"...Aрмяне умеют работать, умеют и торговать. Несколько моих коллег из Нью-йоркского университета приезжали в последнее время в Армению. На что они обращали внимание в Ереване? Во-первых, на то, что город чистый. Многие жители Еревана сказали бы: да вы что, где тут чистота? У них представления о чистоте чуть ли не по максимуму мировых. Они просто не бывали в так сказать обыкновенных странах Азии. В Ереване относительно чисто… И, во-вторых, мои американские коллеги не чувствовали себя обманутыми на рынке, в гостинице, в такси. Да, они понимали, что как иностранцам цену им, наверное, завышают по сравнению с ценой для местных. Но есть чувство того, что вам назвали более или менее реальную цену, с вами не вели безумного азиатского торга и вы получили что-то, что вас не разочаровало. То есть вас не обманули. У Армении большой запас социальной прочности и большой потенциал для того, чтобы сохраниться в этом мире. Я бы хотел изучить причины, поскольку боюсь быть голословным. Мне кажется, что в Армении поддерживается сегодня оптимальное соотношение крестьянской патриархальной среды (она все еще есть, хотя уже не крестьянская) с образованностью и современными городскими навыками. Армяне все еще умеют и не стесняются работать, умеют благодаря большим семейными связям совладать с бедностью, социальными проблемами. Мы знаем из западной социологии, что социальные проблемы, преждевременную смертность, алкоголизм, подростковую преступность снижает наличие семейной и соседской среды. У армян это еще есть.
С другой стороны, надо очень прагматично относиться к тому, что происходит вокруг нас в мире. В Армении мне часто говорят о коррупции, олигархии. Но, честно говоря, в других странах мира я видел, какая может быть коррупция и какие могут быть олигархи. В Армении, к счастью, все это очень мелко. Наверное, потому что нет нефти, нет таких финансовых потоков. Ну и, конечно, есть определенная национальная солидарность. Люди понимают: они армяне и находятся в таком районе мира, что в стране должен поддерживаться определенный порядок и поддерживать его должны сами люди. Они должны понимать, что находятся вместе в одной лодке...."
"...Важная проблема для армянства сегодня состоит в том, что «старая» диаспора в XXI веке уже стала диаспорой третьего-четвертого поколения. Это в основном даже не дети тех, кто жил когда-то в районах, где армянский язык был естественной средой – необязательно в Армении, но в городских кварталах Бейрута или в армянских селах близ Ростова. Подавляющее большинство диаспоры довольно сильно оторвалось от такой среды, что, с одной стороны, приводит к потере языка и отчасти культуры, но с другой – к знаменитому феномену национализма третьего поколения, хорошо изученному на примере американских эмигрантских групп. Слово «национализм» в американском контексте не имеет такого негативного смысла как в русском, в данном случае это скорее означает этническое самосознание. Первое поколение – это люди, которые едва выжили. Они попали в Америку молодыми и должны были тяжело работать, чтобы выжить здесь. Люди из второго поколения были счастливы, что родились в Америке, и хотели стать обычными американцами, как все. Третье поколение становится армянским, итальянским, ирландским. Это дети состоявшихся людей, это уверенные в себе люди, и им хочется чего-то дополнительного. Они хотят культурно обустроить свою жизнь, хотят каких-то сильных положительных эмоций...."
