После начала боевых столкновений с применением артиллерии на армяно-азербайджанской границе в районе Товуза первоначально сообщали о созыве экстренного заседания Постоянного совета ОДКБ. Однако позже было заявлено, что оно отложено «для определения формата проведения мероприятия», точнее, для тщательного изучения ситуации. Дело в том, что если руководствоваться тезисом, будто Азербайджан решил совершить акт агрессии против Армении, то ОДКБ обязан реагировать. Однако представить себе, чтобы президент Азербайджана Ильхам Алиев дал добро на подобную акцию, жертвуя образцовыми внешнеполитическими отношениями с Россией на всех уровнях, включая высший уровень дружественных связей президентов, невозможно. Речь можно вести о другом: об определенном вооруженном инциденте на границе, который стал почему-то перерастать в более масштабное боевое противостояние между Баку и Ереваном.
В этом и состоит загадка. Если мыслить историческими аналогиями, то началу апрельской войны 2016 года в Нагорном Карабахе предшествовали военные столкновения в сентябре 2015 года в районе Товуза. Поэтому нельзя исключать, что армянская сторона, идя на обострение на границе с Азербайджаном, предприняла действия, которые относит к упреждающим. Ведь подозревать Ереван в том, что он намерен взять под контроль еще какой-либо азербайджанский район, глупо. Тем более что после того, как Алиев заявил об утере перспектив ведения переговоров по урегулированию нагорно-карабахского конфликта, пригрозил даже отказом от посреднических услуг Минской группы ОБСЕ, а в Баку громче стали звучать призывы к военному реваншу, возрастала вероятность начала боевых действий в Нагорном Карабахе, но никак не вдоль азербайджано-армянской границы.
Если оценивать ситуацию с такой позиции, то Армения, вызвав соответствующую реакцию на события мирового сообщества, ЕС, стран — сопредседателей МГ ОБСЕ, призывающих к отказу от силового сценария урегулирования нагорно-карабахского конфликта и исключительно мирным дипломатическим средствам, выиграла эту партию, прикрывая Нагорный Карабах. При сложившихся международных условиях повторение «четырехдневной войны» апреля 2016 года с таким количеством привлеченных сил и тяжелого вооружения кажется маловероятным. А что тогда вероятно? Как и в апреле 2016 года из всех стран — сопредседателей Минской группы только Москва предложила свои посреднические усилия в урегулировании вспыхнувшего инцидента между Баку и Ереваном. Напомним, что в те дни к этому процессу был подключен не только МИД России, но и лично президент России Владимир Путин, сделавший немало для появления Санкт-Петербургских соглашений, предусматривающих создание на линии соприкосновения конфликтующих сторон системы мониторинга и международных наблюдателей.
Но потом совместными усилиями премьер-министра Армении Никола Пашиняна и Алиева всё было «спущено на тормозах», что в Москве воспринималось как «общий отказ от эксклюзивного российского содействия». Сейчас ситуация начинает меняться. Сопредседатели МГ ОБСЕ, признавая тот факт, что установленный ранее прямой канал связи между Алиевым и Пашиняном не работает, призывая стороны «как можно скорее возобновить предметные переговоры», стали подчеркивать «важность возвращения наблюдателей ОБСЕ в регион, как только позволят обстоятельства». Говоря иначе, они намерены вернуть переговорный процесс по урегулированию нагорно-карабахского конфликта к прописанным в Мадридских принципах базовым положениям, от которых Алиев и Пашинян вместе уклонились. Что касается Москвы, то она должна лишить возможностей Баку и Ереван разыгрывать свои карты втемную, жестко выставляя условия, отвечающие прежде всего российским национальным интересам.
Это первое. И второе: российская дипломатия должна исходить из необходимости не дать разыгрывать армянскую и азербайджанскую карту также третьим силам. Пока же на азербайджано-армянской границе сохраняется напряженная ситуация, стороны продолжают обмениваться политическими «любезностями». Хотя сегодня ни Азербайджан, ни Армения серьезно к большой войне не готовы, а «заморозка» конфликта по разным причинам выгодна всем.
