Французский президент Франсуа Олланд неожиданно нагрянул в Москву для рандеву с Владимиром Путиным. Один из приближенных Олланда описал сегодня газете «Фигаро» президента Путина как мед и кислоту одновременно: «Он может начать сладко, закончить жестко, но никогда – тепло». Тем не менее президенту Франции явно припекло встретиться с президентом России.
Как поспешила написать «Фигаро», Олланд, улетая в Астану к Нурсултану Назарбаеву, поручил своим помощникам изучить возможность на обратном пути остановиться в Москве для разговора с Путиным и убедить российского президента согласиться на этот разговор. Он согласился. Олланд оказался первым западным лидером, приехавшим в Россию после начала украинского кризиса, отмечает «Фигаро».
Перед встречей с глазу на глаз Франсуа Олланд и Владимир Путин обменялись парой слов для прессы. «Ваш визит сегодня, хотя и довольно короткий, по-настоящему рабочий», – заверил российский президент французского. «Я слышал вашу речь. Надо избежать появления других стен, которые могли бы нас разъединить», – ответил ему Олланд, намекая на разрушенную берлинскую стену, что стала символом холодной войны.
Что побудило Франсуа Олланда к этой срочной встрече?
Думаю, не только недавняя речь Владимира Путина перед Федеральным собранием. Как раз накануне этой речи Путина я вернулась из Парижа, где не была со дня избрания Олланда президентом Франции. Именно с того самого дня, когда голоса французов разделились ровно пополам между Саркози и Олландом.
И вот через два года деятельности Франуса Олланда на посту президента Франции результатами его правления разочарованы восемьдесят процентов французов, а экономика этой прекрасной страны переживает не самые лучшие времена.
Французы говорят, что по сравнению с Германией французская экономика просто в плачевном положении. А тут еще эти санкции против России, смысла которых они не понимают, если считать Францию самостоятельным государством. Санкции доведены до абсурда. Например, французским гражданам банки теперь не дают отправлять денежные переводы их родственникам в Россию без справок, которые подтверждают родственные связи отправителя и получателя.
Регулярно бывая во Франции с 1993 года, я никогда не видела там в общественных местах публичных признаний, что в этой стране есть люди, живущие на улице потому, что им негде жить.
Эти люди ходят каждый день по поездам метро, просят милостыню, произнося жалобные воззвания или исполняя, как умеют, несколько фраз на музыкальных инструментах. Они живут в караванах на автостоянках, в землянках в пригородах Парижа. Об их существовании пишут газеты. По национальности они не только румыны, которых полиция периодически выселяет из трущоб на свалках и отправляет на родину. Среди бездомных полно французов и русских, украинцев и выходцев из Африки.
Общество их видит, но как бы не замечает. При том, что уже в 2006 году во Франции насчитывалось около миллиона бездомных. И при том, что в 2007 году французский парламент принял закон, гарантирующий право на постоянное жилье наряду с правом на получение образования. Закон позволил французам подавать иски к правительству в случае, если им негде жить. Но, чувствуется, что французские бездомные этим правом воспользоваться не могут.
В этот раз в парижском метро я каждый день наблюдала плакаты во всю стену с надписью: «Отныне иметь работу не означает иметь жилье». Дальше следовал призыв: «Действуем!». Этот призыв Фонд аббата Пьера адресует всем, кто готов пожертвовать свои деньги на то, чтобы строить приюты для бездомных, помогать бедным выплачивать кредиты за жилье и долги за коммунальные услуги. Прошлой зимой, начиная с 1 января 2014 года, на улицах больших городов Франции от холода умерли 30 человек. Все они подсчитаны на специальном сайте «Умершие на улицах».
Кроме церкви и Фонда аббата Пьера, есть общественные организации, которые помогают пристроить бездомных в какое-нибудь жилище зимой. Но армия клошаров не уменьшается, а растет. И все сильнее бросается в глаза.
Бомжи стали ежедневными и прочными посетителями библиотек Парижа. Они приходят туда со своим скарбом в больших кошелках и целыми днями читают книги, слушают музыку, смотрят фильмы и чем-то занимаются в своих ноутбуках, если они у них есть. Видно, что люди культурные. Библиотекари бездомных не прогоняют, несмотря на запах. Возможно, представляют себя на их месте, если вдруг судьба посмотрит косо.
