Ереван наш. Он — мой. В нем моя бабушка, сидя во дворе собственного дома, чистила вишню от косточек и варила варенье. Запах до сих пор у меня в носу. Она снимала пенки и угощала ими внуков и соседских детей, а потом они с тетей Араксик пили кофе и курили дедыны сигареты. В этом городе я гонял на велике”без-рук” возле “Кино-Москвы”, чтобы привлечь внимание Гаяне, на которой так и не женился. Уехала. В этом городе я подрался и из него ушел в армию. И если что-то и “держит” сегодня Ереван, то такие люди, как мы. И не надо снобствовать или бороться с кем-то или чем-то. Просто живите как жили, чтобы и дети ваши вспоминали о вас так же, как я вспомнил сегодня свою бабулю.
*****
Кое-кто из подруг, прочитав прошлую подборку “веб-пространства”, напустился с критикой: дескать, все у тебя радужно, причесано, между тем кругом беспросвет и Ереван чуть ли не самый депрессивный город на свете.
Доказывать обратное бессмысленно. У каждого он свой, свои ощущения, воспоминания. Многие, как она, уехали отсюда в самые тяжелые годы, так что понять такой подход можно.
Тем не менее город — это определенно не только улицы, дома, какой-никакой комфорт, но и люди. “Как вы не понимаете, люди-то уже не те. Твой ребенок растет в окружении гопников и хапуг”, — воскликнула она. Да, не те. Да, кругом непонятного вида молодые (и не очень люди), позиционирующие себя хозяевами столицы. Да, куда ни ткнись — гопники. Да, арабские напевы отовсюду. Да, обнаглевшие нувориши. Да, охамевшие подростки. Да, пластиковыебутылки из окон автомобилей. Да, толстопузые мужичкив спортзалах и бассейнах, которые, развалившись в джакузи, нагло разглядывают и обсуждают тренирующихся женщин. Да, громкая музыка из машины в три часа ночи, и так тянет достать ружье (пусть даже его в доме никогда не было) и... Словом, куча всяких “да” (со знаком “минус”), посему неудивительно, что когда говорят об экологии столицы, в первую очередь на ум приходят не вырубленные деревья или снесенные дома, а морально-нравственные уродцы, от которых, увы, никуда не деться. Не высылать же их, как говорится, за 101-ый километр. Остается запастись солидной порцией терпения и юмора (а еще надежней — цинизма) и снобствовать, взирая на происходящее сверху — мол, я выше всего этого. Есть и другой вариант — не вылезать из драк и разборок, доказывая свою правоту кулаками. Многие так и делают, и случай в “Арснакаре” — яркий тому пример.
“Почти каждый вечер я гуляю со своим малышом по Еревану, рассказывая ему все, что знаю о нем, — делится Анаит Г. — Памятники, улочки, дома, в которых жили известные люди. Только так, из поколения в поколение, можно воспитать достойных горожан и поступать так — святая обязанность всех нас”. “Разумно. Но толку-то? Все равно нас меньшинство, а их с их потомством много, — считает Микаел В, добавляя, — И плевать они хотели на памятники и дома. Они лучше семечками площадь заплюют или слово неприличное на постаменте напишут. Вот это по-мужски”. “А я считаю, что ребенка нужно приучать адаптироваться и к такой среде, — рассуждает Ануля М. — Не нужны нам рафинированные интеллигенты, не умеющие за себя постоять. Я дочку на “кунг-фу” отдам. Уже решила. И в садик обычный отвела — пусть учиться со всякими людьми общаться”.
“По-моему, вы все усложняете. Ереван как Ереван. Город как город и ничего депрессивного в нем нет, — считает Артур М., — Видал я места и депрессивнее. Я вообще много где бывал- в городах куда более красивых и благополучных. Но Ереван наш. Он — мой. В нем моя бабушка, сидя во дворе собственного дома, чистила вишню от косточек и варила варенье. Запах до сих пор у меня в носу. Она снимала пенки и угощала ими внуков и соседских детей, а потом они с тетей Араксик пили кофе и курили дедыны сигареты. В этом городе я гонял на велике”без-рук” возле “Кино-Москвы”, чтобы привлечь внимание Гаяне, на которой так и не женился. Уехала. В этом городе я подрался и из него ушел в армию. И если что-то и “держит” сегодня Ереван, то такие люди, как мы. И не надо снобствовать или бороться с кем-то или чем-то. Просто живите как жили, чтобы и дети ваши вспоминали о вас так же, как я вспомнил сегодня свою бабулю”.
* * *
В контексте сказанного, пожалуй, стоит привести полностью пост в “ЖЖ” блогера Arm_wanderer, столь созвучного моим ощущениям о Ереване по возвращении из годичного сидения во Франции.
“Я очень сильно ждал этого. Уже когда летел в Ереван, думал, будет это или нет, — пишет Arm_wanderer. — Я понимал, как это глупо и как поверхностно я смотрю на вещи, но все равно не мог ничего с собой поделать. Ждал именно этого. Когда монументальные формы патриотизма сокрушены и низведены до смешного или омерзительного, настоящая, не популистская, не плакатная любовь к стране, в которой родился, порой принимает такие странные формы. Ночью была бессонница, и я очень переживал, что не смогу заснуть, а значит, и не смогу быть разбуженным этим. Или буду спать так крепко, что ничего не услышу.
