Если Грузия останется вне российской орбиты, России будет очень сложно закрепиться на Южном Кавказе, даже если она сумеет поднять отношения с Азербайджаном до уровня своих отношений с Арменией, заявил в интервью ДЕ-ФАКТО экс-министр иностранных дел Республики Арцах Арман МЕЛИКЯН

– События на Украине, референдум в Крыму положили начало процессам, приводящим к появлению в мире новых разделительных линий в мире, включая наш регион. В этой ситуации Вы видите возможность сохранения Арменией комплементарной политики, политики баланса?

- Во-первых, эти события не положили начало, а скорее стали некоей промежуточной фазой, проявившей процесс, который до этого протекал. В течение многих последних лет вокруг России создавался санитарный кордон, отделявший ее кольцом не вполне дружественных или даже весьма недружественных стран от крупных партнеров России в ЕС, в первую очередь, от таких, как Франция, Германия. Поэтому события на Украине скорее являются логическим завершением формирования этого кордона конкретно на территории Восточной Европы.

Что будет происходить там дальше, это отдельная тема. И по Южному Кавказу, я думаю, России предстоят достаточно большие трудности тоже, поскольку на сегодняшний день, имея достаточно враждебные отношения с Грузией, России будет очень сложно закрепиться и чувствовать себя уверенно в этом регионе, даже если она сумеет наладить и поднять отношения с Азербайджаном до уровня своих актуальных отношений с Арменией. Т.е. восстановить там свое военное присутствие и т.д. Даже в этом случае, если Грузия останется вне российской орбиты, позиция России, во всем кавказском регионе, все равно будет достаточно уязвимой.

Однако, на сегодняшний день в России скорее всего не видят иного пути, как восстановление своего присутствия в Азербайджане, и уже долгие годы, я так чувствую, для этой цели Россия готова использовать и определенные уступки в вопросе Арцаха, в частности, территориальные уступки. Но, как неоднократно раньше отмечалось, эти уступки не могут быть безмерными. И в этом смысле, примечательно, что г-н Серж Саргсян в бытность министром обороны обозначил в качестве территорий, подлежащих сдаче, Агдам, который “не является нашей родиной”. Видимо, уже тогда контуры возможных территориальных уступок уже были обозначены, и он лично был согласен на некий объем такого рода “отступных”. Поэтому нам следует серьезно отнестись к склонности России, к ее стремлению восстановить свое влияние в Азербайджане за счет определенного ущемления армянских интересов в Арцахе. Я уверен, что есть, могут быть применены иные средства. Просто для российских стратегов этот путь представляется самым легким.

- Иные средства могут быть применены со стороны России?

- И России, и, в первую очередь, Армении. То, что хочет Россия, это, конечно, ее право. Но обязанность властей Армении заключается в том, чтобы можно было убедить Россию осуществить свое право иными путями, не ущемляя армянских интересов. Однако для этого нужно иметь достаточно политической воли, профессионализма, чтобы суметь самим выработать соответствующие подходы и представить их российской стороне. Партнерства в этом смысле я с армянской стороны пока не усматриваю. Т.е. армянская сторона, как бы не столько партнер, сколько, в лице власти, некий инструмент для исполнения этих планов.

- Продолжая тему разделительных линий, насколько глубоко НАТО может проникнуть в регион? Опять же с учетом того, что Грузия стремится в ЕС и в НАТО, Азербайджан тяготеет к члену НАТО – Турции…

- Давайте не будем говорить о НАТО. НАТО – это вторичный инструмент, военная составляющая политического влияния. Мы должны четко помнить, что регион в экспертно-аналитическом плане осваивается британцами. Здесь у них абсолютное превосходство. В плане политическом, военно-политическом, тут единственный, кто может реально что-либо делать, это США. Так что, НАТО как военно-политический альянс множества государств может быть подтянут потом, постфактум. На данном этапе нужно исходить из того, что здесь реально что-либо могут инициировать США при соответствующей экспертной специализированной поддержке Великобритании. И уж потом к этому может быть подключен НАТО.

- Сообщения о перспективе заключения нового военного договора между Азербайджаном и Турцией – это попытка торга с Россией или попытка перетягивания региона под члена НАТО Турцию?