В тех же библиотеках рядом со мной за столом каждый раз оказывались молодые люди, которые изучали литературу по теме бедности и нищеты. Один из них изучал зависимость нищеты в США от уровня доходов населения. Может, так совпало. А может, в библиотеки ходят работать те, у кого нет возможности работать дома – нет ни стола для работы, ни компьютера, ни интернета. В библиотеках же все это предоставляется бесплатно.
В Париже, как и в Москве, закрывают госпитали. Прекратила работу старейшая клиника французской столицы Hotel Dieu, расположенная рядом с собором Нотр Дам и открытая много веков назад при нем. «Население Парижа без скорой помощи в опасности», – гласят транспаранты протестующих против закрытия больницы Hotel Dieu.
Плакаты на всех станциях метро извещают о происходящей во Франции новой великой революции. Имеются в виду стройки, что развернулись по всему Парижу и его окрестностям. На станциях пригородных электричек и в метро сооружают лифты для людей в колясках или с тяжелым грузом. Строят новые подземные и надземные переходы. Капитально ремонтируют множество зданий. Поставили на ремонт огромный Лионский железнодорожный вокзал (Gare de Lion). Полностью переделывают «чрево Парижа» в Шатле – торговый центр Forum les Alles.
В Масси – бывшем рабочем пригороде Парижа размером с Дубну – за пять лет на месте старых складов и амбаров построили целый огромный район жилых домов и офисов крупных компаний. Видно, что спланирована застройка района целиком, а не по отдельным частям. Хорошо продуманы по размерам и расположению улицы, площади и скверы. Одновременно с жилыми домами выстроен бассейн с досуговым центром. Как только район заселили «белые воротнички», тут же поднялись цены в большом торговом центре Cora, прежде державшем ориентиры на «синие блузы».
Словом, идет коренная модернизация инфраструктуры во Франции. И началась она при Саркози. Как раз в 2009 году он объявил о большом проекте объединения транспортной сети региона Иль де Франс, центром которого является Париж. И тогда же поддержал проект французской «силиконовой долины» на плато Сакле, где расположены знаменитая Политехническая школа и Центр ядерных исследований Комиссариата по ядерной энергии. Примерно в то же время у нас стали вкладывать деньги в Сколково и проектировать ЦКАД вокруг Москвы.
Интересны преобразования в Политехнической школе (Ecole Polytechnique). Она со времен учредившего ее Наполеона находится в ведении министерства обороны Франции и потому всегда имела обеспечение по высшему разряду и для преподавателей, и для студентов. Отбор в это элитное учебное заведение, готовившее инженеров и ученых высокого класса, был суровым. В 90-е там училось много русских, вьетнамцев и еще больше китайцев. Конечно, не больше, чем французов. Но среди иностранных студентов, у которых была отличная от французов система конкурсного набора, именно эти три национальности преобладали.
Сейчас русских стало меньше, китайцев – больше, а в целом уровень образования и уровень интеллекта нынешних студентов в Политехнической школе упал, говорят французские ученые. И связывают это с тем, что теперь этот вуз готовит скорее не инженеров, а менеджеров по заказу и за деньги тех самых компаний, что выстроили свои здания вокруг Политехнической школы в «силиконовой долине» на плато Сакле. Вместе с коммерциализацией произошла деградация элитного инженерного образования.
И не только образования. Бытовое обслуживание Политехнической школы тоже коммерциализировали – передали на аутсорсинг частникам. В результате в столовой цены выросли в два раза, качество блюд ухудшилось, их объем уменьшился. Вот такой порядок навела невидимая рука рынка. Сотрудники и студенты Политехнической школы от этой коммерциализации не в восторге.
Наверное, Наполеон все-таки был не дурак, когда решил поставить основанные им элитные школы на государственное довольствие и под государственный контроль. Если и получается в них перерасход государственных средств, то он не сопоставим с выигрышем по качеству, которое достигается под контролем государства.
Все эти маневры министерства обороны Франции в области образования ассоциируются с сердюковскими реформами в минобороны России. Очень возможно, что на них положили глаз во Франции те, кто заказывал там для нашего флота злополучные «мистрали». Так что у России и Франции есть гораздо больше общих проблем, чем те, что попадают в СМИ.
Что обсуждали и о чем договорились Олланд и Путин, нам так и не сообщили. Видимо, по делам их узнаем их.
