисках средств к существованию предаются грабежам или же вынуждены умирать без лишнего шума.
Однако прогресс — это не движение вперёд и вверх, а некое подобие американских горок, где между моментом накопления критической массы противоречий и последующим их разрешением путём усложнения системы есть временной зазор, когда на Божий свет выволакивается безумная архаика.
Она лезет из всех щелей: это вам невероятное женское потреблядство, сбрендившие хипстеры, умирающие в очередях за новыми айфонами, бегающие друг за другом гомосеки,65-летний отец Ким Кардашьян с его маниакальным желанием сменить пол, да и, собственно, сама Ким с её воспетой везде, внимание, исключительно большой задницей.
На государственном уровне примеры такой архаики — исламисты из ИГ, жгущие книги, расстреливающие курильщиков или тех, кто надел джинсы с узкими штанинами, взрывающие культурные памятники, которым тысячи лет.
И украинские националисты — явление того же порядка. Они, по своей сути, ничем не отличаются от бородачей под чёрными знамёнами с арабской вязью и являются носителями одних и тех же ценностей, отрицающих прогресс как философскую категорию. Невозможно построить Халифат в XXI веке, равно как и создать национальное государство там, где всегда была империя, и тогда, когда весь мир отказался от их построения, предпочитая интеграцию.
Что бы там ни утверждали либералы со своими догматами о том, что государства должно быть куда меньше, чем сейчас, но они такие же элементы архаики, всплывшей в реке Истории. Просто их архаика затянулась, а адептов либерального учения слишком много, да и инерция общественного сознания пока вселяет в миллионы уверенность непогрешимости их учения.
Однако человечество подошло к тому порогу, когда без плана на столетия выживание становится невозможным.
Во-первых, человечество стоит на пороге краха существующего миропорядка, а достойных альтернатив, способных заменить мир Pax Americana, не создано. Массы, ожидающие краха американского мира, столкнутся с тем, что в промежутке между его обрушением и созданием многополярного мира человечество будет погружено в некий аналог тёмных веков. США как Древний Рим — слишком большие для того, чтобы рухнуть, и слишком вредны для мира, дабы их сохранить. Для сохранения американского мира просто не хватит ресурсов.
Во-вторых, миром правит финансовый капитал США, который, как показывает ход истории, неизбежно проигрывает промышленному. Таковы были итоги столкновения разжиревшей Португалии с молодой промышленной Голландией, так окончилась схваткаразленившейся от серебра из Потоси Испании с голодной промышленной Англией. Так же окончится и схватка погрязшей в спекуляциях на фондовом рынке Америки с предельно дисциплинированным Китаем. Итог столкновения финансового капитала с промышленным всегда один: промышленники как молодые и активные побеждают разленившихся финансовых воротил, однако те успевают утопить мир в крови. Параллельно человечество теряет накопленные знания, умения и технологии, которые затем вынуждено изобретать снова.
Но беда в том, что мир подходит к исчерпанию доступных энергоресурсов, пику нефти и угля, доступных им альтернатив пока не создано, а мирный атом — единственное спасение человечества — развивает лишь наш «Росатом». Потому, даже победив финансовый капитал, промышленные капиталисты не смогут почивать на лаврах, их победа окажется пирровой и будет омрачена тем, что привычный образ жизни в рамках кажущегося бесконечным общества потребления и всеобщего благоденствия станет более невозможным.
Итак, крах Pax Americana будет омрачён: разрушением системы мироустройства,разбалансировкой мировых финансов, утратой важных технологий, исчерпанием привычных энергоносителей, которые будут становиться всё дороже и дороже, утратой привлекательности привычных идей и ценностей, а также метастазами архаики под знамёнами ИГ или чёрно-красными флагами национализма и нацизма.
И выйти из этого кризиса в рамках существующей рыночной логики, оперирующей категориями прибыли, будет невозможно. Невозможно вылечить мир тем, чем его убили. Потому на помощь придётся вновь призывать единственную силу, которая будет способна обуздать хаос, — государство.
Единственная общественная структура, способная мыслить категориями больше человеческой жизни с присущими ей страстями и пороками, — это государство. Ни одна транснациональная корпорация или структура не сможет пройти цикл от проектирования АЭС до её вывода из эксплуатации и демонтажа графитной кладки реактора. А этот цикл — 100 лет. Только государство, а не рынок и корпорации.
Корпорации мыслят категориями поддержания свой жизнедеятельности и получения сверхприбыли, тогда как государство — средство самосохранения общества, и деньги для него лишь инструмент для достижения целей, но никак не цель.
А так как мы живём в эпоху, когда количество накопленных противоречий стало столь большим, что система, перед тем как усложниться, хаотизируется и упрощается, то единственный способ спасения человечества (пусть не всего, а только той части, которая желает спастись) — реставрация мощного, предельно компактного и эффективного государства.
Следовательно, Украина как эрзац-государство, от которого остались лишь герб, гимн и флаг, — одно из высших проявлений такой архаики, и она несовместима с идеей прогресса. Впрочем, как и ИГ и многие другие страны, существование которых для нас является столь привычным.
Стало быть, когда тенденция упрощения перестанет быть доминирующей и начнётся новый виток прогресса с усложнением и перестройкой социальных систем, на месте Украины возникнет иная структура, находящаяся в гармонии с прогрессом.
Впрочем, на месте Украины — точнее, в отдельно взятом её регионе — она уже возникла. Система хоть и далека от порядка, но способна выжить в бушующем вокруг океане хаоса, а затем провести локальную стабилизацию части Евразии. Главное её достоинство в том, что она борется с хаосом.
