В случае с украинским кризисом межнациональный конфликт, как инструмент реализации собственной политики, перестает являться для России средством способствующим эффективному продвижению своих интересов. В грузино-абхазском, грузино-осетинском, азербайджано-арцахском конфликтах этнические русские не являлись стороной конфликта и Россия могла, официально соблюдая нейтралитет, продвигать свои интересы. В случае с Украиной придерживаться такого нейтралитета для России более не представляется возможным – РФ по ходу дела превращается в сторону конфликта. Теперь уже, после зкаключения первого соглашения о прекращении огня в результате проведенных в Минске многосторонних переговоров, можно говорить о том, что, судя по всему, главным итогом этих контактов представителей всех сторон было даже не прекращение боевых действий, а то, что Россия волей-неволей стала фигурировать как нечто большее, чем заинтересованная сторона. В таком контексте, после Минска Россия может считаться стороной конфликта на тех же основаниях, на которых, благодаря усилиям российских же дипломатов, стороной конфликта была выставлена Армения в 1993-94гг. Сейчас в Украине найдутся люди и группировки, которые за умеренную плату всегда будут рады начать боевые действия против России в лице ЛНР и ДНР (т.е. Новороссии). Особенно осложнится ситуация, когда будет принято решение о начале боевых операций на территории Приднестровской Молдавской Республики, где расположена российская военная база. В любом случае нынешняя временная передышка будет использована сторонами для упрочения собственных политико-дипломатических позиций и боеспособности своих армейских подразделений.