- Турция будет стремиться распространить свое влияние максимально далеко и на Север, и на Восток, и на Юг. Но все это она будет делать ради того, чтобы поднять свою цену на Западе. Это логично, прагматично и реализуемо. И если на территории Крыма будет создана татарская автономия, при том, что Турция сама, в принципе, не препятствовала присоединению Крыма к России, возникновение на российской территории еще одной татарской автономии, помимо Татарстана, станет примечательным событием. И важно, что Турция свое отношение к этому, так или иначе, проявляет. Т.е. с одной стороны, она не препятствует России, с другой – получает свой кусок влияния на российской территории.

Таким образом, на данном временном отрезке происходит наложение друг на друга различных, порой противостоящих интересов. Вот, к примеру, по части Грузии… Я более чем уверен, если завтра Россия как-либо оставит без своей поддержки Абхазию и Южную Осетию, то, насчет Осетии не берусь судить, но Абхазия скорее всего уже отойдет не к Грузии, а к Турции, в качестве некоей “заморской территории”, некоего протектората турецкого. Никак не к Грузии. И в этом тоже проявляются особенности нынешнего этапа развития геополитических процессов.

Турция наращивает свое влияние на всей территории, как самой Грузии, так и в Абхазии. Она ведет торговлю с Абхазией, в Турции есть значительная абхазская диаспора, и она поддерживает отношения с исторической родиной. В этом контексте, говорить однозначно о Турции, как о стороннице западного вектора развития или как об искательнице стратегически обязывающего альянса с Россией, не стоит. Турция очень прагматично ведет свои дела. Кажущаяся сумбурность, которую она продемонстрировала при вмешательстве в дела арабского востока в период “арабской весны», создает, по-моему, довольно обманчивое впечатление. Турция достаточно много смогла получить там для себя, накопила потенциал. Я пока что, несмотря на все внутренние волнения в Турции, не вижу реальных оснований считать, что эта страна сейчас не на подъеме, а на спаде. Она накопила большой потенциал и, видимо, будет в состоянии этот потенциал реализовывать. Тем более, что она набирает очки везде, где может: и в России, и в Европе, и в арабском мире, и в отношениях с Ираном, и в Ираке. И в этом смысле нам стоит внимательно за ее действиями понаблюдать и сделать выводы для себя.

- После Крымского референдума в системе международных отношений в одночасье произошли резкие изменения. Какие плюсы и минусы для Армении и Арцаха Вы видите в этой ситуации?

- Если бы Армения обладала реальной политической субъектностью, тогда можно было бы об этом говорить. На сегодняшний день Армения таковой субъектности, по сути, лишена. Она лишена политической инициативы, пространства для маневра. И лучшее, что может сделать сейчас руководство Армении, – это замереть на время и попытаться привести в порядок внутреннюю ситуацию. Только после этого имеет смысл говорить о том, что Армения могла бы сделать то или это.

Сегодня все внешнеполитические действия армянских властей достаточно сумбурны, не рассчитаны даже в среднесрочном плане. Т.е. сегодня армянский истеблишмент живет, скажем, одним месяцем. А хотелось бы, чтобы у нас был запас прочности хотя бы на несколько лет.

- Тем не менее, после Крымских событий заговорили о том, что Россия может пойти на пересмотр административных границ между бывшими советскими республиками, которые после распада СССР стали вроде как считаться межгосударственными. Вы согласны с этим?

- Россия может все что угодно сделать. Для себя. Однако то, что она делает для себя, еще не означает, что будет делать и для других. Россия, по сути, своими действиями заявила, что она будет руководствоваться собственными жизненными интересами и будет заниматься обеспечением своей безопасности, как военной, так и экономической. И в этом смысле она позволит себе делать все, что сочтет нужным.

Что сделала Россия? Она застолбила за собой это право, поскольку считает, что этим “правом” ранее незаконно воспользовались другие. Т.е. своими действиями Россия узаконила такую манеру поведения. Она как бы говорит – если вы руководствуетесь не правом, а интересами, значит и я буду руководствоваться интересами. Путин своим западным партнерам сообщает именно это. И, в принципе, им нечего на это ответить. Потому что в их действиях, совершенных до того, очень ярко присутствует такой же элемент политико-милитаристского произвола.

- После Крымского референдума высказывалось мнение о возможности проведения референдума о воссоединении Арцаха с Арменией. У нас есть решение Верховного Совета Армении от 1 декабря 1989г. по этому поводу. Это еще актуально?