"...Ричард Лахман очень просто определяет элиты: это группы людей, которые имеют возможность пользоваться плодами труда других людей, потому что населяют «верхние этажи». Это могут быть армии, экономические корпорации, религиозные организации. Элит может быть достаточно много, они могут пересекаться. Есть политические, есть государственные, культурные элиты, они тесно сотрудничают друг с другом. Каждая из элит имеет свою форму социального капитала. Когда-то я полушутя спросил Иммануила Валлерстайна: «Что такое капитал? Я – выходец из Советского Союза, для меня слово «капитал» означает исключительно деньги и то, во что деньги вкладываются, чтобы принести новые деньги». Валлерстайн ответил, что понятие социального капитала гораздо шире, это означает способ сохранения успеха, чтобы использовать его в будущем. Когда капиталист провел удачную рыночную операцию, он превращает ее результаты в деньги, которые может вложить на рынке в следующий раз. Когда феодал успешно закончил войну, он вкладывает свой успех в земли, которые он захватил, крестьян, которых он к этой земле приставил, а с другой стороны – в героические песни о своей доблести, в репутацию выдающегося завоевателя. Бюрократ свой успех содержит во внутреннем знании среды, в которой он существует, в патронажных связках с нужными людьми и в особом типе бюрократического действия – сразу понятно, что это серьезный человек, который имеет опыт. То же самое касается и бандитов, которые должны себя вести определенным образом. Иначе они будут выглядеть как «фраера» – люди несерьезные, и тогда зачем такому человеку платить, зачем его бояться...."
"...Важная проблема для армянства сегодня состоит в том, что «старая» диаспора в XXI веке уже стала диаспорой третьего-четвертого поколения. Это в основном даже не дети тех, кто жил когда-то в районах, где армянский язык был естественной средой – необязательно в Армении, но в городских кварталах Бейрута или в армянских селах близ Ростова. Подавляющее большинство диаспоры довольно сильно оторвалось от такой среды, что, с одной стороны, приводит к потере языка и отчасти культуры, но с другой – к знаменитому феномену национализма третьего поколения, хорошо изученному на примере американских эмигрантских групп. Слово «национализм» в американском контексте не имеет такого негативного смысла как в русском, в данном случае это скорее означает этническое самосознание. Первое поколение – это люди, которые едва выжили. Они попали в Америку молодыми и должны были тяжело работать, чтобы выжить здесь. Люди из второго поколения были счастливы, что родились в Америке, и хотели стать обычными американцами, как все. Третье поколение становится армянским, итальянским, ирландским. Это дети состоявшихся людей, это уверенные в себе люди, и им хочется чего-то дополнительного. Они хотят культурно обустроить свою жизнь, хотят каких-то сильных положительных эмоций...."
"...Ричард Лахман очень просто определяет элиты: это группы людей, которые имеют возможность пользоваться плодами труда других людей, потому что населяют «верхние этажи». Это могут быть армии, экономические корпорации, религиозные организации. Элит может быть достаточно много, они могут пересекаться. Есть политические, есть государственные, культурные элиты, они тесно сотрудничают друг с другом. Каждая из элит имеет свою форму социального капитала. Когда-то я полушутя спросил Иммануила Валлерстайна: «Что такое капитал? Я – выходец из Советского Союза, для меня слово «капитал» означает исключительно деньги и то, во что деньги вкладываются, чтобы принести новые деньги». Валлерстайн ответил, что понятие социального капитала гораздо шире, это означает способ сохранения успеха, чтобы использовать его в будущем. Когда капиталист провел удачную рыночную операцию, он превращает ее результаты в деньги, которые может вложить на рынке в следующий раз. Когда феодал успешно закончил войну, он вкладывает свой успех в земли, которые он захватил, крестьян, которых он к этой земле приставил, а с другой стороны – в героические песни о своей доблести, в репутацию выдающегося завоевателя. Бюрократ свой успех содержит во внутреннем знании среды, в которой он существует, в патронажных связках с нужными людьми и в особом типе бюрократического действия – сразу понятно, что это серьезный человек, который имеет опыт. То же самое касается и бандитов, которые должны себя вести определенным образом. Иначе они будут выглядеть как «фраера» – люди несерьезные, и тогда зачем такому человеку платить, зачем его бояться...."
Cсылка оригинала: http://aram-hakopian.livejournal.com/798259.html
Мысли и позиции, опубликованные на сайте, являются собственностью авторов, и могут не совпадать с точкой зрения редакции BlogNews.am.
print
Распечатать
