Сейчас многие анализируют вопрос почему именно Москва в лице президента РФ созвала встречу в дни беспрецедентных с мая1994 года боевых столкновений между армянскими и азербайджанскими вооруженными силами в Карабахе и по периметру официально признанных границ между Арменией и Азербайджаном. Российские аналитики воспринимают это как само собой разумеюшуюся данность в силу особой заинтересованности России именно сейчас в недопущении вспихывания сильного пожара теперь уже и в южном направлении зоны ее интересов. А также в силу того, что в противном случае ей пришлось бы выступать на стороне армян - Армении. Ибо есть ряд договоров о том, что в случае угрозы безопасности Армении Россия должна будет задействовать свои вооруженные силы. Почему я подчеркиваю формулировку "на стороне армян" (т.е. и де-факто НКР)?
Потому что в случае такого развития событий, а именно широкомасштабного наступления азербайджанской армии на НКР, Армения сразу признает Карабах либо своей частью, либо как независимое государство. Армения об этом заявляла пару раз, благо есть и прецеденты. В 2008 году после попытки решить силовым путем абхазский и Ю.осетинский конфликты, и в 2014 году, когда Россия приняла в свой состав Крым "из-за угрозы уничтожения или изгнания русского народа".
При любом раскладе, России придется выполнить свои обязательства перед Арменией. Ибо при любом развитии военного сценария наступление Азербайджана на саму Армению неизбежно. Об этом свидетельсвуют параллельные бои в Карабахе и у границ между Арменией и Азербайджаном.
То, что произошло в течение 6-7 дней в конце июля-начале августа можно назвать прелюдией возможного развития сценария решения вопроса военным путем, к чему апеллировал Азербайджан в течение последних 20 лет, как к последней возможности возвращения земель.
«Качели» на политплощадках
Термин "качелей интересов" активно применялся в течение всех прошедших лет, ибо постоянно присутствовали полярно противоположное толкование и и цели противоборствующих сторон - армян и азербайджанцев. По сути стороны как боролись, так и борются за территории без армян (Азербайджан), за территории с гарантированным продолжением жизни на них для армян (Армения и НКР). Понятно, что в таких условиях о компримиссах и речи быть не может.
В том то и дело, что если до последнего времени и были примерно такие же качели интересов (если хорошо для них, то плохо для нас) между официально признанными международными посредниками, странами и бизнес структурами, заинтересованными исходом конфликта, то существовали какие-то зацепки, благодаря которым становилось возможно не доводить до точки невозврата максимальные подъемы и спады на этих качелях.
Режим "ни мира, ни войны", по своему внутреннему содержанию тоже полностью отражал качели: ведь по сути этот режим можно трактовать и как "ни одно, и не другое" , и как "или мир, или война". И этот режим - когда сидящие на них стороны должны были удержаться при сильном раскачивании этих качелей, все же удалось сохранить благодаря неготовности сторон ко второму раунду войны, благодаря тому, что интересы крупных международных игроков - в лице США, России, Евросоюза в поддержании мира в зоне карабахского конфликта совпадали. Не раз и навеки, а до той поры, пока не возникнет более удобная ситуация для продвижения своих собственных, отличных от других интересов.
Сейчас кажется наступает эта пора продвижения своих интересов, которые не полностю или вовсе не совпадают с интересами одной из сторон конфликта.
Уже трудно однозначно вычислить есть ли всеобщая потребность в сохранении статус-кво, поскольку все приведенные доводы в пользу кого - России или США - будет играть новая война, поражают своей логичностью и обоснованностью. Это говорит только о том, что война в принципе может быть к месту и ко времени и для России, и для США. Кроме для самих армян и азербайджанцев.
И потому было странно читать о непонимании министром ИД РФ С. Лавровым почему на этот раз восприятие напряжения на линии соприкосновения другое.
Вся проблема всего поствоенного периода, периода бесконечных переговоров между сторонами, заключается в непонимании вообще сути термина "компромиссы", которые по большому счету означают уступки с обеих сторон. Причем эти уступки должны вызвать у сторон ощущение равномерности как потерь, так и приобретений. Если армяне уступают это, то азербайджанцы отходят от тех своих претензий. И все в принципе удовлетворены уровнем потерь противоположной стороны!
Мессиджи, которые были озвучены в Сочи тремя президентами - мир (В. Путин), компромиссы (С. Саркисян) и справедливость (И. Алиев) стали еще одной иллюстрацией разночтения мотивов сторон.
Справедливость Алиева
И. Алиев поехал в Сочи за "справедливым решением вопроса, который затянулся слишком надолго". И суть этой справедливости заключается в возвращении просто территорий без наличия армянского населения. Иначе Алиев вел бы перпендикулярно противоположную политику как в отношении к официальному Еревану и Степенакерту, так и в отношении к гражданам, организациям внутри общества, не считающих официальную формулу патриотизма (никаких коммуникаций с армянами до того, пока не достигнута капитуляция армян) правильной и стратегически выгодной для отдаленной перспективы.
Иначе Алиев не закрыл бы в тюремных камерах общественные силы, выступающих за мирное решение вопроса и за трансформацию восприятия друг друга на уровне общественных и национальных сил. И главное, иначе И. Алиев не обосновывал бы поступок офицера Сафарова, проникновение так называемых мирных кельбаджарцев на территорию предков и по ходу убивших трех армян (в том числе с особой жестокостью 17-летнего армянского парня - мирного жителя) в первом случае непреодолимым желанием мести за погибших близких в годы первой карабахской войны. А во втором случае - тоской по Кельбаджару и мучительной потребностью посетить могилы родных.
Все эти доводы только еще больше укрепляют армян в том понимании, что возвратись азербайджанцы в Карабах или другие места, они могут тоже захотеть выпустить пар за свои лишения как Сафаров или "заблудившиеся кельбаджарцы".
Продолжение следует
