Эрих Мария Ремарк многих любил в своей жизни. И Марлен Дитрих любила многих. И еще они любили друг друга. Это была короткая, но очень яркая любовь — она сохранилась в переписке между писателем и актрисой.Письма Марлен Дитрих, за исключением немногих, не дошли до нас, а письма Ремарка остались — прекрасные и печальные, полные нежности и тоски. Из них сложился еще один роман Ремарка — короткая история не первой и не последней, но великой любви.
Она далеко. Знаете , что такое Далеко? Да-ле-ко – несколько тысяч километров могут уместиться в одно слово из шести букв и сжать оставшееся вокруг него пространство до размеров письменного стола, за которым он молится той, чей образ уже тогда стал иконой для всего мира. И мир молился вместе с ним. И замирал, когда Пума отвечала ему… не без королевского снисхождения.
” Любовь – это борьба. И главная опасность – желание отдать себя целиком. Кто сделает это первым, тот проиграл. Нужно сжать зубы и быть жестоким – тогда победишь.” Можно только улыбнуться Ремарку…не без иронии. Зная обо всём этом, он в каждом письме выворачивал себя наизнанку. Каждое слово – оголенное чувство, выскочившее из ребер сердце, молитва, брошенная в расстояния, желание украсть от всех, желание приручить Пуму, которую уже давным – давно приручил кинематограф. Он и это знает. И в прицнипе знает, что пропал, что все его письма читает кто-то еще, стоя за её спиной, обнимая её фарфоровые плечи, слушая шелест её ресниц. Как их всех там зовут? Штейнберг, Кокто, Хэмингуэй, Габен… Кто еще? Ах да, тот, чьи руки скользят по её лицу почти каждую минуту, почти каждую секунду, в чьей власти сделать это лицо нежным и томным и в одну секунду превратить его в удар хлыста. Этот холодный свет стальных софитов. Определённо, самая одходящая пара для женщины – сфинкса, отношения с которой похожи на игру “отгадай загадку”. И смысл не в том, чтобы отгадать все . Смысл в том, чтобы оставить для сфинкса что-то в рукаве. Ведь самое страшное это не отсутствие её любви, а присутвие её неинтереса. Ремарк и это знал. Но продолжал падать к ногам Дитрих в каждом письме, словно Сафо, падающая с утеса вниз головой. Его книги читает весь мир, “но любой мир ничего не стоит, если нет мира в сердце”, если она не внимает ему.
Перед нами не тот Ремарк, который пишет “На Западном фронте без перемен”, ” Искра жизни”, “Три товарища”,это Ремарк, который отказался от своего “Приюта грёз”, “сентиментального”, как сказали критики, “наивного”, и вернулся к нему.Это его исповедь в письмах к Марлен, смею сказать, его самое большое откровение, потому что нет ничего страшнее чем, отсутствие всяких слов, витиеватых фраз и присутствие простого и беззащитного ” Я тебя люблю”, потому что нет ничего страшнее, чем потерять самого себя в своей любви, нет ничего страшнее,чем смотреть в расстояние и неизвестность глазами побитой собаки и говорить: ” Скажи мне, что ты меня любишь”.