Я знаю и понимаю, что это ничего не значит. Что скоро, очень скоро этого не будет. Это станет частью бытоописательной истории, и об этом будут говорить старики, жалуясь на новые времена. Я понимаю, что сам могу стать одним из этих стариков. Я даже думаю, что не придется ждать так долго, при таких темпах развития, лет через пять-десять, когда будут расти мои дети, это уже будет для них непонятной мантрой, химерой, фактом музейной истории. Я, если не поленюсь, расскажу им, конечно, про это, но они послушают меня, запомнят, а потом забудут. Потому что в устном пересказе это всего лишь какая-то глупая байка. И это исчезнет из нашей памяти навсегда.Совершенно ясно, что есть вещи лучше и современнее этого. Более эффективные и, наверное, выгодные. Есть вещи, которые более точно, глубоко и своеобразно описывают эту страну и рассказывают о ней. Но я ждал именно этого. Я знаю, насколько странно, что это есть квинтэссенция родины для меня. Это символизирует для меня ее самобытность. Это является ее запахом. Это, а не что-либо другое, более яркое, правильное и легитимное.
Но что же делать. Сердцу не прикажешь. А сердце беспрекословно говорило, что ждет этого. Ждет, чтобы при встрече испытать что-то особое.
Я проснулся удивительно рано. Где-то в восемь утра, проспав от силы три-четыре часа тревожным сном человека, переменившего климат. Проснулся от удивительного факта - луча солнца, бьющего в лицо. Как же это странно. Солнце. Как же удивительно непривычно - просыпаться от наступления природного, естественного утра, с солнцем и пением птиц. Как удивительно не слышать будильник. Предаваясь таким мыслям, я пролежал час.
Этого все не было. И я решил, что уже не будет. Я не помнил, в котором часу это бывало раньше и в котором часу должно быть тут. Но я знал, что это обязательно должно произойти, пока ты лежишь в постели. Но этого все не было. Я сбросил одеяло, приятно удивился, что не почувствовал пронзительного холода, и собирался было встать, как вдруг со двора донесся крик:
— Жавел, жавел, жавели спирт.
Потом крик повторился еще раз, потом еще, но я уже не слушал. Я улыбался как умалишенный и смотрел на потолок. Потолок, освященный безумными лучами солнца. И все было безумно, солнце, потолок, крики за окном. Безумное, но очень настоящее, как было когда-то и как должно было быть сейчас. Это, видимо, и тянуло меня сюда. Этого и жаждало сердце, чтобы испытать то особое чувство. Наверное, оно называется счастье.
Непутевые заметки водителя или “ни словом, ни жезлом”...
Вчера ереванский даунтаун был довольно долго и безнадежно перекрыт:высокие заморские гости, ну и, соответственно, пробки. Дело обычное, казалось бы. Правда, водителей и пешеходов заметно нервировало, что блокада продлилась дольше обычного и, что автоинспекторы довольно бесцеремонно разгоняли замешкавшихся (ну с кем не бывает) водителей, а пешеходам велели — стойте смирно. Впрочем, пора бы и привыкнуть: такая у них работа- нервная, ответственная. Своими впечатлениями от увиденного поделилась в ФБ Сона ПЕТРОСЯН. Получилось забавно и даже весело. А главное, совершенно беззлобно...
“И вновь нас посетили. Опять перекрывали дороги. Ревностно, — пишет Сона. — Сижу за рулем, думаю, проскочу, но как поется: “меня нашли раньше”. Моей машине выпал жребий стоять первой на перекрестке двух дорог и лицезреть тыл инспектора, долго и энергично очищающего перпендикулярную улицу от потока машин, обеспечивая прелюдию стремительного проезда высоких гостей. Впервые ожидание прошло неожиданно весело. В машине громко и не менее энергично абстрагировал от шума улиц и реалий вечно живой Элвис Пресли. Поймала себя на том, что как бы смотрю готовый сюжет youtuba-a, даже монтаж не нужен. Настолько прикольно каждый взмах руки выглядел под “It’s one for money, two for the show...” из “Blue suede shoes”. Обладатель жезла ни разу не сбился с такта... Потом я увидела (впервые во всех деталях), как отдают честь и на какой невероятной скорости проносится кортеж: как-никак, первый ряд, первое место. Подумалось — зачем? Зачем гнать, как на пожар... Куда?! Прямо “Такси-3” и вот-вот с вертолета спрыгнет Сильвестр Сталоне...Но самым примечательным был катарсис: видимо чувственное ожидание было настолько велико, что как только кортеж пронесся, автоинспекторы тут же безвольно опустили руки и покинули пост... Даже не указав водителям, что путь свободен. Раз и ушли. Как в том анекдоте: а поцеловать? Элвис допевал уже без подтанцовки и я, пораженная отсутствием какого-либо знака “свыше”, решила-таки ехать. Видимо, так у нас и полагается по протоколу: расстаются с согражданами по-английски”