- Я считаю, что решение ВС РА 1989г. не актуально. Оно может приниматься во внимание как пожелание, но это пожелание было перечеркнуто последующими событиями и принятыми правовыми актами. Вообще история дает множество примеров того, как принимаются решения, которые потом не претворяются в жизнь по ряду объективных и субъективных причин. То же самое было и с Севрским договором по части Армении. Для всех остальных он сработал, а для нас нет. Поэтому в данном случае, если мы говорим о том, что решение 1989г. в силе, мы должны вернуться и к территории НКАО и даже не говорить о Шаумяне и Геташене, поскольку они были потом присоединены к НКАО – когда провозглашалась НКР.

- А на проведение референдума о воссоединении?

- А на проведение нового референдума пойти можем. Причем проводиться он должен и в Армении, и в Арцахе, если так.

Другой вопрос, что референдум, как отдельный пункт повестки переговоров, обсуждается в рамках Минского мирного процесса. Поэтому, если уж мы пойдем на проведение референдума на территории Армении и Арцаха, то мы должны будем принять решение и о целесообразности дальнейшего участия в Минском процессе, либо заявить, что этот пункт более не является вопросом, подлежащим обсуждению, поскольку народы приняли решение провести референдум вне зависимости от отношения Азербайджана и кого-либо еще к факту его проведения. Это вариант.

- Судя по всему, Армения не собирается делать резких телодвижений. По крайней мере, пока. Посредники готовят очередную встречу президентов. На фоне происходящего на Украине, что косвенно отражается на нашем регионе, эта встреча направлена исключительно на недопущение возобновления боевых действий или есть еще вопросы, требующие безотлагательного решения?

- Я думаю, что здесь дело скорее в том, чтобы сохранить формат посредников и в рамках формата сохранить некий баланс между заинтересованными внешними сторонами. Насколько это будет возможно, сложно сейчас предугадать. Но судя по добродушному отношению к этому делу американского посредника, можно предположить, что по вопросам Южного Кавказа у России с США пока нет ситуации острой конфликтности.

Сказать, что она была по Украине, тоже нельзя. Я глубоко убежден, что в нарушении территориальной целостности Украины в равной степени были заинтересованы и на Западе, и в России в той форме, как это произошло. По сути, произошел мирный переход территории из одной юрисдикции в другую. Это по части Крыма. Как будет с русскоговорящими регионами Юго-Востока, время покажет. Во-первых, там сложнее, во-вторых, там придется затратить больше усилий, чем в Крыму, и не удастся задействовать в нужной степени российские военные части. Там сложнее. Но не будем загадывать наперед.

- Если у них была договоренность…

- У них не было договоренности. Я сказал, что те и другие были заинтересованы в таком развитии событий, но я не сказал, что это было по взаимной договоренности. По большому счету, нужно понимать, что Украина, враждебная России, могла получиться исключительно в результате такого раскроя. Поэтому Западу, точнее, тем, кому нужно было огородить Россию враждебной буферной зоной, важно было, чтобы там возникла недружественная России власть. Для этого должны были быть очень веские основания. Основания были созданы.

С другой стороны, Россия прекрасно понимала, что если бы она сегодня не пошла на радикальные шаги, то завтра вернуть Крым в состав России было бы просто невозможно. Т.е. она получила максимум, что могла получить в данный момент. Можно сказать, что в определенном смысле, это была игра в одни ворота. Россию поставили в ситуацию, в которой она могла действовать так, но не иначе, при том мировоззренческом, идеологическом взгляде на мир, который сейчас превалирует в российской правящей элите. Т.е. это был, пожалуй, единственный путь, по которому Россия могла пойти. Но разметку коридора действий России, осуществляли другие. И все было успешно реализовано. Кому-то именно такой ход процесса был необходим. Это была такая общность интересов, когда каждый получил свое: Россия – территорию и возрождение державного самоуважения, а инициаторы процесса – долгосрочную головную боль для России и ее дистанциирование от ЕС. А народ Украины получил очень много трудностей и жертв и Бог знает, сколько еще придется их принести в будущем. Но это часть процесса.

- Возможно ли повторение подобных событий в странах Южного Кавказа? Говорят об Азербайджане…

- Для свержения власти Азербайджане есть все предпосылки. Но кто будет поддерживать власть, а кто – свергающую алиевскую власть оппозицию, – это вопрос. И вопрос – какая будет эта оппозиция. Я сейчас не хочу в это вдаваться, но очевидно то, что Армения не должна к этому относиться безучастно и отстраненно.

 

Мысли и позиции, опубликованные на сайте, являются собственностью авторов, и могут не совпадать с точкой зрения редакции BlogNews.am.